Юность на экране. Репрезентация молодых людей в кино и на телевидении - Дэвид Бэкингем

Ответы на эти вопросы вряд ли будут однозначными: например, фильм, в котором молодые люди играют главные роли, тем не менее может быть ориентирован на взрослых. Многие повествования о молодых людях посвящены их опыту «вступления в возраст», однако они часто имплицитно содержат взрослую перспективу – хотя «вступление в возраст» может рассматриваться как развращение или потеря невинности, также оно связано с приобретением новых знаний и просвещением. Сам процесс перехода часто показывается как нестабильный и рискованный, и успех в этом деле никому не гарантирован. Неполный или неудачный переход, скорее всего, приведет к плохому финалу – как в нескольких фильмах о девичестве, рассмотренных в главе 5. В иных случаях взрослая жизнь может рассматриваться как нежелательный исход: переход может произойти только через отказ от автономии и свободы, как в некоторых фильмах, рассмотренных в главе 4.

Все эти сюжеты обязательно рассматривают юность или детство ретроспективно, с точки зрения настоящего. Косвенно или явно это часто подразумевает сравнение прошлого и настоящего, при котором одно или другое воспринимается как лучшее или предпочтительное. Мы создаем нарративы об идеалах или свободе, которые мы потеряли, или о страданиях и угнетении, которых мы избежали. Эти вопросы ретроспекции и ностальгии затрагиваются во всех последующих главах и находятся в центре внимания в главе 4, где рассматриваются фильмы, действие которых явно происходит в прошлом, а также в главах 6 и 7, где исследуется, как персонажи изменяются с течением времени в телевизионной драме.

Как я уже говорил, многие виды репрезентации молодежи на экране не рассчитаны исключительно на молодых людей и находят отклик не только у них одних. Эти образы часто обращены и к молодежной, и ко взрослой аудитории. Они могут подарить моменты идентификации и узнавания как молодым, так и взрослым зрителям. Они позволяют нам интерпретировать события и их результаты с точки зрения взрослых и молодежи. Этот «двойной посыл» обнаруживается во многих произведениях, которые я обсуждаю, даже в тех, которые, казалось бы, находятся по одну или другую сторону баррикад. Например, ориентированные на молодежь поп-фильмы из главы 3 предлагают взрослым зрителям множество удовольствий – от желанного эскапизма до юмора и сожаления о глупостях юности. Даже «Молокососы», парадигматическая британская «молодежная теледрама», которую я рассматриваю в главе 7, кажется, допускает ретроспективное прочтение взрослыми – несмотря на преимущественно негативное представление самих взрослых. Юность здесь предстает как нечто дикое и гедонистическое, но также мимолетное и хрупкое – и это признают взрослые зрители, в отличие от молодых людей на экране.

Здесь опять же нужно остерегаться простых бинарных оппозиций. У продукта может быть несколько аудиторий – и, действительно, многие «молодежные фильмы» (или телепрограммы, или романы) интересны не только взрослым, но и молодежи. Взрослые могут «отождествлять» себя с молодыми людьми на экране и наоборот; некоторые взрослые склонны отвергать морализаторское прочтение опасного или проблемного поведения молодых людей, в то время как некоторые молодые люди полностью принимают его. Таким образом реакция аудитории на эти представления может быть весьма разнообразной и даже противоречивой. Конечно, анализ фильмов не дает нам развернутой картины. Он помогает выявить потенциал и возможные условия интерпретации, но мы должны учитывать и реальную аудиторию разных возрастов. Тем не менее я надеюсь, что «Юность на экране» сыграет не последнюю роль в этом обширном исследовании.

Примечания1

1. Заметка из The Guardian см.: www.theguardian.com/uk-news/2019/nov/24/police-attacked-during-machete-brawl-at-birmingham-cinema.

2. Это разделение – предмет дискуссий в социологии детства (см., например, Prout 2005), хотя оно также применимо к юношеству.

3. Здесь есть обширный список литературы, но мы назовем Griffin (1993) и Lesko (2001).

4. Bourdieu (1993).

5. См.: Bennett (2007).

6. См.: Doherty (2002) и главу 2 для дальнейшего погружения в тему.

7. См.: Davis and Dickinson (2004), Ross and Stein (2008) и главу 7 для дальнейшего погружения в тему.

8. Driscoll (2011) – полезное исследование «молодежных фильмов» (преимущественно американских) несколькими десятилетиями ранее.

9. См.: Hebdige (1979) и главу 3 для дальнейшего погружения в тему.

Глава 2. Проблемные подростки: как фильмы сформировали образ несовершеннолетних правонарушителей

История, которую вам предстоит увидеть, – это история о насилии и безнравственности, о насилии и безнравственности подростков. О детях, застрявших между юношеством и зрелостью, об их стремлении понять, об их потребности быть понятыми. Возможно, стремительно двигаясь в сторону материального мира, люди забыли о духовных ценностях, которые являются моральным стержнем великого народа: порядочность, уважение, честная игра. Возможно, они забыли передать эти ценности своим детям. Забыли научить детей ответственности перед Богом и людьми. Ответ, быть может, кроется в истории малолетних преступников, в их яростных попытках найти свое место в обществе. Этот фильм – крик, обращенный к вечно занятому миру, протест, напоминание тем, кто должен подавать другим пример.

Эти пророческие слова – начальные титры первой картины Роберта Олтмена «Правонарушители», снятой в 1955 году, но вышедшей на экраны только в 1957-м. Их предваряет заставка: темнокожая ритм-энд-блюзовая певица Джулия Ли развлекает белую клиентуру бара. Когда группа молодых людей заходит в бар и пытается купить напитки, их просят уйти, так как они еще не совершеннолетние. Устроив скандал, подростки наконец уходят, напоследок разбив окно, и начинаются титры.

В трейлере «Правонарушителей» совсем другой тон. В нем смонтированы сцены насилия, секса, пьянства, вандализма и диких танцев в стиле джайв[11], а закадровый голос обещает показать «самый шокирующий экранный портрет – малышей, только что сделавших свои первые нетвердые шаги по улице Грехов США». «Этот фильм, – говорит закадровый голос, – осмелился запечатлеть на пленке исковерканные жизни в молодежных джунглях современной Америки…» Афиши гласили: «Обитатели завтрашних гетто! Дрянные девчонки будущего! Детки, живущие так, словно завтра никогда не наступит!»

Фильм снимался в пригороде Канзас-Сити, родного города Олтмена; главный герой Скотти – добропорядочный юноша из среднего класса. Когда родители его девушки запрещают им быть вместе (по причинам, которые до конца не объясняются), пара решается на обман, заручившись поддержкой преступной группировки, которую нам показали в начале фильма. Стремительное погружение Скотти в глубины преступного мира кажется отчасти случайностью, а отчасти – результатом злых намерений банды: его заставляют выпить бутылку виски, а потом скидывают на него ответственность за убийство работника автозаправки, которого в ходе неудачного ограбления ударили заправочным пистолетом. Скотти – жертва невезения, а не плохого окружения, но мы так и не понимаем, что движет «преступниками», которые сбивают его с пути.

Тем не менее концовка фильма недвусмысленно говорит о том, что проблему необходимо решать.