Если бы подбородки могли убивать - Брюс Кэмпбелл

В этом более реальном мире актерства ты должен быть быстрым или тебе похоронят. В моей первой работе на ТВ, сериале Knots Landing, оставила меня без слов. Режиссер представился мне утром и до конца съемок не сказал мне ни слова. Когда они готовили мою первую сцену, я понял, что у меня не было никакого реквизита. Вот он я, играл бизнесмена на встрече, и у меня не было ни часов, ни портфеля или каких-то документов.

Я быстро поймал реквизитора и получил от него то, что мне надо. «Добро пожаловать на ТВ», - понял я.

В любой день проекты, кроме больших фильмов категории А, снимают от 5 до 8 страниц сценария с тобой или без тебя, поэтому актерство не всегда о «методе». Часто наиболее драматические сцены снимают в самое неподходящее время при наименее драматических обстоятельствах. Концепции «интимности» вообще нет, когда вокруг тебя стоят тридцать членов съемочной группы и ты единственная причина, по которой они до сих пор не пошли на обед.

Что происходит, когда тебе нужно зарыдать и солнце уже готово скрыться за горизонтом? Я могу гарантировать, что у большому желтому шару наплевать на твои мотивации. Что если большая сцена приходится на конец 12-ти часового дня, что обычно и бывает, и ты даже не можешь думать, не то, чтобы попасть на свои отметки? В таких ситуациях я говорю: «Принесите мне искусственные слезы. Как быстро я их получу?»

Я часто выбираю соленую воду или, в более экстримальных случаях, ментоловые кристаллы, чтобы отремонтировать водопровод. Лучше всего работают ментоловые кристаллы, они запакованы в маленькие пластиковые пробирки и прямо перед съемками гример вдувает ментоловый газ тебе прямо в глаз. Результат наступает почти сразу, когда твой глаз пытается избежать воздействия этой полутоксичной субстанции. Каждый раз, когда я думаю об этом, я смеюсь над тем, что Чарли Чаплин при его рассвете, позволял съемкам прерываться на полдня по этой причине, пока он не придумал эту умную идею. В сегодняшних условиях его бы вздернули за большие пальцы.

Актеры известны тем, что меняют диалоги, и я уверен, что сценаристы с удовольствием повесили бы их за это, но иногда на это есть веские причины. Актеры часто по-новому смотрят на материал, после того, как сценаристы иногда теряют такую ценную перспективу. Независимо от того, что говорят сценаристы, я могу сказать, что актеры с таким же упорством, как авторы, будут анализировать своего героя. Во время переписки влияние актера становится все больше критичным. Во многих случаях, сценаристы изменяют что-то в сюжете, интонациях, диалогах, обычно, чтобы угодить работодателю и избежать «волнового» эффекта. Конечно, актеры тоже могут быть засранцами, требования, чтобы диалоги были более «органичными» можно игнорировать, потому что это означает, что актеры не знают о чем говорят. Простить можно требования сделать диалоги более подходящими их личности. Я на это тоже не куплюсь, потому что актеры, в конце концов, были наняты, чтобы сыграть кого-то кто не является ими. Иногда актеры просто делают все, чтобы уменьшить объем диалогов. Я могу сказать, описательные диалоги запоминать труднее всего, потому что они всегда включают новые имена людей или названия мест.

«Ладно, люди, слушайте. Уилли, ты и Дженкинс поедите по трассе Риджбек до Бландинг Филд в 12 часов. Джордж, ты и Эдди возьмете Х-2 и убедитесь, что они добрались целыми до Белого города или капитан Мердок надерет ваши задницы».

В «ВМФ МакХела» Том Арнольд играл лидера пестрого экипажа. Это была работа его героя объяснять, что происходит почти в каждой сцене. Чтобы побороть это, Том отдавал реплики кому-то почти каждый день.

«Эй, Брюс, ты ничего не говорил уже несколько дней, почему бы тебе не сказать эту реплику?»

«Как скажешь, большой парень...»

В каких-то случаях, актер не может изменить реплику или диалог, даже если он захочет. Это обычно происходит либо в театре, где слова драматурга очень ценны, или, как в случае с «Конго», когда у сценариста достаточно для этого влияния.

Джон Патрик Шанли выиграл Оскар за Moonstruck и написал большое количество пьес. И я могу поспорить на свой гонорар, что у него в контракте было правило «никаких изменений», потому что после первого дубля моей первой сцены ко мне со взволнованным видом подошла куратор сценария.

«Извини меня, Брюс, в последнем сцене ты добавил «эммм», и «ну», и «ха».

«Правда? Ладно, и что ты хочешь этим сказать?»

«Нам надо, чтобы ты придерживался сценария».

«В точности?»

Она кивнула с серьезностью.

Я должен сказать вам, что это взбесило меня, потому все, что я мог думать во втором дубле было: «Я точно произношу эти реплики?» Вместо того, чтобы лучше представить идею сцены. Боже мой, я только пытался сгладить переходы, у меня не было желания менять смысл.

Кроме этого, давайте не будем обманывать себя, «Конго» было адаптацией новеллы другого автора, поэтому это не было даже оригинальным сценарием не то, что какой-то пьесой, открывшейся на Бродвее для восторженных отзывов: это был большой, халтурный, летний фильм.

Как только вы получите свой сценарий, вам стоит представить свою сцену цельным куском. Мне нравится прочувствовать сцену до того, как ее разобьют на миллион кадров. Многие режиссеры, особенно вскормленные на MTV, больше склоняются к технической стороне и не знают, как разговаривать с актерами. Один бедняга, думая, что он объясняет роль, пришел ко мне объяснять сцену.

«Ладно, первый дубль будет здесь. Мы видим тебя в дверном проеме, Брюс. Потом, во втором дубле, камера сделает круг и покажет Клэр у окна. Потом у нас будет чудесный кадр тебя, сидящего за столом. Ты сидишь и мы сделаем этот крупный план в стиле кинозвезд. Ну, как, хорошо звучит?»

«Отлично, если бы я был оператором», - возразил я. – «Как я добрался до стола и почему я был в дверном проеме? Может, мы вернемся к этому на секунду».

Репетируя, я люблю сначала подумать, как в пьесах. Это звучит так элементарно, но превращается постепенно в потерянное искусство. В моей первой дюжине фильмов я и не задумывался об этой концепции, мои мысли были больше похожи на: «Круто, я снимаюсь