«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев

дивизии. – Авт.) и верными дивизиями уйти в Хэнань, все полит[ические] вопросы оставить Кантону, чтобы после их банкротства возвратиться обратно. Военмин г. Шу (военным министром нанкинского правительства в 1931–1932 гг. был Хэ Инцинь. – Авт.) с 60-й и 61-й дивизиями останется на это время гувернёром Шанхая и Нанкина, правильность этого не гарантируем, но считаем совершенно возможным. 4-я дивизия уже в Кайфыне с 4 профессорами. 47-я дивизия в Пенг-Пу. Также ожидается уход Чжан Сюэляна. № 151.

Р.».

И очередная телеграмма от 14 октября в развитие предыдущего доклада:

«Посланный в Нанкин сотрудник подтверждает предыдущее сообщение о намерениях Чан Кайши, лично видел большие транспорты войск из Пукоу на север, вывоз документов военного и финансового министерств на север и Шанхай. Устранение Чан Кайши и его верных войск из Нанкина одно из условий Кантонгруппы для перенятия правительства. Возможность приглашения Фэна к новому правительству.

Р.

Копии.

Б.»

Копии телеграммы, как и большинство из предыдущих, были направлены Ворошилову, Гамарнику, Тухачевскому, Егорову и Артузову.

15 октября 1931 года из Шанхая была отправлена телеграмма, составленная на основании информации, полученной Одзаки «от японского военного атташе»:

«От японского атташе узнаем, что Япония решила уничтожить мукденскую армию в Маньчжурии, перерезать отступление в Шанхайгуань, некоторые части реорганизовать в войска независимого правительства. Подкрепление уже в дороге в Шанхайгуань. В ближайшие дни должно произойти что-то важное в Бэйпине, предполагаем уход Чжан Сюэляна. Железная дорога Мукден – Хайлун работает под японским управлением. Р.»

«От прибывших из Кантона людей узнали, – телеграфировал 22 октября Зорге, – что среди них растёт стремление оставить Сунь Фо министром финансов, но под контролем нового финансового комитета. Чан Кайши должен остаться только военным министром, освободив его от других постов. Наши японские связи обращают серьёзное внимание (Поступили серьёзные сведения – правка Таирова перед рассылкой по адресатам. – Авт.) на возможность фашистского переворота в Японии (выделено мной. – Авт.). С приездом кантонских людей в Нанкине растёт стремление подавить антияпонское движение и вступить в непосредственные переговоры с японцами.

Р.

Копии.

Б.»

17 октября 1931 г. государства – члены Совета Лиги Наций и участники пакта Келлога – Бриана (воспрещение войны в качестве орудия национальной политики) направили меморандум правительствам Японии и Китая, в котором выражали надежду, «что оба заинтересованные правительства с полным сознанием значения этих торжественных обязательств и обязанностей, которые они несут по отношению к другим участникам пакта, тщательно воздержатся от всякой инициативы, которая могла бы скомпрометировать успех усилий, уже сделанных для обеспечения урегулирования мирным путём возникшего конфликта». Более лицемерно-бессмысленный документ, к тому же ставивший на одну «доску» агрессора и жертву, было трудно придумать.

24 октября 1931 года Зорге впервые сообщил о подготовке Японией войны с Советским Союзом весной 1932 г.:

«По непосредственному сообщению от Семёнова, независимое движение Монголии по заключённому договору с принцами расширяется на Внешнюю Монголию, как подготовка самое позднее в марте войны между Японией и СССР (подчёркнуто в тексте от руки. – Авт.). Семёнов руководит монгольским движением теперь из Порт-Артура с помощью посланных уже в Монголию белых офицеров. № 165.

Рамзай.

Копии. Таиров.

Расшифрованная криптограмма отпечатана в 6 экземплярах и разослана:

№ 1 – по адресу.

№ 2 – Ворошилову.

№ 3 – Гамарнику.

№ 4 – Тухачевскому.

№ 5 – Егорову.

№ 6 – Артузову».

27 октября открылась конференция делегатов Нанкина и Кантона в Шанхае. В Кантоне и Нанкине прошли параллельно съезды Гоминьдана.

На следующий день, 28 октября, Зорге докладывал разноплановую информацию: «Конференция в тупике. Чан Кайши, несмотря на уже принятые решения, неожиданно передал через Чэнь Миншу, что отказывается уступить какой-либо пост.

Передвижение нанкинских войск на север подтверждается. 2-я гвардейская дивизия в Чжэнцзянь и в крепости Усун (на побережье Янцзы близ Шанхая. – Авт.) против японского десанта (в январе 1932 г. частей 2-й дивизии в окрестностях Шанхая отмечено не было. – Авт.). № 167.

Рамзай.

Копии.

Т[аиров]».

Группа войск генерала Ма Чжаньшаня пыталась оказать сопротивление японцам в районе Цицикара, но эти войска были сбиты со своих позиций подвижными частями японской 10-й дивизии и переброшенной сюда из Кореи 29-й смешанной бригады (всего более 14 тыс. солдат и офицеров). Однако Ма Чжаньшань отвёл свои войска за вал Чингисхана, перенёс свой штаб в район Хайлара и продолжал оказывать сопротивление. Остальные силы Чжан Сюэляна поспешно отходили в южном и юго-восточном направлениях к железной дороге Пекин – Цзиньчжоу.

28 октября 1931 г. японский посол Хирота посетил Л. М. Карахана и по поручению японского правительства сделал заявление. В нем говорилось: «…недавно в Маньчжурии распространились слухи, что генерал Ма Чжаншань, армия которого дислоцирована в Цицикаре, на западной линии КВЖД, по некоему имеющемуся соглашению получает из Советского Союза военные аэропланы, зенитные орудия, снаряды, лётчиков, инструкторов. По словам генерала Ма, в СССР около станции Даурия концентрируются советские войска в количестве 20–30 тыс. человек, а также 600–700 товарных вагонов, готовых к отправке в Маньчжурию».

Выполняя поручение Политбюро, Карахан пригласил 29 октября Хирота и сделал ему «по поручению правительства СССР» ответное заявление – «ни в цицикарских войсках, ни в войсках любой другой провинции Маньчжурии нет советских инструкторов, нет никакого военного оружия или военного снабжения из СССР».

Японцы попытались нейтрализовать генерала Ма, предлагая ему занять прежний пост председателя правительства провинции Хэйлунцзян.

В ноябре 1931 г. началось продвижение японских войск на север, на Цицикар, находившийся к северу от КВЖД, в направлении советских границ. Хотя советское руководство было озадачено таким поворотом событий, однако, следуя указаниям Сталина вести себя с Японией «поосторожнее», оно решило 11 ноября 1931 г. не «встревать» в военные столкновения между китайскими и японскими войсками в районе Цицикара, поскольку они, «видимо, перестают быть случайным эпизодом и могут принять серьёзный и длительный характер». НКИД была дана «директива о проведении строжайшего нейтралитета на КВЖД».

Агрессия японцев вынудила Чан Кайши прервать в октябре 1931 г. «третий карательный поход» против Красной армии и советских районов. Провал этих карательных операций и продолжающееся развитие советского движения привели к складыванию ряда уже стабильных советских районов: Центрального советского района на территории ряда уездов южной части провинции Цзянси и западной части провинции Фуцзянь – в полосе между сферами контроля нанкинской и гуандунской группировок; районов на стыке провинций Хубэй – Хэнань – Аньхой, Хунань – Хубэй (по обоим берегам Янцзы к западу от Уханя), Цзянси – Фуцзянь – Чжэцзян, Шэньси – Ганьсу, Шэньси – Сычуань и в некоторых других местах.

Стабилизация и укрепление советских районов позволили поставить вопрос об их политическом объединении. С 7 по 20 ноября в г. Жуйцзине (юго-восточная часть провинции Цзянси) состоялся I Всекитайский съезд представителей советских районов. Съезд провозгласил Китайскую Советскую Республику и