ТСК: ЛюМеН/Зная начало - Константин Владимирович Ежов

— Обычный, электромагнитный, поиска близких контактом. Корабль «Новая Надежда» ищет хоть кого-то, — ответила за меня Дуня.

— Сигнал неустойчивый и слишком слабый для корабля такого класса. И вообще непонятно, зачем он, ведь передача данных всегда идёт через квантовые телепорты, — добавила Хаюга.

— Потому что у Нади нет никаких актуальных соединений. Это корабль уходил в разгар войны и тогда практиковали полную «тишину». И это не сигнал неустойчивый, просто она плачет, — прокомментировал их слова.

— Плачет⁈ — дружно воскликнули все находящиеся сейчас внутри дистантика и даже весь он сам, от наплыва интересующихся.

— Ну, не совсем, но этот термин ближе всего к её состоянию, — сразу уточнил.

А то смотрю, реакция пошла не совсем адекватная.

— Какому состоянию? — начиная злиться, сделала попытку наехать Хаюга.

— Дочка, не хами. Если сравнивать с человеком, она ещё не родилась, но должна была вот-вот, но она отдала всю силу на прыжок, чтобы привести сюда феерических балбесов, — выдал ещё немного информации, которую получил из этого потока.

Нет, туманницы что, сами всего не слышат?

— Кого-кого? — выдали они, словно сговорившись и отрепетировав синхронность.

— Корабль пришёл сюда из системы Особой экспедиции и на его борту аборигены. Те самые кэтианцы. Они, конечно, сильнее обычных людей, сильно сильнее, но опасным можно признать только одного, но Настя его легко скрутит. Проблема в том, что нам нужно будет попасть на корабль и провести трансформацию, хотя бы активировав поглотитель энергии. Да, Дунь, придётся включать Эна. «Надежде» нужно просто прорву энергии, но это не так важно сейчас. Однако главное в том, что не смогу запустить рождение сознания при таком её недостатке. Но перед этим надо будет всем им пообломать рога, фигурально выражаясь. Они там столько, оказывается, воевали, что сначала придётся указать им их место, по праву сильного. Грустная ситуация, — выдал несколько растерянно.

— Так, а чего мы тогда ждём? — спросила у меня в лоб Хюго.

— Не знаю, — честно ответил ей, пытаясь понять причину своей растерянности.

И только подключившись к дистантику, понял, что произошло! Я всё слышал и видел своим даром так, словно вернулся в тот давний момент в музее, когда оживил Звёздную принцессу, или как потом выяснилось Ванку, так её звали, которую сейчас законопатил в регкапсулу и совершенно не собирался оттуда выпускать. Потому что больше ей не верил! Зовите меня параноиком, шизофреником, но вот так вот. И вот опять… как будто история совершила новый виток. И мне не хотелось их там на корабле всех отлавливать и запирать в эти аквариумы со стеклянными стенками и потом приходить, и думать, а оправдан ли риск их оттуда выпустить. Короче, конкретный неудачный опыт в буквальном смысле останавливает.

— То есть как это? — поражённо спросила всё она же.

— Вот так вот. Просто мне надо было подумать. Теперь примерно представляю, но мне всё равно не стало легче. Так что давай сама подключайся, тем более столько здесь уже любопытных глаз и ушей, что, если что, и без меня помогут, — дал разрешение дочери на подключение к чужому кораблю.

Блин, а ощущения, будто присутствую при её первом половом контакте. Всё-таки «Надежда» чужой корабль и думает, если так можно выразиться… свободой воли вроде уже обзавелась, но вот всё остальное… Там ещё этот му… нехороший человек своими грязными коннектами куда ни попадя лезет. Нет, я так просто это не оставлю!

* * *

— Каэл, что произошло? — первой отреагировала на изменение в его лице Чико.

Рис просто смотрела в тот момент в огромный витражный иллюминатор на мёртвую планету, так что пропустила резкое изменение обстановки.

— С нами вступили в контакт, — выдал он потрясённо.

— Это же здорово! — воскликнула она, пытаясь передать всю гамму своих эмоций.

— Ну да, — вяло отреагировал на это Каэл.

— Что с тобой? — активизировалась, наконец, Рис.

— А? Не, ничего. Просто меня вышвырнули из систем управления кораблём, и мы дрейфуем непонятно под чьим управлением, — рассказал он о том, что произошло.

— Так вышвырни наглецов! — она решила, что он без её совета не обойдётся.

— Бьют по рукам… соединениям, уж сильно больно. И их много… и дела им до нас нет. Они все носятся вокруг ядра «Новой Надежды», а меня обозвали варваром и просто вышвырнули, — продолжил он шокировать всех тех, с кем отправился в это путешествие.

— Так надо было сражаться, показать им, что кэтианцы так просто не сдаются! — выдала Рис почти клич.

— Ты явно не понимаешь, это не реальность, а среда корабля, и там другие законы! И теперь посмотри в иллюминатор или мониторы. И скажи, где все те, кто меня вышвырнул⁈ А между тем системы триангуляции показывали, что они чуть ли не у нас под носом! Ну и⁈. — обратился он к ней с вопросом свирепо.

И только потом обратил на мёртвую тишину вокруг, но далеко не сразу понял её причину. Он впервые в своей жизни расплёскивал эмоциями… не их имитацией, а настоящими, словно кэтианка какая-то. И сам пришёл от этого в шок и тут понял, что впервые в жизни его испытал, и выпал в прострацию. И завис наглухо.

— Каэл? — осторожно обратилась к нему Рис.

— Да-а-а… и что теперь делать? — недоумённо высказалась Чико, смотря на неподвижное тело Пилота.

— Что-то да надо, — впервые за долгое время издала хоть какой-то звук Тора.

Только вот беда, никто не понимал, что! Всё было внове, всё было впервые. И в этот момент посреди мостика материализовалось нечто, что находившиеся в помещении не назвали бы и орбитальной шлюпкой, а скорее спасательной капсулой-переростком, до того она была мала для нормального даже челнока, орбита-поверхность. А между тем из её приплюснутого яйцевидного тела вытекли три стойки. Тут уже нельзя было отмахиваться от очевидного, ссылаясь на свои представления об окружающем мире.

— Тля, в натуре корабль, — выдала шокированно Тора, ну, или что-то типа этого.

— И что делать-то? — почти панически спросила Рис.

— Пинайте уже своего Каэла, боюсь, нас здесь будет мало! — воскликнула, словно боевой клич прокричала, старушка.

В этот момент часть бока этого странного летательного, а скорее появлятельного где ему захочется аппарата вытекла, словно подтаявшее мороженое, но не растеклась лужей, как ожидали неблагодарные, а скорее возмущённые и