Обнимашки форева! - Константин Владимирович Ежов

остальные ещё нет и это тоже аргумент. Одно дело жить в привычных условиях, а другое в период очередного перелома. Поднимите историю, почитайте, что творилось, когда Мрак только пришёл. Несмотря на то, что вам это советую, совершенно не представляю, что там творилось, но ничто не мешает мне предполагать. Люди не меняются и какая бы эпоха не была на дворе, они совершают всегда одни и те же ошибки. Я не исключение. Вот и новому императору будет легко наделать глупостей и стать козлом отпущения. Подумайте над этим. Скоро о ситуации станет известна всем и очень многие переменят своё мнение о желанности этого титула или должности, — завершил свою речь на этом, описав вкратце своё видение ситуации.

— Такое впечатление, что вы хотите меня добить, рассказывая о новых и новых трудностях, совершенно игнорируя, что бедной мне поддержки бы где взять, да побольше, — тоскливо высказалась она.

— Думаете, прилетевший собор из Смоленска — это не поддержка и не аргумент?

— Да нет, как раз это-то должно многих заставить задуматься, но как мне отцу в глаза-то сказать, что его время ушло, а мой брат не достоин своего места, и с чего это решила, что мне под силу? — поинтересовалась она.

— Ваша проблема в ваших же словах. Кто сказал, что место вашего брата именно его? Тогда почему я узнал, чуть ли не в первый день, как только вышел к людям, что переворот почти готов, а он нет? То, что в танцах с бубном не участвует, надеется на естественный ход событий, не делает его победителем и достойным кандидатом. А теперь подумайте и ответьте, почему мы посовещались, и я решил, что вы подходящий кандидат? — задал ей прямой вопрос.

После этого установилась тишина. Видимо, Великая княжна впала в сильную задумчивость. А я откинулся на спинку скамьи и стал смотреть вдаль. Было безветренно. Силовой щит, которым Кими вырвала довольно большой кусок земли вместе с Собором не только это всё удерживал и не давал развалиться, но и защищал от воздушных масс, живущих за его пределами по своим законам. Внутри же объём воздуха был не настолько велик, чтобы задули собственные ветра. Хотя, если бы мой спутнице было надо, то они бы безусловно появились, но исключительно её силой.

Да, фантазии Светланы, про летающие острова, будоражили и мне воображение, однако происходящее сейчас имело мало общего с ними. Стоило Кими ослабить хватку и всё рассыпется на кусочки. Это меня и беспокоило. А ну как устанет, а летать тут немногие умеют. Можно сказать, только она и может. Не уверен, что наша проводница сможет сделать что-то подобное без своего костюма. Если её вылечу, то это вовсе не значит, что его смогу починить. Да и не упёрлось мне это никуда. А сам тоже, как бы крыльями не обзавёлся. Вот и выходит, лучше не задумываться о том, что может пойти не так. Хотя, если вспомнить, что у меня есть аватарка, что круче любых гор и которую на вольные выпаса лучше не выпускать, иначе не факт, что переживёшь очередной апокалипсис.

Блин, она в другом мире, а все возможности мне и здесь открыты. Что это за мир такой, что мне тут всё доступно без каких-либо ограничений. В Санкт-Петербурге сейчас пасмурно и дождь. И это не прогноз погоды. Тьма это вам не там. Сила. В том смысле, что сейчас и нахожусь в городе на Неве, правда не стал извращаться и создавать свою тень, а использовал ту, которой скопировал Тринадцатого дракона. Да-да, в образе той, что зовут Бела. Тело словно родное, а, казалось бы, даже пол другой. Но в этом мире, словно нет никаких связывающих тебя условностей. Захотел, и на тебе. Есть один момент, не стал делать упора на соответствие первичных и вторичных, так сказать, половых признаков.

Вроде грудь под блузкой есть, а в натуре… одежда часть меня самого и считай является моей кожей, хоть и ярко-синей, блестящей словно мокрый щёлк, и переливающуюся вспышками мелких вплетённых в неё самоцветов, как бы намекающих на чешую дракона, и показывающей, кто перед ними стоит. Так что длинные стройные ножки в блестящих чулках телесного цвета вот они, а под юбкой, финита ля комедия. Даже мысль возникла, поозорничать, посмотреть на реакцию живого аборигена на такую вот подляну от мира. А так, не удержался и сделал себе глаза с вертикальными зрачками… чтобы соответствовать образу Тринадцатого дракона сильнее.

В этом царстве серости, длинных платьев и бронированных костюмов, выгляжу словно взрыв весны посреди сугробов. Невольно вспомнишь сказку про двенадцать месяцев. Пару раз пытались подкатить городовые, но стоило им посмотреть мне проникновенно в глаза, как у них сразу пропадало служебное рвение. А силы-то в этом теле реально ведь немерено и ничего не приукрашивали древние летописи про безобразия, чинимые в прошлом этой наложницей. Мрак-мрак… да стоит мне только развернуться, можно что и похуже устроить, но к сожалению, в городе болтаюсь по делу. А ведь сила кипит, требует выхода. Как дракона всё это терпит, да ещё и в реальности нашего мира. У неё-то возможности выпустить мощь на волю нет. А как она сюда попадает? Это моя сила так себя в этой тени проявляет или какой-то канал до реального тела Белы. Вопросы к миру только множатся.

Собственно, мы и летим так неспешно, потому что сегодня ночью должно всё случиться и пока все всё не поделили без нас и прибудем. А вот в Санкт-Петербурге зажигаю, как раз для того, чтобы будущей императрице не надо было объяснять ничего ни отцу, ни брату, да и вообще, пылать праведным гневом на их убийц. Нет, ничего сам и не собираюсь делать, только проконтролировать, чтобы никто не струсил и выполнил миссию на них возложенную. Я ж после беседы с Митрополитом вовсе не в такой яркой личине в столице империи бродил. Это там я мучился с сожалением и модификации тени, а здесь захотел покрыть руку мелкой, синей, блестящей чешуёй, нате вам. А почему не зелёной? А чтобы в цвет блузки. Прикольно. Тут главное не увлекаться и на ноги это безобразие не переносить. Не, какие бы они не были длинные, стройные и красивые, чешуя их совершенно не улучшает.

— Девушка, пожалуйста примите эти цветы в подарок, — заявил какой-то паренёк, на глаз постарше меня, в смысле реального меня и главное тычет какой-то метёлкой.

Не сразу даже соображаю, что это он мне. Метаморфозы-то описал, но это вовсе не значит, будто себя воспринимаю