Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - Курт Л. Фредериксен

дневник, потому что записывать было нечего.

В Якобсхавне он привык постоянно находиться в центре внимания, отправной точкой была семья, в которой все происходило, а вокруг были друзья по играм, гренландцы, вольный край и природа.

В Копенгагене тоже имелось свое окружение, но совсем иное. Семья была так далеко, что письма туда доходили с полугодовым опозданием. Чтобы справиться со всем этим, он должен был отыскать внутри себя опору, обрести уверенность, не зависящую от посторонних факторов, а исходящую изнутри.

Сведения о последующих нескольких годах жизни Кнуда Расмуссена довольно скудны. Имеются некоторые указания на то, что в этот период он переболел воспалением легких. Во всяком случае, в итоге ему пришлось три года просидеть в одном классе. Но в 1896 году дела пошли на поправку, к тому же из Гренландии вернулись родители.

Отец получил место священника в Лунге-Уггерлёсе, и Кнуд переехал в отдельную комнату в Биркерёде. В августе он поступил в латинскую реальную школу, где был зачислен в 4-й класс (примерно уровень 1-го курса). Слухи бежали впереди него, поэтому Кнуд был принят с восторгом. Сколько гренландской крови текло в его жилах? Он хорошо говорил; черные, как уголь, волосы были гладко зачесаны; изогнутый, как у индейца, нос; звучный голос. Он чувствовал себя как дома. Из воспоминаний его одноклассника:

Наш новый феномен оказался прекрасным товарищем, веселым и жизнерадостным. Его непохожесть вызывала у людей интерес, рассказы и песни произвели неизгладимое впечатление, и вскоре он занял прочную позицию. На учителей он тоже произвел благоприятное впечатление, обладая большой работоспособностью и восприимчивостью ко всему, что касалось воображения.

Всеобщий любимчик теперь жил в доме родителей, по которым уже успел порядком соскучиться. Его товарищей всегда ждал теплый прием в доме приходского священника, родители любили гостей.

Кнуд учился в одном классе вместе с Адамом и Йоханнесом Поульсенами, сыновьями актера и режиссера Королевского театра Эмиля Поульсена, и на протяжении многих лет поддерживал с ними связь.

Приближалось время экзаменов. С языками дело обстояло прекрасно, с математикой чуть хуже. Предметом специализации была география. Один из приятелей предсказал Кнуду, что тот обязательно вытащит билет о Латинской Америке, поэтому Кнуд повторно изучил тему и захватил в школу учебник. В школе он случайно столкнулся с учителем, который поинтересовался: «А вы не забыли почитать о Латинской Америке?»

Кнуд был уверен в победе. Однако когда наступила его очередь, ему попался билет на совершенно другую тему. До этого момента он пребывал в такой уверенности, что теперь был просто потрясен. Он даже хотел уйти, и его еле уговорили остаться. Результат: несдача!

Это был провал. Из воспоминаний Херлуфа Мёллера, одного из одноклассников Кнуда: «Это явилось для него сокрушительным ударом, и те часы, которые он пролежал, уткнувшись лицом в землю, в лесу неподалеку от города, вероятно, были одними из самых мрачных в жизни». И все же он сумел преодолеть себя и решил попробовать еще раз. Если ничего не получится, то он вырвется отсюда и уедет в Гренландию, а там будет видно. После летних каникул Кнуд вернулся в латинскую реальную школу в Нёрребро, где продолжил учебу на протяжении двух последующих лет. Он хотел быть студентом и очень старался.

Шестилетний Кнуд Расмуссен (слева) с сестрой Вильгельминой в гренландской одежде, Копенгаген, 1885 год. Архив издательства Gyldendal

Вместе с ним в одном классе учился Эрик Риндом, сын священника, проводившего его конфирмацию. Юноши готовились к вступительному экзамену в 5-й класс, после которого начинался отсев. Целый год они встречались в доме пастора в Лунге и жили там в период экзаменов. Адам и Йоханнес Поульсены, которым удалось сдать сессию раньше, делились со всеми остальными подробностями. Картина выглядела довольно обнадеживающей. В итоге Кнуду удалось исправить ситуацию, пересдать экзамен и получить отличную отметку. По результатам экзамена он перешел в следующий класс.

Предыдущий учебный год поделился для него на два уровня. Первый представлял видимую сторону, о которой можно узнать из воспоминаний товарищей. Это было фасадом, «экстерьером». Второй уровень – переживания внутренние, эмоции и чувства.

Во время учебы в школе Кнуд знакомится с учителем Хансом Сёренсеном, который был на 14 лет его старше. В своей книге о Кнуде Расмуссене Нильс Барфод уделяет особое внимание этому знакомству, называя его «крайне важным». Ханс Сёренсен являлся для Кнуда Расмуссена своего рода наставником и опорой. Прочитав его сочинения, он стал защищать его перед учителем датского языка, который демонстрировал непонимание условий гренландской жизни.

Они настолько подружились, что даже обменялись портретами и бывали друг у друга в гостях. Какое-то время они снимали вместе квартиру в Копенгагене, но после того, как Ханс Сёренсен получил назначение в Орхус, друзья в письмах попрощались. Когда Кнуд рассказывал ему о своих знакомствах с девушками, Ханс Сёренсен напоминал ему, что тот не должен забывать и о других вещах, что было совершенно оправданно, поскольку общение с девушками отнимало у Кнуда слишком много времени.

На школьной сцене была поставлена любительская комедия, в которой Хоструп сыграл Солдата-Шутилу[5], а Кнуду досталась роль лейтенанта Вильмера. Ему нравились музыка и песни, и он с радостью отдавал все силы развитию певческого таланта. Обладая природным обаянием, Кнуд производил благоприятное впечатление на юных дам. Скучать уж точно не приходилось.

Расмуссен был немного старше своих одноклассников и, несмотря на свою потребность всегда находиться в центре событий, все же держал с ними дистанцию. В те времена добраться до пасторского дома в Лунге было не так-то просто, поэтому он подумывал о том, чтобы снять комнату. Однако, арендовав подходящее жилье в Нюхавне, он почувствовал себя в изоляции. Письмо к матери от 8 февраля 1899 года Кнуд начинает с благодарности за отправленные ему варежки, копченое мясо и сыр, которым он питался несколько дней подряд. Затем пишет, что ему нравится заниматься вместе с Эриком Риндомом: «Я бы не выдержал такого длительного одиночества. Очень скучаю по дому, поэтому мне трудно сосредоточиться на учебе». Однако в нем нарастало чувство неловкости из-за того, что он столько времени проводил в семье Риндома, – в особенности перед матерью семейства, постоянно его кормившей. По крайней мере, он это все так ощущал. Письмо заканчивается просьбой позволить прихватить с собой нескольких приятелей в следующий раз, когда он приедет погостить домой на выходные.

Помимо отсутствия средств его одолевала экзистенциальная пустота, он жаждал чего-то великого и неописуемого. Время от времени стремления обретали форму, как, например, в