Диагноз развод. Ты это заслужил - Кира Туманова

Эти две женщины грызуться сейчас между собой в моей голове. Я догадываюсь, что истина где-то рядом, но не могу понять, чего хочу на самом деле.

- Что за хрень! – за моей спиной оглушительной вопль Игоря сменяется грохотом.

Обернувшись, с удивлением наблюдаю, как Игорь, облокотившись на стойку для цветов, пытается снять ботинок. Рядом валяется разбитый горшок с гортензией.

- Я думала, ты будешь позже. – С моей руки стекает мыльная пена, капая на ламинат.

Схватившись за традисканцию, трясет ногой, чтобы стряхнуть обувь, но заваливается на бок. С трудом удержавшись ковыляет к кушетке. С кряхтением стягивает, наконец, ботинок и с облегчением приваливается к стене.

- Игорь, ты пьян? – Я так и стою, застыв в немом шоке.

Молнией проносится мысль, что отправить Дениску к родителям было самой умной мыслью за сегодня.

- Шереметьев меня уничтожил. Мне конец, – закрыв глаза, Игорь стучит затылком по стене.

- Какой Шереметьев?

Игорь встаёт и тащится ко мне. Я испуганно вжимаюсь в раковину, не понимая, что у него на уме.

Но он, пошатываясь, проходит мимо, чуть задевая меня плечом. Громко хлопает ящиками.

- Выпить есть что-то в этом доме? И закусить...

- Игорь, объясни, что случилось? – выдохнув, рявкаю я.

- Что тут непонятного? Вот здесь он был, мой родимый... – открыв верхний шкафчик, издаёт радостный возглас, при виде бутылки коньяка. – Вот, я же говорю, здесь он. Ждёт меня. – Зубами открыв крышку, прикладывается к горлышку и, сделав глоток, смачно вытирает рот рукавом.

Меня передёргивает от отвращения. За годы брака я никогда не видела мужа таким. Хотя, что я знаю о собственном муже?

- Я провалил интервью. Он меня просто закопал, - издав булькающий клёкот тяжело опускается на стул и прикрывает глаза.

Я стою, забыв моргать от удивления. Это какой-то бред и происходит он явно не со мной.

В какой-то другой жизни, в которой я жила до этой секунды, моему мужу интервью не могло быть важнее того, что я знаю о его измене.

- Игорь, - делаю шаг к нему... Нам нужно поговорить! - Я понимаю, что в таком состоянии говорить с ним бесполезно, но, как камикадзе, лезу на рожон.

- О да! – В его руке все еще бутылка с коньяком, и он поднимает её, будто салютует мне. – Если бы не ваши бабские глупости, все было бы по-другому. – Медленно ворочает языком. - Сначала Анжела задолбала звонками. Потом ты...

Игорь тянется к коньяку и я, не выдержав, вырываю у него выпивку из рук.

- Что я? Как тебе не стыдно! – Прижимаю ладонь ко рту и медленно дышу через нос.

- Мне? – тянет Игорь. – Почему это мне должно быть стыдно? Это ты во всем виновата.

Он откидывается на стуле и ножки неприятно скрипят по ламинату.

- Что ты несёшь? – Цежу сквозь зубы. Раздраженно ставлю открытый коньяк обратно на полку.

- Не, ну я понимаю, у тебя дом, работа, ребенок, на художку там возить его... - Молчит, подбирая слова. - Но на тебя же без слез не взглянешь. Мои коллеги вообще думали, что ты домработница.

Я не верю своим ушам.

- Протрезвеешь, обсудим.

Игорь пьян, но даже в таком состоянии говорить такое своей жене – это за гранью моего понимания.

- Ты краше, чтоль станешь? Или моложе? – Продолжает Игорь с какой-то ехидцей в голосе. - С Анжелой хоть не стыдно было в люди выйти. Она мне под статус подходила. Но теперь твоими трудами мда... Перебор. Стала девочкой на любителя... – Тяжело сопит. - Я вот ехал домой и всё думал. Что-то задолбался я, солнышко... На работе тяжело, дома тяжело. Давай разойдёмся, а?

Не выдержав, я срываюсь на крик. Просто ору, срывая на пьяное быдло, которое было когда-то моим мужем, своё отчаяние и ярость.

- Проваливай! – Кидаюсь на него, толкаю в плечо и слёзы застилают мне глаза мутной пеленой. – Как ты мог, после пятнадцати лет брака! Тяжело ему... Проваливай! – Пытаюсь схватить его за ворот пиджака и приподнять, чтобы вышвырнуть из дома, как мусор. - Сейчас же!

- Пф... – Игорь даже не шелохнулся. - Я не хочу, меня здесь все устраивает. У тебя же есть бабушкина квартира, давай!

Опешив, я опускаю руки и делаю шаг назад. Может быть я ослышалась?

- Но Дениска, у него же здесь школа, друзья...

- Разберемся. Я не хочу Лиль, я устал... Я хочу развод!

- Мерзавец!

Закусив губу от обиды, я бросаюсь вон из кухни.

В ярости ношусь по дому, собирая вещи. Невозможно описать, что я чувствую сейчас, меня просто рвёт на части.

Швыряю не глядя косметичку, белье, одежду, пижаму. Оставаться под одной крышей с этим чудовищем я не собираюсь и не хочу!

7. Кошмары

Гашу свет и забираюсь с головой под одеяло. Слушаю своё дыхание, стараясь игнорировать тяжёлые мысли. Только это невозможно. Они наполняют меня, как рыбы пираньи. Вгрызаются острыми зубками в сердце, заставляя стонать от боли.

В бабушкиной квартире пахнет старым поролоном и пылью, на стене громко тикают часы. Я переворачиваю подушку, намокшую от слез, и в ярости молочу по ней кулачком.

Это не я сейчас должна рыдать на жестком диване. Я не заслужила!

«На тебя без слёз не взглянешь... »

Одной фразой унизил меня не только, как жену, но и как женщину, и как профессионала – специалиста по красоте. Я для него, оказывается, недостаточно хороша...

Тоже мне, Ален Делон в выглаженных мной белоснежных рубашечках.

«Ты сама во всем виновата...»

Бытовой инвалид с раздутым самомнением! Пусть поживёт один, посмотрим на него! Он же не знает, где носки чистые лежат. Завтрак себе не приготовит.

Он должен был валяться у меня в ногах, раздираемый сожалениями, умоляющий о прощении. Я была верной и хорошей женой. За что он так со мной поступил?

Еще Денису надо как-то всё сказать. И как мы будем с ним ютиться здесь? Вдвоём?

Пульс гремит так, что кажется голова вот-вот лопнет. Или это часы?

Встаю с кровати, снимаю старые ходики со стены и со всей силы грохаю их об пол. Надев тапочки, прыгаю по осколкам, выплёскивая свою злость. Расшвыриваю их, как остатки своего прежнего наивно-розового семейного счастья.

Единорогов не бывает, верных мужчин тоже!

Кусок стекла,