Этруски - Жан-Ноэль Робер

и играла такую роль в обществе и имела такое влияние — возможно даже политическое — которыми нельзя было бы пренебречь. Римские легенды предлагают нам несколько примеров этого с такими незаурядными персонажами, как, например, Танаквиль. Давайте вспомним очень коротко эту супругу Тарквиния, первого римского царя этрусков. Тарквиний, которого Тит Ливий (I, 34) называет Лукумоном, был сыном эмигранта-корфинянина Демарата и этрусской женщины. Он сочетался браком с девушкой-аристократкой из Тарквинии, которую звали Танаквиль, и которая имела весьма честолюбивые намерения в отношении себя и своего мужа. Но этрусский город ничего не мог предложить этому сыну беженца. И тогда она решила уехать вместе с ним в Рим, к «новому народу, где благородное положение приобретается быстро и одними заслугами». Пара бросила свои пожитки в повозку и отправилась в путь. По дороге произошел странный случай: орел схватил и унес шляпу Лукумона, но, вознесясь над их повозкой и покружив немного в воздухе, птица неожиданно вернула головной убор обратно. Танаквиль расценила это как предзнаменование «небесный знак», который она объяснила своему мужу как знак его будущего величия. Так Тарквиний стал первым этрусским царем Рима. Следующее событие, в котором Танаквиль сыграла главную роль, стало избрание Сервия Туллия наследником царя. И здесь пригодился ее опыт в разгадывании небесных знамений. Когда пламя окружило голову спящего юного Сервия, Танаквиль увидела в этом благоволение богов и интерпретировала его в том смысле, что в будущем он принесет пользу их семейству. По совету жены Тарквиний позаботился, чтобы мальчик, родившийся, согласно преданию, от дворцовой служанки, получил образование и воспитание. Тарквиний в конечном счете женил его на своей дочери.

Женщина из Черветери

Подобное политическое влияние позволило некоторым историкам, начиная с XIX века, выдвинуть гипотезу, которая, в любом случае, не имела отношения к Этрурии: это гипотеза о существовании там матриархального общества. Легенды о Танаквиль, на которых основывается эта теория, сами же ее и отрицают. Если бы она жила в матриархальном обществе, то, будучи этрусской женщиной высокого происхождения, она не нуждалась бы в том, чтобы подталкивать своего мужа к удовлетворению ее честолюбивых намерений. С другой стороны, даже Титу Ливию нравится говорить о ее способностях к предсказанию, хотя история не дает нам ни одного имени женщины-жреца или гаруспика в Этрурии. Здесь все же речь идет о легендах, имевших, главным образом, символический характер.

Тем не менее, эти замечания не означают, что некоторые этрусские женщины, в отличие от римских, не могли играть важную роль, в том числе в политической сфере. Раскопки обнаружили очень богатые женские могилы, относящиеся еще к виллановианской эпохе. Один из наиболее ярких примеров — это гробница Ларгии в городе Цере (гробница Реголини-Галасси, примерно 650 год до н. э.). Здесь в первой камере покоились останки воина в бронзовых доспехах. Во внутренней камере на каменном ложе лежали красивые, хрупкие драгоценности из белого золота, кольца и браслеты; конечно же, то был прах женщины благородного происхождения. На нескольких серебряных сосудах из гробницы Реголини-Галасси есть надписи «Mi Larθia» («[Я] принадлежу Лартии»). Нет никакого сомнения, что эта Лартия была женщиной очень богатой и утонченной.

Можно ли утверждать, что этрусские женщины держали бразды правления в городах, когда их мужья уезжали, чтобы бороться с врагами на земле или на море? Легенда о Танаквиль, жене первого этрусского царя Рима, позволяет думать, что амбиции этой женщины основывались на действительных реалиях этрусского общества.

Между тем не стоит преувеличивать роль женщины в этрусском обществе — ее надо соотносить с ее социальным положением. Очевидно, имеется больше свидетельств о высоком месте женщин в наиболее высоких общественных слоях. В то же самое время женщина не играла такой же роли в маленьких сельских центрах в VIII или VII вв. до н. э. Можно отметить, что социальная роль женщины начала возрастать во второй половине ориентализирующего периода (это связано с тем, что у женщин стало появляться больше свободного времени, а рост числа рабов избавил их от выполнения многих обязанностей). Они теперь могли принимать участие в выполнении общественных функций, присутствовать на пирах и играх, управлять домашними слугами. Тем не менее, прядение и ткачество оставались благородной прерогативой женщины даже в VI или V вв. до н. э., так как только семья высокого общественного ранга могла иметь стадо, которое поставляло для этого сырье. Подготовка пищи и хлеба также находилась в компетенции хозяйки дома, но с IV века до н. э. все эти домашние задачи уже выполнялись служанками. Эти женщины-рабыни отвечали также за уход за телом своей хозяйки, ее прической и макияжем.

Наши знания становятся более расплывчатыми, как только речь заходит о женщинах более скромного достатка, о вольноотпущенных и даже о рабах. Например, существовали проститутки, без сомнения, находившиеся в тесной связи с некоторыми категориями музыкантов, но мы о них почти ничего не знаем. Также можно только догадываться о существовании ритуальных проституток и женских коллегий (например, на службе храма Астарты в городе Пирги).

Этрусские женщины, таким образом, имели различные судьбы в зависимости от их положения в обществе. В целом, однако, они жили лучше, чем другие женщины Древнего мира: очевидно, что они были более свободны и эмансипированы, чем их римские и, главным образом, греческие сестры. Некоторые видят в этом далекое восточное наследство В любом случае, Рим, который на первых порах охотно заимствовал все у этрусков, не считал нужным признавать права, предоставленные этрусками своим женщинам.

При этом этрусские женщины не были удачливее своих римских соседок с точки зрения здоровья и смертности при родах. Статистика эпитафий показывает, что женщин в Этрурии было меньше, чем мужчин (это соотношение выглядело как 40 % против 60 %). Кроме того, не надо недооценивать и такую особенность древних цивилизаций: отцы предпочитали иметь сыновей-наследников, а не дочерей. При всем при этом в Этрурии женщина имела более привилегированный статус и пользовалась большим уважением, чем в любом другом месте.

Костюм и украшения

Читая описания греческих авторов (доброжелательные и не очень) и видя, главным образом, удивительные образы, которые нам предлагают фрески гробниц, мы можем получить представление о богатстве этрусского костюма. Яркие платья танцовщиц и плащи мужчин кажутся украшенными тонким оформлением: они вышиты коричневым, красным, ярко-синим, зеленым или бледно-желтым, сияют в ночи, как яркие лампы, и кажутся буквально пропитанными светом.

Необходимо сразу отметить несколько нюансов: эти изображения отражают реальность, но речь идет только о том, что носила аристократия, к тому же во время похоронных церемоний. Это не является тем, что носило большинство этрусков в