Полководцы эпохи Александра II - Алексей Васильевич Шишов

Полководческий Военный орден Святого Георгия Победоносца командир 4-го армейского корпуса уже в чине генерала от инфантерии, императорский генерал-адъютант М.Д. Скобелев получил за год до своего преждевременного ухода из жизни, 14 января 1881 года. Высочайший именной указ императора Александра II гласил предельно кратко и ясно:

«За покорение Ахал-Теке».

Одновременно высочайшим указом царствующего Романова «в память блестящих подвигов, оказанных войсками нашими в делах с текинцами во время обложения укрепленной позиции Геок-Тепе и при взятии штурмом этой позиции» учреждается наградная медаль. Надпись на ней гласила: «За взятие штурмом Геок-Тепе – 12 января 1881 года». Медаль носилась на славной для воинства России уже четвертое столетие Георгиевской ленте.

Медаль из серебра жаловалась всем участникам штурма, а из светлой бронзы – «лицам, принимавших участие в экспедициях 1879 и 1880 годов в Закаспийском крае, но не участвовавшим в самом взятии Геок-Тепе». Об этом объявлялось в приказе по военному ведомству № 35 от 19 февраля 1881 года.

При штурме текинской крепости особо отличились казаки с Кубани, которых полководец отлично знал еще с войны на болгарской земле, командуя Кавказской казачьей бригадой. Их боевые заслуги были отмечены императором Александром II в высочайшем указе от 4 июня 1882 года:

Таманскому полку Кубанского казачьего войска было пожаловано Георгиевское знамя с надписью: «За отличие в войне с Персией и Турцией в 1827, 1828 и 1829 годах и за штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года»;

Полтавский полк Кубанского казачьего войска получил знак отличия на головные уборы с надписью: «За отличие при покорении Западного Кавказа в 1864 году и за штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года»;

Знаки отличия на головные уборы получили 5-я и 6-я сотни Лабинского полка Кубанского казачьего войска с надписью: «За штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года».

Офицерский состав Ахалтекинской экспедиции был высочайше пожалован орденами и производством в очередной чин. У каждого из них в личном послужном списке появилась соответствующая запись, которой можно было только гордиться.

Результатом Второй Ахалтекинской экспедиции под командованием генерал-адъютанта М.Д Скобелева стало образование в составе Российской империи Закаспийской области. В высочайшем указе императора Александра II на сей счет говорилось следующее:

«В видах упрочения спокойствия и безопасности в Закаспийской степи, признав за благо присоединить к Империи занятую Нашими войсками территорию туркменов текинского рода, повелеваем образовать из нее и земель Закаспийского военного отдела Закаспийскую область, со включением в состав Кавказского военного округа».

Позднее Закаспийская область войдет в состав Туркестана, поскольку ее от Кавказа отделяло немалое размерами Каспийское море. Административным центром области стал город Асхабад (ныне столица Туркмении, в ХХ веке называвшаяся Ашхабад). Он был занят русскими войсками через неделю после взятия штурмом крепости Геок-Тепе.

Асхабад официально был включен в состав Российской империи в декабре 1881 года после заключения конвенции России с Персией. Город находился на самом краешке персидской территории, и он уступался Тегераном в обмен на такой же кусочек приграничья. Для шахской Персии наличие со стороны Туркестана мирного, доброжелательного соседа значило много.

После этого официальный титул всероссийского императора-самодержца пополнился словами: «Государь Туркестанский». А в государственном гербе Российской империи появился еще один золотой щит с изображением туркестанского герба: «идущего единорога с червлеными глазами, языком и рогом».

Следует добавить, что ко всему этому был лично причастен своей «туркестанской судьбой» полководец генерал от инфантерии Михаил Дмитриевич Скобелев. Прославленный «белый генерал» старой русской армии, полководец императора Александра II Романова.

…Трагическая гибель в Болгарии горячо любимой матери заставила Скобелева на время отрешиться от дел и уединиться в своем небольшом имении в Рязанской губернии. Там он разводил лошадей, занимался устройством хозяйства, принимал гостей из числа тех людей, с которыми его связывала прежняя служба.

В Санкт-Петербурге помнили о беззаветном служении Михаила Дмитриевича Отечеству. Ему предлагали занять пост военного министра в Болгарском княжестве, но он отказался, сославшись на свою необходимость России. Последней его должностью стало командование 4-м армейским корпусом, штаб которого находился в городе Минске.

Популярнейший генерал русской армии был приверженцем идеи славянского братства. Этим отчасти объясняется его огромная популярность среди славянских народов Балкан. В Болгарии его именем были названы улицы, площади и парки во многих городах. «Белый генерал» до конца своей жизни не терял тесных связей с этой страной.

В 1882 году, находясь в Париже, Скобелев публично выступил в защиту балканских народов против агрессивной политики Австро-Венгрии. В этих двух немецких империях он видел главную опасность для небольших славянских государств и областей Балканского полуострова. История Европы на рубеже двух веков подтвердит эти опасения.

О генерале от инфантерии и трижды георгиевском кавалере М.Д. Скобелеве много писалось еще при жизни. Великий художник-баталист России Василий Верещагин посвятил ему несколько больших живописных полотен (кроме посвященных Шипко-Шейновскому сражению) своей знаменитой Туркестанской серии. Эти полотна выставлялись во многих странах мира и городах Отечества. Известные люди искали дружбы со Скобелевым. Но среди них не было Романовых: царствующей династии не нужен был излишне популярный генерал.

Генштабист полковник П.Д. Паренсов, начальник штаба Кавказской казачьей бригады в годы Турецкой войны, вспоминал о Михаиле Дмитриевиче:

«…Со Скобелевым можно было быть в деле спокойным; кажется, совсем плохо, а смотришь – кончилось благополучно. Удивительный был у него глаз, замечательная способность ориентироваться, оценивать обоюдное положение сторон, необычайная прозорливость, просто чутье, нюх какой-то».

Французская писательница, заметная фигура на поприще политической публицистики в 70-е годы XIX века, сторонник сближения Франции и России, Жульетта Адам (Ламбер) восторженно писала о русском генерале Михаиле Скобелеве:

«Для всей России он был «героем Плевны»…

Полководец в походе, герой в огне сражения, «человек науки», как он говорил, в своем кабинете, Скобелев оставил множество замечательных трудов: военные рассказы, доклады о состоянии войск, заметки и наблюдения и т. д. Его несокрушимость, влияние, которое он оказывал на людей, внутренняя сила, которою он обладал, делали его полубогом. Это был Ахиллес, умевший властвовать собой. Его личность… характер, действия, воплощали собой идею, которую себе делают о боге войны…

Скобелев был и останется героем России. Обширное государство, образуемое столь разнородными элементами, из которых часть находится еще в первобытном состоянии, может безгранично преклоняться только перед военным героем».

…У Скобелева, посвятившего всю жизнь исполнению воинского долга перед Россией, не оставалось места для устройства личной жизни. Его брак с княжной Гагариной был недолгим. Второй попытки создать семью он так и не сделал.

Скобелев, не достигнув еще 39-летнего возраста, умер бездетным 25 июня 1882 года при загадочных обстоятельствах. Ушел из жизни в