Целитель. Том 3 - Антон Владимирович Топчий

— немного злорадно улыбнулся Август, но в следующую секунду его улыбка слетела с его уст, ведь на этот раз на него смотрели крайне недовольно и неодобрительно. Поэтому уже в следующую секунду граф протараторил, — прошу меня простить, ваше высочество. Я позволил себе недостаточно продумать этот момент. — Понимая, что данный ответ никуда не годиться, Август как только мог быстро начал прикидывал различные варианты ответа на заданный вопрос, но ничего путёвого ему в голову не приходило.

Видя беспомощность своего собеседника Хайлас, печально вздохнув, произнёс, — просто убить деревенских, дурная затея. Это вызовет лишь подозрения к судьям и поставит под сомнение их решение, а весь твой «великолепный план» полетит его величеству на стол, как очередная попытка правых подставить героев.

— Ваша мудрость не знает границ, ваше высочество, — почтительно ответил граф, сопроводив это несколько комичным поклоном. Всё же низко поклониться, не оторвав своего седалища от кресла, для Августа оказалось несколько проблематичным. Что не удивительно, учитывая его богатырское телосложение. — Я тут как раз вспомнил, что Кавэрна находится рядом с Восточным лесом, и ведь не мудрено будет, если на деревню нападут дикие звери или монстры порожденные системой.

— А вот это уже верная мысль, мой друг, — одобрительно произнёс князь. — Я надеюсь, ты сможешь это организовать?

— Конечно, ваше высочество, — облегчённо выдохнув, ответил граф, в голове перебирая, что же он действительно сможет сделать.

— Надеюсь на тебя. А теперь позволяю тебе идти.

— Вас понял, ваше высочество, — уже поднимаясь, произнёс Август. Встав рядом с креслом, он вновь согнулся под максимальный углом, который позволяло ему его не очень гибкое, но крепкое тело, сказав, — доброго здравия вашему великокняжескому высочеству. С вашего позволения, откланиваюсь.

Ответа не последовало. В этот момент Хайлас уже витал в каких-то своих толи мыслях, толи планах. И ему было ровным счётом всё равно на покидающего его кабинет очередного дурачка, который из-за своих честолюбивых и корыстных желаний готов был пойти против нынешнего императора.

К слову сам Хайлас, не относил себя к подобным дурачкам, отчего-то считая, что имеет полное право претендовать на трон брата.

Глава 25

Весь день дурные мысли не покидали голову Дагера. И даже вечером, когда Григорий, со всей своей компанией, хорошенько отужинав, направились спать, дурное предчувствие некуда не делось.

— Мара, ты точно подсыпала снотворное? — Обратился Дагер к своей подчинённой. На что та с возмущением прошептала в ответ:

— Неужели я тебе буду врать⁈

— С тебя станется, – подумал Дагер, хотя в действительности был уверен в словах своей напарницы. Мара, как впрочем и Гринд, никогда ему не врали. Они могли что-то забыть, сделать по своему, но всегда выполняли все приказы и всегда честно отвечали на любые вопросы. По крайней мере, на лжи Дагер ни разу никого из них не поймал.

— Ладно. Прости. Ещё минут десять подождём и выдвигаемся, — недовольно прошелестел Дагер. А затем, подумав, — хреновую работку я себе выбрал, — чуть улыбнулся. Ухмылка получилась несколько грустной, но искренней. Пришедшая в голову мысль показалась смешной, ведь как такого-го выбора у него никогда не было. Единственное, что он мог сделать в качестве альтернативы, так это помереть или побираться до конца своих дней. А так он хотя бы жил, причём, вполне неплохо. По крайней мере, у него и дом был хороший, и ел он досыта.

— Друг, ты как-то странно себя ведёшь, — неожиданно изрёк Гринд. Весь вечер он молчал, будто готовясь к чему-то, а тут неожиданно на тебе, заговорил.

— Ничего особенного. Не забивай себе голову.

Но Гринд был не приклонен в своём желании выяснить причину, почему его товарищ так странно себя ведёт. Всё же длилось это уже не первый день. Поэтому он произнёс, — Дагер, ты никогда не умел врать.

— А я и не вру. Предчувствие у меня дурное. Очень дурное. Но не более того. — Дагер ответил тихо, но чётко и твёрдо произнося каждое слово. Медленно повернув голову, он посмотрел в окно, через которое на него весело смотрела зелёноликая Глайя, ночная спутница Зиары. — О великая Глайя, — мысленно начал Дагер, — соблаговоли и помоги нам, верным твоим слугам в излюбленном тобою ремесле (1). — На пару секунд закрыв глаза, тем самым подчёркивая окончание своей импровизированной, короткой молитвы, он, глубоко вдохнув, тихо произнёс, — пошли.

Двигаясь по ночному коридору, Дагер не мог не отметить, что трактир в добротном состоянии, особенно полы. Ведь ему даже усилий не требовалось, чтобы двигаться бесшумно по ровному и крепкому полу.

Остановившись возле двери, ведущей в комнату Григория и Кайлы, убийцы переглянулись. В коридоре было чисто, поэтому Дагер, кивнув соратникам, сразу приступил к «взлому». Прошептав короткие строки заклинания для повышения чувствительности, он подошёл к двери и, применив способность телекинез, аккуратно нащупал засов, после чего потихоньку начал отодвигать его.

Стоит отметить, что именно благодаря своей способности к телекинезу Дагер заслужил немалое уважение в гильдии убийц. Ведь благодаря ему он мог проникнуть практически куда угодно, с лёгкостью открывая засовы и запоры, добираясь до цели назначения. Таким образом, данный приём он уже не раз использовал, благодаря чему, через каких-то десять секунд, путь был открыт, оставалось лишь аккуратно отворить дверь и, зайдя внутрь, убить всех, кто находился в комнате.

— Отлично! Всё хорошо! — Мысленно подбодрил самого себя Дагер, бесшумно отворяя дверь. Но уже через минуту, зайдя в комнату, он подумал, — что-то здесь не так!

На одной из кроватей спал Григорий, а на другой, прижавшись друг к другу, лежали две девушки. Но странным было не это, а то, что они все были укрыты одеялом. Всё же на дворе было как минимум градусов двадцать, а может и больше, отчего кутаться в одеяла выглядело откровенно лишним.

Почувствовав, что за спиной стоит Гринд, Дагер направился к одной из кроватей. Но не успел он сделать и пары шагов, как комнату озарила фиолетовая вспышка, а уже в следующий миг он почувствовал, что его тело не слушается его. Только после этого, его сознание с запозданием отметило, что заклинание в него кинул Григорий, отчего в голове тут же прокатилось, — какого хрена он так искусен, он же только из академии вышел! — Дагер ещё не до конца всё понимал, но чувствовал, что дело в предзаготовленных чарах или какой-то способности. Ведь столь