Симбионт - Сергей Александрович Малышонок

— И как же тебя зовут, когтистенький. Ты меня знаешь, а я тебя нет, не находишь, что это немного не честно? — делает шаг в мою сторону. Что-то задумала? Безусловно, но пауза выгодна и мне — подчинение крови цели еще не завершено. Нужно тянуть время.

— Меня не зовут, я сам прихожу, — Связь установлена, — с приговором.

Кидаю под ноги наемнице пробирку с обычной водой, одновременно парализуя ее через кровь. Падает — в глазах — полное непонимание происходящего.

— Ты так много говорила о Сильных и Слабых. О жертвах. Позволь, я напомню тебе, как себя ощущает жертва. — разжимаю ей зубы и вливаю в глотку еще один пузырек, теперь с прозрачным симбионтом, продолжая издеваться над ее организмом через кровь. Так, повысим чувствительность нервных окончаний, еще, еще. Теперь даже самое нежное прикосновение к ее коже будет восприниматься, как серпом по… в общем, болезненно. В уши ворвался крик.

Все такой же холодный и равнодушный голос сообщает.

— Это только начало. Почему ты не радуешься? Ты же так хотела увидеть в этом бункере бесчувственную машину смерти? — Следующий этап. При помощи своего кусочка в ее организме убиваю ее клетки в пальцах ног и задаю параметры — гангрена, но сепсиса не будет, так просто она не сдохнет. Для проформы втираю опять же воду, на этот раз слегка подкрашенную в ступни(ботинки просто срезал когтями). Крики переходят в хрипы, ах да, ей же теперь каждое прикосновение — как каленый прут.

— Ты так кичилась своим телом и силой. Посмотрим, как ты воспримешь то, что тело твое начнет разрушаться, гнить изнутри, а сила — не даст спасти жизнь единственно возможным способом — отрезать все лишнее. Теперь ты — моя жертва… моя идеальная жертва. — в глазах Кимуры пополам с болью плещется чуть ли не религиозный ужас, — мне еще нужно закончить несколько дел, никуда не уходи… хотя, — снимаю с пояса мешок и, заткнув предварительно ей рот кляпом, упаковываю тело в него. После чего возвращаюсь к выполнению задач.

Примерно в то же время. Доктор Райс.

Мужчина со странной смесью ужаса и восторга наблюдал, как фигура в странной броне зачищает первый уровень бункера. Ни одного лишнего движения. Никакой жалости или сомнений, а скорость и сопротивляемость физическим воздействиям поражала. Полубезумному ученому уже не терпелось исследовать костюм, а заодно произвести вскрытие такого интересного существа, да и эти клинки из рук. Неужели кто-то еще продолжал заниматься проектом "Оружие Х"?!

Что ситуация критическая, Райс сообразил только когда вторженец неизвестным образом парализовал Кимуру. А потом начал ее пытать.

— Какая-то химия? Но скорость воздействия… почти мгновенно, невероятно! Тихонько бубнил себе под нос изувер, — ладно, пора уходить.

Тут дверь открылась и в кабинет вошли двое — высокая женщина примерно сорока лет, возможно, раньше она была довольно красива, но постоянные стрессы и недосыпания сказались на ее внешности далеко не лучшим образом и девочка примерно 11–12 лет с черными волосами и зелеными глазами.

— О, доктор Кинни, как вовремя. Кажется, нам пора эвакуироваться, жаль, конечно, но что поделать. Вижу и Х-23 с вами? Отлично, уходим, — на всякий случай матерый параноик Райс засунул руки в карманы и нащупал там заветную пробирочку с "триггером" — веществом, способным перевести 23-ю в состояние берсерка одним только запахом.

Но женщина не пошевелилась.

— Лаура.

— Что? — не понял Райс.

— Ее имя — Лаура. — зажатый в руке женщины скальпель вонзился в живот ученого.

— Кхе… как глупо. Но в ад я отправлюсь с эскортом. — Мужчина немеющими руками достал из кармана пробирку с триггером и просто раздавил ее в руках. Брызги попали как на него, так и на подошедшую слишком близко Кинни. В другом кармане лежал детонатор к механизму самоуничтожения базы, Райс даже успел набрать код активации, а вот запустить процесс — уже нет — сдвоенные когти из адамантия оборвали земной путь безумного ученого.

Вальтер Майер. Песец.

Я методично зачищал базу. Охрана, ученые, техники — неважно. Они так или иначе были причастны ко всем тем зверствам, что происходили в бункере. Знали, но ничего не делали. Меня не волновало, что сделать, по большому счету, они не могли ничего. Я вынес приговор. И я пришел за всеми ними. И мне откровенно плевать на мнение всяких общечеловеков, орущих на каждом углу о ценности человеческой жизни. У меня только один судья — то что осталось от моей совести и души, ну может быть, еще Великая Тьма, в чье покровительство я верю все больше и больше, но что-то мне подсказывает, что и она одобрит мои поступки… а если и нет — по крайней мере перед собой я чист.

Забавно, а я и не заметил, как спал боевой режим, кажется, у него тоже есть свои пределы, впрочем, зачищать здесь действительно больше некого, а улик уже предостаточно. Осталась только одна неисследованная комната и именно туда я и направился.

Что-то здесь не так, странный звук. Плач? Детский плач. Осторожно вхожу в комнату. Перед глазами предстает разрушенный кабинет, все залито кровью, помимо ее запаха в воздухе витает странный аромат. Духи? Тут я замечаю жуткую картину. В луже крови сидит маленькая черноволосая девочка и держит за руку остывающее тело женщины. Мертва. Уже минут десять как, отстранённо отмечает мозг — вернуть к жизни — мне нереально, все-таки я не бог. Сквозь всхлипывания, доносится жалобное "Мама".

Тут девочка оборачивается и видит меня — залитого кровью, с выдвинутыми когтями и слегка звероватыми чертами лица (маску снял сразу, как увидел девочку — вышло почти рефлекторно, — пугать ее мне совсем не хотелось). На лице странная смесь эмоций, в эмоциональном плане творится вообще что-то непонятное.

Втягиваю когти и осторожно приближаюсь.

— Не так я представлял себе наше воссоединение… племяшка. — Девочка, плача, вцепляется в мою ногу. Хотя, какая к черту, девочка, — да мало кто из взрослых видел хотя бы четверть всех тех ужасов, что пережила эта бедняжка. Наклоняюсь и беру ее на руки. Пора уходить, но сначала. Склоняюсь над мертвой женщиной и закрываю ей глаза. Кажется, стоит что-то сказать.

— Я не знаю, кто ты, но, кажется, ты была одним из двух человек в этом логове монстров. Спасибо, что заботилась о ней… и покойся с миром. Осторожно снимаю с тела женщины и передаю девочке простенький амулетик — так, обычная безделушка — шарик зеленого кошачьего