Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками - Коллектив авторов

обувь выдавалась ему от господина, – словом, статья Радищева кажется картиною хозяйства моего помещика. Как бы вы думали? Мучитель имел виды филантропические. Приучив своих крестьян к нужде, терпению и труду, он думал постепенно их обогатить, возвратить им собственность, даровать им права! Судьба не позволила ему исполнить его предначертания. Он был убит своими крестьянами во время пожара.

А. С. Пушкин.

Путешествие из Москвы в Петербург.

1833–1835

24

К ЧААДАЕВУ

Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман;

Но в нас горит еще желанье,

Под гнетом власти роковой

Нетерпеливою душой

Отчизны внемлем призыванье.

Мы ждем с томленьем упованья

Минуты вольности святой,

Как ждет любовник молодой

Минуты верного свиданья.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

А. С. Пушкин.

1820 (?)

25

Друг Марса, Вакха и Венеры,

Тут Лунин дерзко предлагал

Свои решительные меры

И вдохновенно бормотал.

Читал свои Ноэли Пушкин,

Меланхолический Якушкин,

Казалось, молча обнажал

Цареубийственный кинжал.

Одну Россию в мире видя,

Преследуя свой идеал,

Хромой Тургенев им внимал

И, плети рабства ненавидя,

Предвидел в сей толпе дворян

Освободителей крестьян.

«Евгений Онегин».

Глава 10

26

Иной наш брат, украинец, подумает, что в столице-то, а особливо в Петербурге, в присутствии двора, под глазами государя, соблюдается на особе его уважение и дается пример преданности… Какой-то мальчишка Пушкин, питомец лицейский, в благодарность, написал презельную оду, где досталось фамилии Романовых вообще, а государь Александр назван кочующим деспотом… К чему мы идем?

В. Н. Каразин. Дневник.

Ноябрь 1819 г.

27

Что скажем о нынешнем воспитании, ‹…› натверживание молодым людям сумасбродных книг под именем божественной философии и пр., навязывание им Библии нисколько не сделало их лучшими, а заставило смеяться над религиею или на нее досадовать. Такое лицемерное воспитание ‹…› умножает только людей развращенных. В самом Лицее Царскосельском государь воспитывает себе и отечеству недоброжелателей… Это доказывают почти все вышедшие оттуда. Говорят, что один из них, Пушкин, по высочайшему повелению секретно наказан. Но из воспитанников более или менее есть почти всякий Пушкин, и все они связаны каким-то подозрительным союзом, похожим на масонство, некоторые же и в действительные ложи вступили… Кто сочинители эпиграмм на двуглавого орла, на Стурдзу, в которой высочайшее лицо названо весьма непристойно и пр. Это лицейские питомцы! Кто знакомится с публикою соблазнительными стихотворениями в летах, где честность и скромность наиболее приличны… они же.

Из доноса В. Н. Каразина гр. В. П. Кочубею.

31 марта 1820 г.

28

9 мая 1820 года в 11 часов пополудни. Запишу, и для чего же не записать: сегодня, сейчас, слышал я от А. Ф. Лабзина следующую катрень, якобы соч<иненную> также Пушкиным.

Православный государь!

Наших бед виновник.

Полно, братцы!.. Он не царь –

Много, что полковник.

Последнее полустишие кто-то иначе пересказывал. Смысл тот: «Плохой царь, но славный полковник».

В. Н. Каразин. Дневник.

9 мая 1820 г.

29

Сиятельнейший граф, милостивый государь!

Я очень сожалел, что не мог иметь лестной для меня чести видеть ваше сиятельство в последний раз: я хотел было показать места в нескольких нумерах наших журналов, имеющие отношение к высылке Пушкина. ‹…› Безумная эта молодежь хочет блеснуть своим неуважением правительства.

В IV № «Соревнователя» на стр. 70-й Кюхельбекер, взяв эпиграфом из Жуковского:

И им не разорвать венка

Который взяло дарованье!.. –[53]

восклицает к своему лицейскому сверстнику: О Дельвиг, Дельвиг! что награда И дел высоких и стихов? Таланту что и где отрада Среди злодеев и глупцов?

Хотя надпись сей пьесы просто «Поэты», но цель ее очень видна из многих мест… ‹…›

Поелику эта пьеса была читана в обществе непосредственно после того, как высылка Пушкина сделалась гласною, то и очевидно, что она по сему случаю написана.

В IV № «Невского зрителя» Пушкин прощается с Кюхельбекером. Между прочим:

Прости, где б ни был я: в огне ли смертной битвы

При мирных ли брегах родимого ручья

Святому братству верен я!

Сия пьеса, которую ваше сиятельство найдете на стр. 66-й упомянутого журнала, чтобы отвратить внимание цензуры, подписана якобы 9-м июня 1817-го года.

Нравственность этого святого братства и союза (о котором я предварял) вы изволите увидеть и на других № № при сем приложенных… ‹…›

Чтобы не утомлять Ваше сиятельство более сими вздорами, вообразите, что все это пишут и печатают не развратники, запечатленные уже общим мнением, но молодые люди, едва вышедшие из царских училищ и подумайте о следствиях такого воспитания. Я на это, на это только ищу обратить внимание ваше.

В. Н. Каразин – гр. В. П. Кочубею.

С.-Петербург.

4 июня 1820 г.

30

Поэма моя на исходе – думаю кончить последнюю песнь на этих днях. Она мне надоела – потому и не присылаю тебе отрывков.

Пушкин – П. А. Вяземскому.

Из Петербурга в Варшаву.

28 марта 1820 г.

31

ИЗ ПОЭМЫ «РУСЛАН И ЛЮДМИЛА»

Для вас, души моей царицы,

Красавицы, для вас одних

Времен минувших небылицы,

В часы досугов золотых,

Под шепот старины болтливой,

Рукою верной я писал;

Примите ж вы мой труд игривый!

Ничьих не требуя похвал,

Счастлив уж я надеждой сладкой,

Что дева с трепетом любви

Посмотрит, может быть, украдкой

На песни грешные мои.

Посвящение

Напрасно вы в тени таились

Для мирных, счастливых друзей,

Стихи мои! Вы не сокрылись

От гневных зависти очей.

Уж бледный критик, ей в услугу,

Вопрос мне сделал роковой:

Зачем Русланову подругу,

Как бы на смех ее супругу,

Зову и девой и княжной?

Ты видишь, добрый мой читатель,

Тут злобы черную печать!

Скажи, Зоил, скажи, предатель,

Ну как и что мне отвечать?

Красней, несчастный, бог с тобою!

Красней, я спорить не хочу;

Довольный тем, что прав душою,

В смиренной кротости молчу.

Песнь третья

Я каждый день, восстав от сна,

Благодарю сердечно бога

За то, что в наши времена

Волшебников не так уж много.

К тому же – честь и слава им! –

Женитьбы наши безопасны…

Их замыслы не так ужасны

Мужьям, девицам молодым.

Но есть волшебники другие,

Которых ненавижу я:

Улыбка, очи голубые

И голос милый – о друзья!

Не верьте им: они лукавы!

Страшитесь, подражая мне,

Их упоительной отравы,

И почивайте в тишине.

Песнь четвертая

Ты мне велишь, о друг мой нежный,

На лире легкой и небрежной

Старинны были напевать

И музе верной посвящать

Часы бесценного досуга…

Ты знаешь, милая подруга:

Поссорясь с ветреной