Не истинная. Нейтрал - Рина Чар

сложные роды. Женщине было тяжело разродиться, и она чуть не погибла. Но удача была на их стороне, смерть обошла Корнелию стороной, и родилась маленькая Амелия. В тот момент, когда произошло рождение плода, по всему замку разнесся оглушающий крик матери. Пронзительный, болезненный и отчаянный.

Аура семейства Оверглайнэйв подавляет и может даже убивать. У Корнелии не осталось сил, а рядом находилось огромное магическое скопление энергии остального семейства. Она кричала на ложе, её ломало, и она увядала с каждой секундой все сильнее. Отец не стал дожидаться плачевного исхода и отправил её в другое поместье.

Вереница воспоминаний нахлынули на меня. Как же тяжело и больно было матери, как плакала по ночам Агелия, как Аарон в один миг повзрослел и стал сдержаннее, как отец начал отдаляться, утопая в своем горе. Я словно ощущаю это сейчас, и слёзы наворачиваются на глаза, словно это произошло только вчера.

Мужчина продолжал свой эксперимент, а я слышала его смех где-то на задворках сознания. Но это было не важно, душевная боль была сильнее. К физической боли я уже привыкла, от неё можно защититься…

Это был последний раз, когда она виделась с матерью, расставание, которое было тяжёлым для ребёнка. Я чувствую её беспомощность, страх и неизвестность. Надежда канула в Лету, и немного позже она вновь начала мелькать перед глазами Агелии.

Отец углубился в исследования и создание артефактов, чтобы облегчить состояние Корнелии. Он пытается найти выход, но раз за разом терпит крах. И в какой-то момент появляется он! На горизонте проявился мужчина с каштановыми волосами и серыми безликими глазами, который тоже участвует в исследованиях и создании артефактов.

Он довольно хорош в своём деле, но удача не хочет озарять семью. Агелия начинает замечать, что мужчина пристально смотрит на неё: изучающе, колюче, так что по коже бегут мурашки.

«Но это же для мамы? Можно и потерпеть. Если всё получится, пусть и ненадолго, она снова будет здесь! Нужно надеяться, он ничего не сможет сделать».

Агелия помогает с малышкой и ухаживает за новорождённым ребёнком. Амелия тянется к старшей сестре, ребёнок чувствует её присутствие и успокаивается.

Ей начинают сниться сны, как и мне в этом мире. Каждую ночь она засыпает в страхе, а утром просыпается в холодном поту, ничего не помня при этом. Она не сразу понимает, что кто-то пытается пробиться через её защиту, кто-то пытается войти в её сознание.

Это продолжается долго… Сны начинают обретать очертания, и постепенно сумасшествие добирается до девушки. Днём за ней наблюдает маг, ночью сны не отпускают, утром тошнота, пот и вновь потеря сознания…

Агелия истощается как морально, так и физически. Она становится более агрессивной, но не жалуется. Никто ей не может помочь, никто не замечает изменений. В приступе отчаяния Агелия думает, что это всё из-за Амелии, но быстро отметает разрывающие душу чувства и сомнения, дав себе пощечину, отринув слабости. Она понимает, что слабые мысли не помогут, нужно надеяться, и удача улыбнётся вновь.

Снова обрывки воспоминаний.

Проходит время, девочка растет, но Агелии становится хуже. Когда Агелия в помутневшем состоянии замахнулась на малышку, она резко пришла в себя, хотя и ненадолго.

— Сали! — взвизгнула Агелия.

— Да, госпожа? — спросила служанка, влетая в комнату и осматриваясь, ожидая худшего.

— Не подпускать ко мне больше Амелию! — прошелестела она и заткнула уши руками, мотая головой в разные стороны.

— Н-но, госпожа, она-то с вами… — начала было она, но Агелия разъярилась и подлетела к ней.

— Не смей перечить! Чтобы в поле зрения я ее не видела, иначе отвечать будешь ты, — прошипела она прямо в лицо девушки, а та, скукожившись, только смогла кивнуть в знак согласия.

Агелия испытывает смешанные чувства: всепоглощающую вину и необузданный страх. Ей тяжело себя контролировать, и тьма окутывает её.

Воспоминания путаются, и обе жизни сливаются воедино. Много мрака и море боли…

Проснувшись, она обнаружила себя в клетке в подземелье. Она была намного моложе, чем сейчас, и чувствовала себя потерянной и сбитой с толку. На её руках были надеты антимагические браслеты, а на шее — печать подчинения. Она была в вихре отчаяния и страха.

Попытки сбежать не давали результатов и только злили мага. Он был менее терпелив, нежели сейчас, и каждый раз, когда она пыталась сбежать, ей приносили больше боли. Агелия не была обучена своим способностям, а браслеты и печать подчинения не оставляли ей надежды на свободу. Но в её душе теплилась вера.

Корнелия много рассказывала ей о контроле, но этого было недостаточно. Дар пробудился у неё немного раньше, чем она родила третьего ребёнка. Ей было дано так мало времени, а после рождения Амелии у неё не было возможности развивать свои способности.

Отец нашёл её, пришёл и растерзал всех. Он был жесток, безжалостен и беспощаден. Он, как дикий и разъярённый зверь, сорвавшийся с цепи, крушил всё на своём пути. Но Агелия уже практически умерла — не телом, а душой. Она уже сломалась, и он опоздал. Она не смогла выбраться из этого, и никто не смог ей помочь.

Снова череда воспоминаний, но теперь уже нет той светлой и невинной Агелии. Осталась лишь тёмная её половина, которая есть в каждом из нас — внутренние демоны одержали победу.

Лица сменяли друг друга, как калейдоскоп, и девушка даже не успевала запоминать имена — целители, маги, обычные лекари. Действительно, тело восстановилось, но море вины осталось. Она понимала, что ещё чуть-чуть — и она не выберется из этой тьмы. Отец умолял её, просил прощения. Агелия впервые видела, как этот сильный мужчина плакал. Но ей, в свою очередь, было уже всё равно.

Далее пошли рабы — много рабов. Закрытые вечеринки, жестокие игры и огромный поток боли, только уже не её…

Иногда сознание Агелии прояснялось. Возможно, благодаря способностям Амелии, так как её дар пробудился рано. Агелия вновь проснулась, когда сумела в последний момент остановить руку, что была в нескольких миллиметрах от лица Амелии.

— А-а-а! — в гневе закричала Агелия и в панике отдёрнула руку. Она осматривалась вокруг и не видела ничего похожего на изначальные воспоминания. Всё было иначе и совсем по-другому. — Не смей так больше делать! Не смей!

Маленькая девочка, закрыв лицо ладонями, заплакала:

— Агелия, прошу, позволь мне помочь.

— Нет, я сказала! — ответила она и, взяв вазу, швырнула её в стену. — Не трогай меня и не приближайся! Я не хочу тебя видеть, и не вздумай подходить ко мне, иначе в следующий раз я не буду сдерживаться.

Амелия со слезами