Школа - Роман Романович

Ну и да, это четвёртый ранг. Сварив зелье, занял седьмое место. В дисциплине, к которой не готовился, тупо из-за ранга рецепта.

На второй день состоялись бои на арене, и шли они весь день. Пятьдесят участников. Все друг друга знают, успели накопить большой список претензий и обид.

В первом же бою я со всего маху вляпался в жернова интриг, выйдя против второго номера.

О том, что Ян Саламандра собирает коалицию для охраны наследницы в академии, кажется, даже кухарки в столовой знали. Как и о том, что Грек Молниеносный, второй в рейтинге, занимается тем же самым, конкурируя с Яном и не планируя к нему присоединяться, в силу соперничества между их семьями.

Для справки — на момент моего поступления второе место занимала Водянка, которую сдвинули на седьмое место. Две коалиции весь последний месяц с упоением месили друг друга, и то, что мне достался именно Грек, который встал на место девушки, заставляло задуматься. Уж не следствие ли это воли главы города? Все, кто проигрывал в первом раунде, автоматически пролетали с первыми местами. Получается, сейчас вылечу либо я, либо лидер второй фракции. Если допустить, что глава делает ставку на Яна и затаил обиду на меня, то ход красивый. Неплохая попытка отвадить от дочки нежелательных личностей. Возможно, я ошибаюсь, но очень уж лицо у Грека недовольное было, когда он вышел. Боец он сильный, и неизвестно, кто из нас победит.

— Не повезло тебе, — сказал он мне. — Зря ты сюда пришёл, алхимик.

— Кто знает, — пожал я плечами.

Это забавно, но существовала традиция обмениваться пафосными фразами перед боем. Причина — вера. Вера в себя помогает продвигаться по пути возвышения. Вера других в тебя помогает ещё лучше. Младшие сестры чужой веры — слава и известность. Поэтому многие практики правдами и неправдами, добрыми делами и не очень пытались заполучить чужое внимание. Болтовня перед боем на публике — элемент такой борьбы. Раньше не понимал этого, но просветили на сей счёт.

Состязания проходили на большой городской арене. Многие жители собрались посмотреть на зрелище. Даже я сейчас чувствовал покалывание энергии. Поток внимания ощущался как что-то материальное. Если показать красивый бой и вызвать эмоции толпы — это даст прибавку к силе.

Но не быть мне собой, если займусь такими глупостями, как пустое сотрясание воздуха.

— Начали! — крикнул распорядитель.

Моментально Грек перешёл в атаку. Он использовал копье. Выстрелив им вперёд, задействовал мощную технику — «Раскат Грома». Вложенная сила сорвалась с копья, прошила разделяющее нас расстояние и ушла дальше. Я увернулся, а раскат ударил в каменную стену, разбив первый слой камней в дребезги.

Я начал смещаться, ощущая, в каком направлении летят лезвия ветра. Выписывая пируэты копьём, Грек послал не меньше двух десятков. Я же качался из стороны в сторону, опираясь пока что на ловкость и чувствительность.

— Ты вынуждаешь меня атаковать всерьёз! — крикнул он. — Ты мягкий человек, не доводи меня до этого!

Как скажешь.

Сложив печати, я послал в него гигантскую волну огня, наполненную духовной силой. Наверняка Грек сильно удивился. Обычно я бился куда мягче, и каждый знал, что огонь использую редко.

Грек поставил воздушный щит, а сам ушёл назад. Две стихии столкнулись, и щит лишь усилил мою технику, раздул пламя.

Грек отпрыгнул, и перед ним взметнулась стена сжатого воздуха. Моё пламя ударило в неё — и на миг всё застыло. Я видел, как искры ползут по невидимой преграде, как воздух в центре щита выгибается внутрь. Раздался оглушительный хлопок — не взрыв, а именно хлопок, будто лопнул пузырь. Щит не выдержал, распался на отдельные потоки ветра, раздувая пламя ещё сильнее.

Мой противник этим выиграл время, успел собрать воду и послал волну перед собой. У него две стихии, всё в пределах ожидаемого. Как и то, что он рванёт следом, чтобы не быть зажатым между пламенем и стенами арены.

Когда вода пробила огонь, я уже был там и разбил её, кинул брызги в лицо вылетающему Греку. Двигался я быстро, почти припал к земле и, выпрямившись, отбил летящее вперёд копье в сторону, второй рукой, ладонью, ударив парня в грудь.

Его швырнуло обратно, в пламя, которое распалось на части и залило треть арены.

«Запечатывание!» — сложил я тем временем новые печати.

Грек успел послать в меня воздушный таран, но я проигнорировал, отбив атаку вспышкой духа. Техника была завершена, земля и камень выстрелили вверх и накрыли парня, образовав Гранитную Темницу.

Я знал, что бой на этом не закончится. Сначала ударил дух, но я удержал Темницу. Тогда ударила духовная сила со стихиями. Сопротивление начало нарастать, и, резко поддавшись, я дал Греку выскочить в заранее определённом месте.

Оказавшись рядом, ударил пальцами в плечо, перехватил руку, ткнул в бок, перекинул через плечо и нанёс финальный удар в живот.

Отступив, подождал, но парень уже не сопротивлялся. Нарушение тока чужой энергии, которое я два месяца назад начал практиковать — детский лепет. Воздействие духом куда мощнее, ещё попробуй избавиться от столь тонкой манипуляции.

И да, все эти аналитики, которые планировали бои, не учли того момента, что последние полтора месяца я бился, жёстко экономя силы, потому что на всё не хватало. Сейчас же я мог действовать свободно, что и продемонстрировал.

Остальные бои проходили по-разному. Понаблюдав за тем, кто и с кем дерётся, убедился, что кто-то целенаправленно продвинул команду Яна. Его оппозиции всегда доставались неудобные противники. Эх, а ведь состязание подразумевает выявление лучших талантов. Насколько это испорчено политикой? Я не знал. Да и не хотел думать, если честно.

Ещё три поединка, и в финале встретился с Яном.

— Я знаю, ты хороший парень! — сказал он громко, когда вышли. — А ещё ты хороший боец, хоть и заявляешь, что драться не любишь! Поэтому я отнесусь к тебе со всем уважением!

— С готовностью приму наставления старшего, — поклонился я, сложив перед собой руки.

Ян быстро сложил ряд печатей, создав технику четвёртого ранга. Основа там — огненный вихрь, подпитываемый ветром, а на четвёртый ранг его возводила вложенная духовная сила. Ну и ещё то, что техника была управляемая и последует за мной, куда бы я ни пошёл. Вихрь мигом до четырёх метров в ширину разросся и на десяток вверх поднялся. Двинулся в мою сторону, набирая скорость.

Прямо как в первую нашу драку.