Река времени. По следам моей памяти - Виктор Николаевич Ярошенко

молиться в храмы, не боясь за свою карьеру, партийный билет и очередь на квартиру. Женщинам и выжившим в репрессиях священнослужителям обязаны мы тем, что ещё удалось сохранить… В России и во Франции женщины продолжают составлять основную массу православных верующих, среди которых есть узнаваемые лица. Так, в небольшом храме на бульваре Эксельман, в котором молится и занимается благотворительностью Оксана, можно увидеть знаменитую актрису Маргариту Володину, певицу Юлию Рустамян, детей первой жены Пескова… Постепенно, общими усилиями, удаётся убеждать русскую иммиграцию, что коммунизм и репрессии, причина церковного раскола, безвозвратно канули в лету, что из-под ряс священников Московской патриархии больше не торчат погоны сотрудников и осведомителей КГБ. Время делает своё дело и идея объединения, а точнее возвращения приходов Константинопольской церкви в лоно Московского патриархата разделяется всё большим числом прихожан и священников. По существу, остаётся только корыстное сопротивление руководителей Константинопольской епархии, которые боятся потерять свои «намоленные места» (например, вместо двух епископов будет только один) и инерция очень старых прихожан, которым не хочется ничего менять, хочется дожить свой век в привычной обстановке.

На память невольно приходит ещё один интересный эпизод, связанный со служением одновременно церкви и отечеству. В ноябре 2005 года, во время одной из полуформальных встреч в Национальной Ассамблее Франции, ко мне подошёл посол России во Франции Александр Алексеевич Авдеев. У него была ко мне просьба и одновременно предложение. Суть дела заключалась в следующем. На Лазурном Берегу, в Ницце, расположен известный во всём православном мире красивейший собор святителя Николая Чудотворца. Храм был построен в 1912 году на пожертвования Николая II, тогдашнего посла России во Франции князя Голицына, Елисеевых, графини Апраксиной и других русских людей. Всё имущество русско-православной Церкви за пределами Российской империи находилось на балансе Министерства Императорского Двора, то есть, принадлежало государству, которое подписало с патриархией договор аренды храма сроком на 99 лет. С 1923 года собором, большим земельным участком и другими материальными ценностями, на основании этого договора распоряжалась Русская православная культурная ассоциация (ACOR), находившаяся в каноническом подчинении Московской патриархии. В 1931 году ассоциация перешла под «временное» управление Константинопольского патриархата. В 2008 году заканчивался 99-летний срок аренды принадлежавшего государству имущества, и Россия предложила (ACOR) заключить новый арендный договор. Авдеев говорил, что речь шла даже о символическом 1 евро, но ассоциация категорически отказалась. Послу было поручено обратиться суд и выступить в качестве истца со стороны Российской Федерации. Дело было сложное и деликатное, но в основе его было право на частную собственность с учётом запутанного местного законодательства. Просьба посла заключалась в том, чтобы создать, как сегодня говорят, «рабочую группу из политиков, юристов и экономистов, чтобы разрулить эту необычную ситуацию». Я согласился, и через две недели в кабинете бывшего министра иностранных дел Франции господина Эре де Шаретта было проведено первое организационное совещание. В группу входили бывшие министры и действующие депутаты, политики и бизнесмены, юристы, дипломаты и просто друзья России. За 8 лет работы состав группы постоянно поменялся: в основном это касалось министров, послов и епископов. Не буду утомлять деталями, но 2010 году после наших безуспешных попыток подписать мировое соглашение суд Ниццы признал Россию единственным собственником комплекса собора. В 2011 году уже апелляционный суд Экс-ан-Прованс подтвердил эксклюзивное право собственности России на православный Свято-Николаевский собор в Ницце, на земельный участок на бульваре Царевича, где расположен собор, и на все объекты, которые находятся на этом участке, в том числе иконостас собора. В 2013 году Кассационная палата – высший судебный орган Французской Республики – объявила о том, что жалоба Православной культовой ассоциации Ниццы на предыдущие решения судов различной инстанции окончательно отклонена. После этого я в качестве советника Дома Романовых имел право обратиться с ходатайством к Главе Дома Романовых Великой княгине Марии о награждении некоторых наиболее активных участников процесса орденом Святой Анны разной степени. В соответствующих указах были послы Авдеев и Орлов, епископы Иннокентий и Нестор, и мой французский друг юрист Ляй Камара. К моему ходатайству с пониманием отнёсся ближайший помощник Великой Княгини, глава её канцелярии Александр Закатов. Кроме того, я дал необходимые в таком случае рекомендации для награждения Камара «Орденом Дружбы».

Так закончилась эта многолетняя эпопея – всё было по закону и справедливо, хотя обидно для руководителей ассоциации, которые считали государственную собственность личной и распоряжались ею по своему усмотрению.

За 100 лет храм обветшал, нуждался в капитальном ремонте, что и было сделано за счёт российского государства, которое должно возвращать церкви многолетние долги эпохи коммунистического беспредела. Кстати, вся команда добровольных помощников, за исключением французского адвоката Жана-Филиппа Конфино, работала совершенно бескорыстно и бесплатно.

Олег Лобов, большая икона и маленький самолёт

Однажды, это было летом 1995 года, ко мне с необычной просьбой о помощи обратилась мать Силуана – монахиня Покровского монастыря, расположенного в местечке Бюсси и принадлежащего Константинопольской патриархии. Монастыря, известного, среди прочего тем, что в 1950 году в нём скончался известный русский писатель Иван Сергеевич Шмелёв, перезахороненный в 2000 году в некрополе московского Донского монастыря.

Суть просьбы заключалась в том, что необходимо было доставить из Пскова в Париж большую икону «Великая Панагия Знамение», подаренную монастырю местными российскими иконописцами.

У монастыря не было ни средств, ни возможностей для транспортировки огромной иконы и решения административных вопросов, а также для оплаты таможенных пошлин.

Я дружил во Франции с епископами различных патриархий Русской православной церкви, не делал между ними различия и всячески старался содействовать их сближению. Поэтому я согласился помочь монастырю, хотя для меня ближе была Московская патриархия.

В это время планировался официальный визит во Францию российской правительственной делегации. Я связался с главой делегации О.И. Лобовым и попросил его взять икону на борт правительственного самолёта. После долгих обсуждений и сомнений он сказал, что попробует, но не знает, как это получится и ничего не обещает. Надо отдать О. Лобову должное – он использовал всё своё влияние и возможности, чтобы огромная икона, минуя все препятствия, в конце концов, оказалась на борту правительственного ТУ-134, приземлившегося в аэропорту им. Шарля де Голля. Для размещения иконы в самолёте техникам в Москве пришлось дополнительно демонтировать два ряда кресел, а Лобову исключить из состава официальной делегации нескольких обидчивых и бесполезных чиновников. Когда в Париже делегация покинула самолёт, по договорённости с администрацией аэропорта на поле выехал грузовой автобус торгпредства и на него перенесли «благотворительный груз, не подлежащий досмотру и налогообложению».

О. Лобова я сначала знал по правительству, в котором он