Мастер молний. Книга IV - Яков Барр

Он и сообщил мне, задыхаясь от волнения, что Вронский вовсю планирует какую-то крупную акцию под кодовым названием «Утро стрелецкой казни». Информация эта стоила жизни нескольким осведомителям, двум машинам сопровождения с телохранителями, и чуть было не прикончила самого князя. Он выпалил все это скороговоркой и тут же попросил убежища. Я сдал ему номер в одном из корпусов Вешних Вод. Мне кажется, хорек его честно отработал.

Второй сигнал поступил от Кару. Они с Джонни продолжали следить за всеми найденными членами Гейдельбергского клуба, а также их агентами. Члены начали вполголоса обсуждать некое действо под названием «Варфоломеева ночь». Подробности узнать не удалось. Только намеки, что занимается подготовкой лично Курак, на что Кох сильно обижался.

Я предупредил Покровского: «Что-то страшное грядет». Тот к сведенью принял, но особо не взволновался.

— Они постоянно что-то готовят. Ну так и мы без дела не сидим, руку на пульсе держим. Но за предупреждение спасибо. Появится какая-то конкретика, добро пожаловать, сразу же примем меры.

Ни в Британцах, ни в немецкой секте я не сомневался! Они всегда были сторонниками принципа «Бей своих, чтобы чужие боялись». Так и вышло. Джонни, контролировавший вообще все через спутники, забил тревогу.

На территории Карпатской Республики он засек сразу три прорыва лемпов. Покровский узнал об этом на много часов позже, так что хорошо, что мы раскинули свою сеть. Пока вторжение не успело развернуться, я разделил учеников на три группы, усиленные майаридами, и мы пошли зачищать территорию.

Ровно в десять часов утра мои люди вступили в бой. В десять пятьдесят восемь к Манежной площади подъехал автомобиль. Мне было бы по-человечески обидно, если бы для «Варфоломеевской ночи» выбрали мой Альбатрос или Петербург, но так глубоко организаторы «акции» не копали, так что использовали банальный арендованный мерседес.

Тонированное окно опустилось, оттуда выпала пустая сигаретная пачка. Автомобиль спокойно отъехал дальше, не успев привлечь внимание постового. Зато мужчина неопределенного возраста и откровенно бродяжного вида проявил к мусору живой интерес. Он резво подбежал к пачке, достал из карман часы. Ему полагалось бы пропить такое сокровище сразу же по получении, но нет, удержался.

Бродяга не стал подбирать пачку. Он дождался, как ему и велели, пока на циферблате появятся цифры «11:00», и аккуратно раздавил ее грязным ботинком. Что-то хрустнуло внутри картонной оболочки. От пятки к лодыжке и дальше все выше и выше поднялось, закручиваясь вокруг голени фиолетовое сияние. Бедолага почувствовал, что нога его проваливается в яму, которой только что не было. Но уже через пару секунд все прекратилось. К сожалению, вместе с конечностью пьянчужки, который вписался в столь странную историю за стоимость пары бутылок водки.

Такую же операцию неизвестный провернул на Знаменской площади, что у Николаевского вокзала* в Санкт-Петербурге. Автомобиль, который из-за плотного потока так и не смогли опознать по камерам, чуть задержался у тротуара. К сожалению, здесь портал раскрылся полностью.

* Название Московского вокзала до 1924 года. До 1930 года именовался Октябрьским. Тогда же Знаменскую площадь переименовали в Площадь Восстания.

На связь я посадил Алису. В ее распоряжении оставалась резервная команда теневых рыцарей. Я дал ученице артефакт, способный вызвать их в любую точку, где она окажется сама. Также ее страховал Кару Голотс, контактировавший всегда и со всеми. Он существовал одновременно на всех планах бытия, так что именно к нему кинулась Арина, которую ограничивал Астрал.

— Уже больше сотни проколов! — душа Гипербореи не могла скрыть волнение. — Я не справляюсь, милый мальчик. Ну успеваю блокировать их все! А твой отец тоже, мягко говоря, занят! В Питере резня. Сделай что-нибудь, пожалуйста!

— Алиса, я сейчас открою портал к вокзалу, — сообщил Кару. — Я там, к счастью, был. Тебе придется разобраться со вторжением самостоятельно. Я подскажу тебе заклинание, но ты закроешь прокол сама.

Полицейский поручик Ларцев выстрелил в черную зубастую морду твари, что неслась на него во весь опор. Пистолет устало щелкнул, не найдя патрон. «Все, — подумал полицейский, — отвоевался». Страха он не чувствовал. Вокруг гибли люди. Много людей. А он выпалил всю обойму в голову твари, что походила на огромную псину без шеи, слепленную из маслянистой субстанции вроде загустевшего машинного масла.

Ларцев не стал закрывать глаза, выронив ненужный ствол, он потянулся к ножу, понимая, что не успеет его достать. И тут произошло странное: голова монстра сама собой отделилась от тела, отлетев далеко в сторону. Туловище рухнуло к ногам поручика, корчась в предсмертных судорогах.

Поручик подобрал табельное оружие. Вокруг происходило то же самое — невидимые клинки рубили монстров в капусту. Разрез в пространстве, испускавший фиолетовый дым, затянулся. Будто кто-то склеил бумагу. Ларцев со мстительным удовольствием заметил, как склейка эта разорвала пополам очередную масляную псину, лезущую на площадь откуда-то из невообразимых далей.

За спинами мечущихся людей он не рассмотрел, кто тот чудесник, что только что спас Петербург. Но ему хотелось бы поблагодарить спасителя.

* * *

В то же время Манежную площадь, чудом избавленную от резни, пересек офицер СИБ в штатском. Он прошел через арку на Красную Площадь, еле заметно вздрогнув. Но момент слабости остался позади, и агент уверенно пошел дальше, чеканя шаг по каменной мостовой, с заметным интересом поглядывая по сторонам.

Примерно на середине площади он остановился, заглядевшись на собор Василия Блаженного. Потом присел на корточки, поправляя шнурки на ботинке. Никто и не заметил, как он выбросил из кармана горсть блестящих бусин из белого металла. Они весело попрыгали по камням в направлении Кремлевской стены.

Подойдя к пропускному пункту, офицер предъявил удостоверение.

— Капитан Резников, вам отведены Боровицкие ворота, — проворчал проверяющий. — Уж извините, но Спасская башня вам не по чину.

Но заветную кнопку страж все-таки нажал, и Резников проследовал в сердце Российской Империи. Идти пришлось не слишком далеко, очень скоро по дороге ему попался небольшой стеклянный павильон, плохо вписывающийся в старинный антураж этого места. Там капитан вновь предъявил пропуск.

— Витя, привет! — сказал часовой куда более приветливее. — Иди быстрее, тебя Покровский ищет. Чего ты к телефону не подходишь?

— Сломался, гад, — спокойно ответил капитан. — Сейчас новый получу.

— Короче, шуруй, одна нога здесь, другая там. Такое творится по всей стране, день будет долгим.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Резников и прошел по коридору.

Уже через несколько метров его шаги стали куда менее уверенными. Он вглядывался в таблички на дверях, морщась, будто вспоминая что-то. Это не помешало ему достичь нужного коридора. По крайней мере Покровский вышел из своего кабинета как раз в тот момент, когда капитан показался из-за