Пламя Эгиды. Книга 2 - Александр Кронос

три-четыре года обновляя их состав. Среди них наверняка тоже было бы немало тех, кого к власти подпускать не стоит. Но даже они бы лучше понимали губернские проблемы, чем столичные коты, купающиеся в золотой сметане.

Да, за аристократией стояла сила. А любые бунты топились в крови. Только вот этих самых бунтов постепенно становилось всё больше. И не только в глуши вроде дальневосточных губерний. Даже под Омском одно время орудовал мятежный отряд. Одиннадцать дворян успели убить, прежде чем смутьянов выследили, окружили и перебили.

И пусть сам Константин Кольцов об этом напрямую не говорил, но виновником происходящего он считал императорскую династию. У Годуновых хватало власти, чтобы инициировать изменения. В конце концов, именно они когда-то прижали знать и заложили основы нынешнего государственного устройства. Только вот с того времени так ничего и не поменяли. Вместо этого погрязнув в пирах, интригах, да заграничных походах.

Впрочем, несмотря на титул, серьёзного влияния на ситуацию, граф оказать не мог. Даже в пределах Омской губернии. Оба его деда были обычными крепостными. Ничем не отличающимися от других. А вот отец родился Наделённым силой. Да ещё и способным. Настолько, что завербовавшись в имперскую армию, добрался до шестнадцатого ранга. Стал Кметом первой ступени. Сразу после этого получив потомственное дворянство.

А потом и женился на такой же Наделённой в первом поколении, тоже служившей в войсках.

Сам Константин к армии относился прохладно. Возможно, по причине склада ума. А может быть, из-за того, что постоянно отсутствующие родители сразу, как смогли, засунули его в Сибирский кадетский корпус. Куда принимали детей с шести лет и выпускали в двадцать два, поручиками.

Там юный Кольцов сразу осознал разницу между старыми и новыми дворянскими фамилиями. Заодно научившись драться и вызубрив дуэльный кодекс, правил которого кадеты, к счастью старались придерживаться. В противном случае, аристократа во втором поколении попросту убили бы, навалившись толпой.

Выпустившись, он оказался в непрестижных драгунских войсках — офицерские позиции среди гусар, кавалергардов и кирасир были расписаны на годы вперёд. Оставались либо драгуны, либо уланы. Да и для того, чтобы туда попасть, потребовалось вмешаться отцу. Потому как, изначально, Константина хотели отправить в пехоту.

В драгунах, где отпрысков старых родов было поменьше, чем среди кадетов, оказалось не так уж и плохо. И пусть армия молодому офицеру нравиться не начала, но жизнь он находил сносной.

Потом грянул Третий Хорасанский поход. В процессе которого какие-то новаторы из штабов решили, что будет неплохо усилить кавалерию. Сформировав пару конных стрелецких полков.

Автору идеи та наверняка казалась гениальной. Но вот офицеры, что были поближе к самим войскам, уровень угрозы оценили быстро. Так что молодой командир эскадрона был срочно представлен к повышению, а потом рекомендован командовать одним из злосчастных полков.

Да, набирали туда только тех резервистов, что умели обращаться с лошадьми. Только вот подготовку к бою в конном строю они проходили ускоренную — буквально за пару недель. Наделённых среди них не было. Личных артефактов они тоже не имели. Хорошо, если с лошади стрелять вообще могли.

Командиры эскадронов — с гауптвахты. Взводные — вчерашние курсанты. И, естественно, никакого усиления. В штабе считали, что полк всё равно поляжет в первых же боях. И смысла расходовать на него ресурсы не видели.

Учитывая, что воевать им предстояло в горах, которые большинство «конных стрельцов» в глаза никогда не видели, точка зрения была обоснованной. Тем не менее, у Кольцова вышло каким-то чудом не допустить полного разгрома в первом бою. А спустя полгода, под его командованием оказались более или менее умелые солдаты.

С которыми он и спас жизнь брату тогдашнего императора. В ожесточённой битве на перевале Шибар. Той самой, которую вписали в учебники буквально парой строчек. Слишком уж сильно тогда просчитались генералы из знатных фамилий.

А вот полк конных стрельцов показал себя отлично. Мало того, что спас одного из Годуновых, так ещё и удержал сам перевал, не допустив его захвата.

После этого на них обрушился целый поток наград. А Константину Кольцову был пожалован титул графа. Плюс, назначено щедрое денежное содержание и подарены земельные угодья.

Тем не менее, лучше относиться к правящей династии дворянин не стал. Со временем всё больше убеждаясь, что ждать от Годуновых серьёзных перемен не стоит. Пусть каждый новый император и пытался в начале правления что-то сделать, но заканчивали они почти все одинаково. Забыв о своих первоначальных устремлениях и заботясь лишь о балансе интересов между фракциями знати.

Вот и сейчас, слушая своего старого приятеля, который когда-то командовал одним из эскадронов того самого конно-стрелецкого полка, граф убеждался, что ничего не изменилось. Его бывший подчинённый нынче носил генеральский чин и командовал бригадой, активно готовясь занять место в штабе одного из кавалерийских корпусов. И, судя по его рассказам, наверху творился всё такой же бардак.

Сейчас они сидели на открытой террасе городского особняка Кольцовых. Когда-то дарованного лично Олегом Годуновым в благодарность за спасение жизни. Которую член правящей династии, к слову, всё же потерял — погибнув вчера во время появления упырей.

Поддев вилкой ещё один кусок тушёного мяса, генерал взмахнул им в воздухе.

— И ты представляешь, государь к этому делу мертвоборцев не подпускает. Знаешь, кого на месте больше всего? Гусар из дружины Морозовых! Следствие тоже их люди ведут. Формально — Тайный Приказ, конечно. Но мы-то с тобой знаем, как туда людей подбирают.

Двинув рукой, снова остановил вилку в воздухе, так и не донеся до рта.

— Лейб-гвардию свою по тревоге поднял. Борисовский дворец закрыт для посещений. Встречи отменены. Везде солдаты. Страшно пацану. Ой, страшно, командир. Его сейчас Морозовы в бараний рог скрутят, да под свою музыку танцевать заставят. Такие кренделя выделывать наш император станет — вся страна ошалеет.

Генерал всё-таки начал жевать. А вот Кольцов подумал, что коньяк со стола, пожалуй, стоит убрать. Если военный вот так отзывается о государе — значит, солидно перебрал. Настолько, что не опасается воронов из Тайного Приказа.

Повернув голову, кивнул слуге, указав взглядом на початую бутылку. Но, когда тот подошёл, бывший подчинённый повелительно махнул рукой, останавливая лакея.

— Оставь. Трезв я. Слишком важный день, чтобы напиваться.

После короткой паузы, граф медленно кивнул слуге, что ждал его подтверждения. Потом посмотрел на военного.

— Важный день?

Тот как-то странно улыбнулся.

— Да, командир. Важный.

Глядя на него, втянул воздух через стиснутые зубы. Усмехнулся. И заговорил вновь.

— Ты же никогда Годуновых не любил, верно? Как напьёшься, так через раз говорил, что неплохо бы