Половинка - Наталья Брониславовна Медведская

Елена подняла голову, посмотрела Дмитрию в глаза.

– Своим родителям, нашим детям, твоим друзьям, общим знакомым объяснишь причину нашего развода сам. И не тяни с этим. Тебе ведь не терпится начать отношения… с ней. – Её голос дрогнул, но тут же окреп. – Не хочу, чтобы наши знакомые, увидев тебя с другой женщиной, решили, что ты мне изменяешь. Моим родителям я расскажу сама.

Дмитрий оторопел. Находясь в эйфории, ему не приходило в голову, что изменятся не только его отношения с женой, перемены коснуться всех с кем они связаны. И это открытие неприятно его отрезвило. Родители, особенно мама, души не чаяли в Елене, и дети всегда были ближе к ней.

– Мне кажется, Аксе и Сашке менее болезненно узнать о разводе от тебя, – занервничал он.

Смерив бывшего мужа с головы до ног студёным взглядом, Елена заявила:

– Я больше не собираюсь сглаживать углы… Теперь сам, всё сам. И ещё…

Дмитрий подобрался. Неужели это не все неприятности?

– Говори уже.

– Пройдёт какое-то время, я сумею выдохнуть мои чувства к тебе. С каждым вдохом и выдохом будет исчезать всё, что нас связывало, и когда это случится, даже если захочешь вернуться, не сможешь. Я не приму тебя. Запомни это.

Дмитрий растерялся.

– Зачем ты это сказала?

– Предупредила. У тебя мало времени. Пока не поздно можно отыграть.

– Вот ты о чём, – пробормотал Дмитрий. – Прости меня, но я не передумаю.

– Ладно. Тебе виднее. – Елена отвела от лица упавшую на глаза светлую прядь. Собранные в высокий хвост волосы трепал тёплый ветер. Она грустно улыбнулась, на щеках появились крохотные ямочки, но глаза остались стылыми. – Я не юродивая, поэтому счастья в любви не желаю, только здоровья. – Повернувшись, уверенно зашагала по улице прочь от него.

Дмитрий долго глядел в след. Со спины Елена походила на девушку студентку и не скажешь, что ей скоро исполнится сорок лет. Впрочем, и на лицо ей много не дашь. В сердце неприятно кольнуло, он потёр ладонью грудь. Открыв джип, достал литровую бутылку с водой, жадно отпил почти половину. Полегчало. Солнце палило так, будто и не осень, а продолжается лето. На работе он предупредил: до обеда его не будет. Живот заурчал от голода, впервые Дмитрий нормально не позавтракал, съеденное печенье и кружка кофе не в счёт. Усевшись за руль, прикинул, где лучше перекусить до обеда. Проезжая по улице, заметил Елену возле киоска с мороженым. Сердце опять некстати дёрнулось, заставляя Дмитрия насторожиться.

«Надо провериться, не хватало ещё заболеть», – подумал он, прибавляя скорость.

Глава 2

Глава 2

Дмитрий не любил менять планы, раздражался, если шло не так, как он этого хотел. Так уж получилось: с раннего детства все его желания немедленно исполнялись. Будучи единственным к тому же поздним ребёнком у возрастных родителей, он получил не просто всепоглощающую любовь, а прямо-таки абсолютное обожание. Ему во всём потакали, прощали капризы и прихоти, спускали с рук не всегда безобидные выходки. Удивительно, но с таким воспитанием Дмитрий не считал себя центром мироздания, вырос дружелюбным и незаносчивым. Единственным последствием ошибочного поведения родителей стало полное неумение Дмитрия отказаться от того, что он страстно пожелал. И это могло быть, что угодно: дорогая игрушка, вещь или путешествие. Если он чего-то захотел, то добивался этого всеми силами: убеждением, уговорами, ссорами или психологическим шантажом. Видя своего ребёнка несчастным и почти больным без желаемого, родители сдавались. Получая требуемое, Дмитрий от души благодарил родителей, а они, любуясь ненаглядным чадом, сияющим от счастья, быстро забывали, что снова поддались на его манипуляции. Утешало их одно: у требований сына имелись границы, он ухитрялся не переступать за грань их возможностей и всегда был признателен за уступки. Ещё в детстве, ткнув пальцем себе в грудь, маленький Димка сознался:

– Мамочка, у меня вот тут зудит, зудит, ни о чём не думается, пока не получу, что хочу.

Марина Степановна понимала, насколько плохую услугу оказали сыну, не научив его хоть немного думать и о других людях. Ставя свои потребности на второй план, они взрастили в сыне эгоизм. Хорошо ещё, что своей вседозволенностью не испортили его окончательно. Обладая умом, своеобразным юмором, физической привлекательностью и способностью располагать к себе, Дмитрий легко сходился с людьми. Эти качества немного нивелировали его махровый эгоцентризм. Родив ребёнка в тридцать восемь, Марина Степановна была согласна отдать за него жизнь, поэтому баловать Димочку то же самое, что благодарить судьбу за неожиданный подарок. Узнав о беременности, по настоянию мужа она тут же уволилась с работы и всецело посвятила себя мужу и ребёнку.

– Учительская работа настолько нервная, что может повлиять на нашего малыша, – касаясь едва заметной выпуклости на животе жены, ласково произнёс Илья Егорович. – Я могу полностью вас обеспечивать. Ты со мной согласна?

В свои сорок лет Илья Егорович уже не ждал наследников. Получив известие о пополнении в их маленькой семье, был не на седьмом, а на двадцатом небе от счастья. Так уж получилось, что ни у него, ни у Марины не имелось родственников, они были единственными друг у друга. Он потерял родителей в автокатастрофе, а Марина выросла в детдоме. Трудясь шеф-поваром в элитном ресторане, Илья зарабатывал достаточно для безбедной жизни.

– Как скажешь милый, – улыбнулась мужу Марина. – Сейчас главное сохранить нашего малыша. Как думаешь, мы справимся?

– Я возьму больше смен. Буду выходить через день. Так что за деньги не волнуйся, – успокоил её он.

И они справились. Вот только не заметили, что возвели ненаглядного отпрыска на пьедестал. Успокаивало их то, что драгоценный наследник огорчал нечасто.

Пожелание, а вернее приказ Елены не тянуть и сообщить родителям о разводе, ввело Дмитрия в некоторый ступор. Кажется, он продумал всё: нашёл подходящую квартиру, свой переезд и раздел имущества. Прокрутил в уме объяснение с Алёной, представил развитие отношений с Полиной, свою будущую жизнь, но совершенно упустил, что придётся говорить о том, что именно из-за него распадается семья.

Перекусив в кафешке на Южном рынке, Дмитрий отправился на работу. Текущие дела на какое-то время отвлекли его от неприятных мыслей, но по возвращении на съёмную квартиру нахлынули вновь. Глядя с высоты восьмого этажа на мерцающую под лучами