Русские парижане глазами французской полиции ХVIII века - Александр Фёдорович Строев

господам братьям Юленам и Рильеру, имеющий на обороте надпись «отплатить 22 декабря 1767» и не принятый им, и было предложено изучить тот вексель, сравнив почерк с другим, найденным в его бумагах, и на утверждение, что почерка на обоих столь похожи, что затруднительно предположить, будто сделаны двумя разными лицами, принц отвечал, де согласен с подобием почерков, но все же находит в них и некоторое различие.

Будучи спрошен, отчего отказался принять деньги по векселю, переданному им господам братьям Юленам и Рильеру, кои готовы были заплатить, отвечал, де в его краях вовсе не принято расписываться в получении денег по векселю, когда оные передаются и оплачиваются, и де он не отказался бы, коли бы банкиры сами явились к нему оплатить указанную сумму.

Будучи спрошен, верно ли, что это он, ответчик, составил сей вексель, подделав почерк, отвечал, де неверно и де говорил курляндцу только снять копию с письма, подделывать почерк не просил.

Были ему предъявлены два последних листа почтовой бумаги, на нижней части одного из них стоит подпись господ братьев Бургаре и Бореа, а на нижней части другого видна подпись купца Рагено, на что отвечал, де велел тому самому курляндцу отметить имена сих торговцев, и тот их записал, где захотел и как посчитал нужным, так что он, ответчик, не имел никакого намерения сими подписями злоупотребить.

Был також ему предъявлен приказ императрицы российской г-ну князю Голицыну [Galitzin] выплатить ответчику сумму в пятнадцать тысяч рублей, датированный 15 июня 1767 года и данный в Москве, на что отвечал, де сей приказ фальшивый и он отнял его, равно как многие иные бумаги, кои либо порвал, либо сжег, у авантюриста по имени Танден [Tandhenh], что выдавал себя в Италии за сына герцога Курляндского[611] и совершил там множество мошеннических дел, де сохранил сей фальшивый приказ, дабы свершить над сим авантюристом суд обычным правом и заочно повесить […]

25 января 1768

[Графу де Сартину]

Париж, 25 числа сего января месяца 1768 года

Милостивый государь,

Вы поручили мне провести очную ставку меж принцем Курляндским и г-ном Демаре[612], коему я предложил сделать заявление, послужившее основанием для сего дела. Он отверг сей способ из соображений деликатности и не желает даже участвовать в допросе, что позволило бы ему не выглядеть в собственных глазах доносчиком. Он должен иметь честь предстать перед Вами завтра, дабы объяснить, что оскорбляет его образ мыслей и не позволяет согласиться на подобную процедуру.

Имею честь быть с глубочайшим почтением,

милостивый государь,

Вашим нижайшим и покорнейшим слугой.

Рошбрюн

5 февраля 1768

[Графу де Сартину]

Милостивый государь,

Я пребываю в отчаянии, ибо все десять дней ожидания я получаю один и тот же ответ на мои просьбы, а именно назвать тех особ, кои поручатся за меня в уплате долгов, сделанных мною во владениях Его Королевского Величества, и услышать, что они на то скажут. Я мог остаться всем сим доволен, коли бы то были партикулярные особы или речь шла о залоге, но я о том не прошу, ибо собираюсь уплатить наличными деньгами, совершив строгий подсчет тем долгам, кои составляют двадцать тысяч ливров как в Лионе, так и здесь[613].

Особы, кои окажут честь мне помочь, родом из наших краев и самого благородного происхождения, и коли бы платил кто иной, а не я, то это лишь повредило бы моему делу. Сильные мира сего обязаны быть учтивы и предупредительны друг с другом, к тому же, увидев мои невзгоды и мое несвободное положение, лучшие друзья могут несколько колебатся, а в моем присутствии все страхи рассеются, и я сумею с ними договориться. Мое освобождение вселит в них уверенность, и таким образом я получу требуемое, ибо знаю, что они в состоянии оное исполнить; так было бы лучше, нежели отправлять к ним гонцов: я не смогу говорить с ними, а узнав, что я в Бастилии, они тотчас откажут, да и будут даже неприятно поражены подобным визитом и еще менее приятно им как иноземцам будет явиться в замок. Впрочем, я располагаю имуществом, кое может упростить расчеты. Я дам свое честное слово и поклянусь не уезжать до тех пор, пока не будут улажены долги – посредством сего устраняются всякие опасности. Я також неоднократно просил о возможности поговорить со своей челядью насчет необходимой мне суммы, но и сие мне не было позволено. Правдолюбие Вашего Превосходительства дарует мне надежду, что мои справедливые резоны будут услышаны, и коли все совершенно согласны, что мое освобождение зависит лишь от уплаты долгов, то отчего же не позволяют мне получить названные верные и подходящие для того средства, никому не вредя и никого не компрометируя?

Доброта Вашего Превосходительства станет моей союзницей, чтобы мне не пришлось томиться в ожидании ответа и иметь возможность уехать через четыре или пять дней, расплатившись, ибо здоровье мое слишком страдает.

Нет никого, кто был бы более почтителен к Вам,

милостивый государь,

чем Ваш нижайший и преданнейший слуга

[Подпись: Курляндский, 5 февраля 1768 года]

24 апреля 1768

В дело принца Курляндского.

Исполнение приказа о его освобождении из Бастильского замка от 24 апреля 1768 года было отсрочено.

Приказ, датированный 24 апреля 1768 года был вручен г-ну губернатору вечером 27 июня 1768 года.

18 июня 1768

[Графу де Сартину]

В Бастилии, 18 числа сего июня месяца 1768 года

Я обедал вчера, милостивый государь, с г-ном графом Брабенским, резидентом России при французском дворе г-ном Хотинским [Chotensky], господами Туртоном и Бауром и г-ном Кло, коему Вы поручили устроить дела г-на Брабенского. Я испросил разрешения у г-на графа де Сен-Флорантена собрать их вместе, дабы ни один из них не мог прибегнуть к уверткам по отношению к другим и они постарались все уладить, что и было сделано. С каждого из сих господ я взял слово, что все будет окончено в понедельник вечером. Буду премного Вам обязан, милостивый государь, коли Вы предупредите о том г-на графа, дабы он, если сочтет нужным, позволил графу Брабенскому отправиться во вторник или самое позднее среду. Соблаговолите не забыть необходимый ему паспорт от г-на герцога де Шуазеля; он просит, чтобы бумаги, находящиеся при нем в замке, были возвращены ему при отбытии, равно как и те, что хранятся у нас кабинетах. Майор замка г-н Шевалье сказал мне, что порученные ему бумаги никакой важности не имеют, и я буду Вам весьма обязан, милостивый государь, коли Вы, направив мне приказ об освобождении г-на графа Брабенского, соблаговолите сообщить, должен ли я вернуть ему бумаги.

Имею честь оставаться с равной привязанностью и уважением,

милостивый государь,

Вашим нижайшим и преданнейшим слугой

Жюмиляк[614]

[Заметка на полях:] Написал г-ну герцогу де Шуазелю с просьбой о паспорте. Отправить г-ну губернатору бумаги, кои можно вернуть принцу, пусть он возьмется их оному передать, а також те, что остались в Бастилии. 21 июня 1768.

Граф Александр Сергеевич Строганов (1733–1811) [615] , графиня Екатерина Петровна Строганова (1744–1815) [616]

23 апреля 1773

Русский граф г-н Строганов [Straganow] провел ночь утех с девицей Макарти 19 числа сего месяца и заплатил за то 25 луидоров. В ожидании блестящей оказии сия барышня по-прежнему живет с рассыльным ломовых извозчиков г-ном Плу. Она одна из самых пригожих наших девиц: высока, статна, имеет восхитительные зубы и приятнейший стан. Живет она на улице Края Света.

Пятница 22 июля 1774

16. Русский граф г-н Строганов [Stroganow] дал в своем доме в Пасси концерт и ужин для некоторых иноземных министров и многих знатных