Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда - Эрнст Петрович Титовец

откровенничать с ним, упомянув о Москве и своей попытке самоубийства. Он никогда никому не рассказывал об этом, даже своей жене5. Об этом знали только в КГБ и несколько непосредственно причастных лиц в Москве.

Юрий определенно выстраивал свою версию событий. Я решил не переспрашивать его, а дать возможность выговориться. Юрий дальше сказал, что Освальд говорил по-русски с акцентом и его очень заинтересовала тема лекции. Потом он спросил Юрия, не возражает ли тот против его, Освальда, присутствия. Напротив, американец его заинтриговал. Юрий слышал о нем раньше и подумал, что ему представилась хорошая возможность познакомиться с Освальдом поближе. Юрий сказал Освальду, что лектор, профессор Черкасова, была его матерью. Она вернулась из своей поездки в США и привезла много фотографий. Освальд высказал несколько комментариев по поводу фотографий Нью-Йорка, отложенных в сторону и готовых к демонстрации. У Юрия сложилось впечатление, что Освальд жил в этом городе.

Освальд выразил желание встретиться с матерью Юрия и поговорить о Соединенных Штатах. Юрий сказал, что это не проблема. Освальд предложил свою помощь с демонстрацией. Из их беседы за проектором Юрий узнал, что Освальд служил в военно-морских силах США в Японии, имел квартиру в Минске и работал на радиозаводе. После лекции Юрий представил Освальда своей матери, и она пригласила его к ним домой в тот же вечер.

На танцах после лекции Освальд увидел Марину Прусакову, которая только что прибыла в сопровождении Саши Пескарева, ее поклонника. Юрий был уже давно знаком с девушкой. Он подробно описал, как выглядела Марина в тот вечер: ее прическу во французском стиле, красное платье в форме колокола и белые туфли на высоких каблуках. Освальд попросил Юрия познакомить его с Мариной и оставался рядом с ней до окончания вечера. К ним присоединились друг Юрия Костя Бандарин, тоже студент-медик, и еще пара парней. Компания посетила буфет, где они пили шампанское, закусывали пирожными и шоколадом.

Освальд оказался довольно умеренно пьющим, если вообще пил. Марина выпила свою порцию крепких напитков и, как обычно, много курила. Вернувшись на танцплощадку, Освальд не упускал возможности пригласить Марину на очередной танец, не оставляя шансов другим молодым людям. Юрий сказал, что в какой-то момент Алик, извинившись, ненадолго отлучился и вскоре вернулся вместе со мной. Из того, что Юрий вспомнил, Марина дала Освальду свой номер телефона и объяснила, где она живет. Он сказал, что я перевел Освальду все это на английский и ушел.

После вечера Юрий предложил всей компании пойти к нему домой. Лидия Семеновна уже вернулась и предложила молодым людям поужинать. Появилось вино и пирожные. Черкасова стала более подробно рассказывать о своем турне по США. Освальд в основном слушал, лишь изредка вставлял краткий комментарий или задавал вопрос. Время близилось к полуночи, когда Алик, Юрий, Костя и Саша пошли провожать Марину домой. Они пришли на улицу, где жил Освальд. Как оказалось, это было по дороге к дому девушки. Освальд предложил заскочить к нему домой. Юрий сказал, что они с Костей пробыли там совсем недолго и вскоре ушли, оставив Марину, Сашу и американца.

Я попросил Юрия рассказать мне подробнее о Марине. Он сказал, что она работала в аптеке клинической больницы № 3. Девушка жила в Минске в семье своего дяди, занимавшего важный пост в Министерстве внутренних дел. Марина была старше Юрия на два года. Он сказал, что иногда занимался с ней сексом, как, впрочем, и она с другими парнями. Юрий был хорошо осведомлен о раскованных манерах Марины.

Титовец: Он [Освальд] был иностранцем. Вокруг иностранцев царила атмосфера любопытства и настороженности. Почему она [Марина] не испугалась? Был ли у нее какой-нибудь опыт общения с иностранцами?

Мережинский: Ей нечего было терять. Она знала иностранцев в Ленинграде, откуда ее депортировали за проституцию6.

Титовец: Откуда ты получил эту информацию?

Мережинский: От моих знакомых, которые знали и рассказали мне об этом.

Титовец: Твои знакомые в Ленинграде?

Мережинский: Да, и от тех, кто живет в Ленинграде, а позже это стало ясно из моего разговора с Мариной.

Титовец: Юрий, у Марины был бойфренд, постоянный?..

Мережинский: Постоянный? Трудно сказать [смеется]. Она была не из таких.

Титовец: Что ты имеешь в виду?

Мережинский: Сейчас она была бы с одним парнем, потом с другим и еще другим. Я бы не назвал это постоянством.

Титовец: У Марины были какие-нибудь увлечения? Чем ей нравилось заниматься?

Мережинский: Заниматься сексом… У нее было хорошенькое личико и пустая маленькая головка. Ничего больше. В основном она охотилась за мужчинами7.

Я снова вернулся к вопросу, который вызвал у меня большие сомнения в том, что Алик выложил перед Юрием сугубо личные эпизоды из своей жизни, которые скрывал от других. Важно было увидеть, насколько последователен Юрий в этом вопросе.

Титовец: Какое впечатление произвел на тебя Алик? Его манеры, то, как он одевался, разговаривал, его акцент?

Мережинский: Он говорил с акцентом. Он был не из разговорчивых, говорил очень мало. Когда он говорил, то короткими фразами: в основном задавал вопросы. Что касается разговоров о литературе, искусстве, политике или экономике – ничего такого не было8.

Теперь я начал узнавать Алика. Этот портрет полностью соответствовал реальному человеку, которого я знал. Юрий, похоже, попал в собственную западню. Он не сообразил, что описывает двух диаметрально противоположных людей и сам себе противоречит. Освальд, сдержанный, скромный и не очень разговорчивый, внезапно превращается в назойливого субъекта, который проникает к нему в оркестровую яму, много болтает о себе, выдает незнакомцу (Юрию) то, что он тщательно скрывает от других. Но почему Юрий упорно придерживается версии, в которой инициативу знакомства с Освальдом он перекладывает на американца?

Костя Бандарин был еще одним свидетелем встречи Юрия с Освальдом. Мне не составило труда связаться с Костей. Он работал анестезиологом в отделении интенсивной терапии двумя этажами выше в том же корпусе, где на первом этаже находился отдел фундаментальных исследований, которым я руководил. Довольно часто я поднимался наверх к анестезиологам обсудить научные проблемы или просто пообщаться с друзьями, в том числе и с Бандариным. Я сказал ему, что работаю над книгой об Освальде и хотел бы услышать его рассказ.

В тот вечер Костя пришел во Дворец культуры профсоюзов задолго до начала лекции, чтобы занять места в первом ряду. Он видел, как его закадычный друг Юрий возится с проектором в оркестровой яме. Закончив свои приготовления, Юрий присоединился к Косте. Он заявил, что сегодня вечером сюда приедет американец. Этот американец живет в Минске и