Том Чик: Кольцо из кораллов - Николай Николаевич Колядко

из которых последовательно приближался ко мне. До меня, наконец, дошло, что цель – это я. Тут я, всё же, пос­мот­рел вниз и увидел большой крейсер незнакомого мне типа. Его форштевень рассекал воду пенистыми бурунами, клас­си­чес­кой «костью в зубах». Куда бы он ни направлялся – он явно очень спешил.

Я дал ручку от себя и вправо, свалив самолёт к самой воде и выровнялся на где-то на ста футах [30 м] от неё. Немного до­вер­нув влево, я обнаружил то, что скрывали от меня облака, когда я летел выше. Передо мной была наша главная цель – Пер­вое ударное авианосное соединение. Впереди и слева по курсу шли три больших авианосца, все с носовыми и кормовыми бу­ру­нами, что указывали на высокую скорость. Позже они были идентифицированы как «Кага», «Акаги» и «Сорю». Тот факт, что там должен был быть ещё и четвёртый авианосец – «Хирю» – в моей памяти не зацепился.

Первым шёл «Кага», «Акаги» находился не более чем в трёх милях [5,5 км] по борту от него и прямо у меня по курсу. «Сорю», который показался мне размером с «Энтерпрайз», был где-то в миле [1,8 км] за «Акаги» и справа от него, и, казалось, начинал крутой поворот на правый борт. Вспышки орудийных выстрелов озаряли палубы близлежащих кораблей эскорта, но я не видел ни разрывов их снарядов, ни целей, по которым они стреляли. Казалось, что кроме меня в воздухе никого нет.

В голове мелькнула мысль: не проштурмовать ли ближайший авианосец? Я перевёл взгляд на «Акаги», и тут буквально ад вырвался на свободу. Сначала на полётной палубе, на полпути между надстройкой-«островом» и кормой появилась оранжевая вспышка разрыва бомбы. Затем без остановки разрыв уже посредине корабля, а у кормы взметнулись фонтаны воды от близ­ких промахов. Почти в унисон, слева от меня, полётная палуба «Кага» тоже расцвела взрывами бомб и пламенем. Но я не от­ры­вал взгляд от «Акаги» и следующий взрыв у ватерлинии в районе миделя казалось вскрыл недра корабля зеленовато-жёл­тым шаром пламени. Чёрное облако дыма привлекло моё внимание к «Сорю», все еще находящемуся в повороте на правый борт. Ему тоже досталось – густой чёрный дым клубился по всей длине корпуса. У всех трёх кораблей опали их пенящиеся но­со­вые буруны – похоже, они теряли ход.

Горящие японские авианосцы на фотодиораме Нормана Бел Геддеса, 1942 г.

Потрясённый, я медленно отворачивал вправо. Разум отчаянно пытался осознать то, чему я только что был свидетелем, а представление всё ещё продолжалось. Проводившие наш инструктаж офицеры говорили, что на подобный сокрушительный эф­фект вряд ли стоит надеяться. А теперь я своими глазами видел это разворачивающееся инферно, причём не из мягкого кресла в кинотеатре, а сидя на парашютном ранце в истребителе «Грумман».

Возвращение

«Группе – сбор! Сбор!» Неожиданно громко прозвучавшая в наушниках команда вернула меня к реальности. Я вдруг по­нял, что, если не считать периодического треска помех, это было первое сообщение по радио, которое я услышал с момента нашего вылета. Я прижал микрофон и начал вызывать. Сначала Джимми, потом Дэна, наконец, всех кто меня слышит! Мне отчаянно хотелось увидеть хоть какой-нибудь наш самолёт. Но в наушниках стояла тишина.

На инструктаже точка сбора после атаки была назначена в 20 милях [37 км] к северу от цели. Но в том направлении ма­я­чили японские корабли, плюс чтобы добраться туда, нужно было топливо, которого у меня было в обрез. В памяти всплыло на­ставление Тача – никаких игр в «одиноких волков». Словом, пора было валить оттуда. Вытащив планшет из крепления под при­борной панелью, я проверил обратный курс на «точку отсчёта» и «Йорктаун». Глядя на компас, я развернул истребитель на нужный курс и опять осмотрел небо во всех секторах. В поле зрения не было ни одного своего самолёта, но и вражеских, к счастью, тоже не было.

Бросив последний взгляд в сторону японцев, я обнаружил, что три авианосца уже почти остановились. Позиция каждого корабля была отмечена возвышающимся над ними черными столбами дыма, что клубились и как-бы кипели, указывая на то, что они поднимаются из зоны сильного жара. Поднявшись к основанию низко висящих облаков, чтобы прикрыться от воз­мож­ного нападения сверху, я опять установил обороты двигателя и насыщение смеси на максимальную дальность. Новый ос­мотр местности на наличие самолётов сообщил мне, что я все еще один.

А через несколько минут моя правая рука внезапно онемела. Пальцы на рукоятке управления разжались, отказавшая ко­неч­ность соскользнула с неё, предплечье упало на колени. В панике я схватился за ручку левой рукой, в то время как мозг пы­тал­ся понять, что происходит. Я не чувствовал руки от плеча и ниже, но и боли тоже не было. Время шло, и постепенно я опять начал её ощущать, а минут через десять уже снова мог полностью пользоваться предательской конечностью. Пусть я все еще был шокирован и озадачен случившимся, но хоть мысли о том, как я с одной рукой буду выкручиваться из ожидавшего ме­ня впереди – отпали сами собой. Теперь главной заботой стало найти какой-нибудь наш корабль – причём желательно авиа­но­сец – до того, как у меня закончится топливо.

Дэн Шиди

Ровный звук двигателя вселял некоторую уверенность, пока я летел на высоте 1500 футов [450 м], чуть ниже основания рассеянных облаков. Время шло медленно, а на горизонте впереди не было никаких признаков наших кораблей. Но моз­гам бы­ло скучно без дела, и я перебирал в памяти недавние события. Больше всего озадачивала та прилетевшая сзади струя крас­ных трассеров, что прошла у меня над головой. Эти трассеры не были похожи ни на 7,7-мм, ни на 20-мм. Я подумал, может у японцев есть «Зеро», вооружённые пулемётами нашего калибра .50 [12,7-мм]?

Ответ на этот вопрос я получил лишь несколько дней спустя, когда мы, наконец, встретились с Дэном Шиди уже в Пёрл-Хар­боре, в ангаре на острове Форд. Дэн рассказал, что кричал мне по радио, чтобы я отвернул вправо или влево и дал ему воз­мож­ность снять «Зеро» с моего хвоста. Когда я резко ушёл в сторону, он решил, что я его услышал, и дал очередь, а я в этот мо­мент уже поворачивал обратно. И пусть он промахнулся – как по «Зеро», так и по мне – этого оказалось достаточно, чтобы за­с­та­вить японского пилота искать более безопасное место.

Несколько приукрашенный