Бывшая жена. (не) начнем сначала - Наталия Ладыгина

А какой чудесный мы отметили новый год не так давно…

Я давно себя такой счастливой не чувствовала.

Мне даже кажется, что я всего этого не заслуживаю.

Наверное, у него тоже есть такие ощущения.

Сейчас мы… как будто тонкой грани идем. Мы не вместе, но и не разошлись.

Наверное, нам пора разъехаться, но я не могу об этом заикнуться.

Нужна какая-нибудь его выходка.

Потому что сейчас он идеален.

Если я потребую, чтобы он ушел, то он решит, что я больше не могу сдерживать своих чувств, что будет правдой. Поэтому мне нужен повод.

— Знаешь, ты можешь пойти наверх отдыхать, я тут сама закончу.

— Ты устала больше меня, — усмехается Космос.

— Да я особо не устала.

На самом деле ноги гудят. Но это приятная усталость. Я получила массу положительных эмоции.

— Нет уж, я останусь. Помогу.

— Нечем тебе больше мне помогать. Я сейчас в посудомойку все загружу и все, — закидываю туда тарелки.

Космос встает рядом со мной у столешницы, упирает в нее руки и на меня смотрит. Я чувствую. И такие моменты я ненавижу.

— По-моему, у нас сегодня все получилось.

— Да… Мы Варе никогда таких вечеринок не закатывали, — вспоминаю я.

— Тут был повод. Мы теперь каждый год так будет. И через три, и через четыре…

— Думаю, через четыре года они захотят вечеринку без нас, — усмехаюсь. — Не заметишь, как они вырастут… Как Максим пойдет в первый класс…

Сынок у нас подрос. Такой непоседа. Болтает уже вовсю. Радует нас очень.

— Мы будем рядом, чтобы это увидеть, Нер. Я буду рядом с вами. Всегда.

Загрузив последнюю тарелку, я поднимаю на него взгляд и выпрямляюсь. Запускаю машину и чуть отступаю в сторону.

Как же хочется поскорее закончить здесь, подняться к себе, принять душ и заснуть.

А еще… в это же самое время… я понимаю, как тоскую по нему.

Он по мне тоже, я знаю.

Но между нами его ложь, боль, что он причинил мне и нашей дочери, и моя безмерная обида.

Как можно все это простить?

Я помню, сколько всего ему наговорила… Говорят, что не стоит принимать близко к сердцу то, что сказано в горе. А это горе когда-нибудь сможет пройти со временем? Вряд ли. Как и мои чувства к нему.

Не знаю, может, если бы я знала наверняка, было ли у него по-настоящему к ней что-то, то мне было бы проще.

Но я не знаю.

Он сам-то знает?

Я как вспомню все, что он говорил мне… Он тогда признался, что любит ее, и меня тоже. Это едва не убило меня.

Но так же я не могу забыть, что развода он не хотел. Он хотел во что бы то ни стало удержать меня. Ради чего? Чтобы в случае провала с Дариной, он мог продолжать жить со мной? Очень на то похоже.

— Нера?.. Все хорошо?

— Да… — быстро моргаю. — Я задумалась.

— О чем?

— Тебя не касается, — я привыкла уже так отвечать ему, когда он пытается лезть мне в душу. — Иди, пожалуйста. Я хочу сама тут все спокойно доделать и пойти отдыхать. К сыну зайди, проверь его.

— Я десять минут назад у него был.

— Тогда просто иди к себе, — немного раздраженно и отворачиваюсь. Направляюсь в сторону острова-столешницы, чтобы там прибрать, но только я берусь за бокалы, которые и так чистые, чтобы снова их всполоснуть, он подходит сзади и кладет ладони мне на плечи. Я замираю и медленно опускаю бокалы в раковину.

Меня словно парализовало, а реакция должна быть другой. Любые его попытки пробиться ко мне я пресекала. Он их делал, но не такие. А сейчас…

Он разворачивает меня к себе, но я не смотрю ему в глаза, а ниже, ему в грудь, не оказывая никакого сопротивления.

— Нера…

— Не говори ничего. Это… не поможет.

— Ты не знаешь, что я хочу сказать.

— Нет, знаю, — поднимаю на него стеклянный взгляд. У него он очень напряженный. — Ты хочешь, чтобы все было как раньше у нас, но так не будет.

— Ты права. Не будет. Будет иначе.

— Нет… Эти идеальные полгода не сотрут всего пережитого.

— Нера…

— Я хочу, чтобы ты ушел! — выпаливаю я, а он мрачнеет до неузнаваемости. Это он и боялся услышать каждый день. И вот услышал…

— Хорошо, — кивает он, давая ответ, от которого мое сердце сжимает невыносимой болью, что я с трудом не кривлю лицо. Все это причиняет мне физическую боль. — Только ответь мне честно. И через пять минут меня здесь не будет. Это сделает тебя счастливой? Если я уйду? Ты свободно выдохнешь? Потому что все эти полгода я старался не только ради детей, но и ради тебя. Я не пытался получить твое прощение. Я просто хотел, чтобы ты была счастлива. Безвозмездно. Так скажи… ты будешь счастлива? — с горечью.

Меня кидает в жар, а голова начинает сильно кружиться.

Вместо того, чтобы дать ему ответ, пусть и на все сто процентов лживый, я молчу. Не могу выдавить его из себя. Это сильнее меня. Я и так завралась.

— Я жду ответ, — спокойно произносит Космос, а я рвано выдыхаю, качая головой отрицательно. Он и так уже все в глазах моих увидел.

— Нет… Я не буду счастлива. Я вообще уже не буду счастлива! Потому что ты сломал мне жизнь! Ты все во мне сломал! Все! Это уже невосполнимо! Я больше никогда и никого из-за тебя любить не смогу! — почти кричу ему в лицо в обвинительном тоне.

На что он моментально реагирует... как мне того хотелось на самом деле.

За лицо берет двумя руками и крепко целует, припирая к столешнице.

Я ногтями впиваюсь в его предплечья через рубашку, но не пытаюсь оторвать его от себя.

Ноги становятся ватными, внутри словно что-то переворачивается. Я задыхаюсь, но не пытаюсь разорвать поцелуй, напротив, я делаю все для того, чтобы он не останавливался.

— Я тоже… — выдыхает мне шумно в губы, давая мне сделать глоток воздуха. — Я тоже не могу любить никого кроме тебя.

— Врешь... — тяну я, но оттолкнуть его все равно себя заставить не могу.

И он целует снова, не став спорить со мной. Впивается в губы, как безумный, забираясь руками под праздничное платье, поднимая его вверх и сжимая обнаженные бедра. Мое тело отзывается, остро реагирует, в тело словно иголки вонзаются, а из