Понятие о сокровище - Ирина Игоревна Голунцова

— Тебя положили в психушку?

О боги…

— Нет, Аннет, это не психушка, а реабилитационный центр для богатеньких, — трактовала я уже в которой раз эту фразу.

На улице, несмотря солнечную погоду, стояла зимняя прохлада, и прятаться от персонала за лысыми кустами и деревьями оказалось довольно сложно. В шпионку играла я не из-за умственной слабости, а потому что в последнюю очередь хотелось остаться без телефона — единственной связи с внешним миром. Сколько бы ты денег ни заплатил, здесь действовали иные законы, и по словам врачей интернет лишь вредил душевному спокойствию. Оно и понятно.

— А тебя… навестить-то можно? — все еще пребывала в растерянности женщина.

В ответ прозвучал сдавленный смешок.

— Ну, покупай билеты до Вашингтона, что могу сказать?

Аннет промолчала. Тишина мне показалась обвиняющей, словно я должна была предупредить подругу о своем исчезновении, а не заставлять трепать себе нервы. Но другого выбора для себя я не видела. Я думала, что пережила ад в Италии, пока адвокаты Рэйфа не заставили меня вернуться в Париж и не отыграть проработанный сценарий жертвы похищения. Лично засветиться в деле Рэйф не мог себе позволить, да и уже полюбившийся мне Уолтер Бронкс не позволил бы этого. Юрист сыграл роль адвоката, когда меня на протяжении суток терзали жандармы. Обессиленная и потерявшая связь с миром, я отдала себя в руки профессионала и лишь надеялась, что мое поведение добавило веса в образ жертвы, а не выдало шок от совершенного преступления.

Обвинений благодаря безупречной работе Уолтера мне не предъявили, я вышла из жандармерии свободным человеком. Да только опасения, что за мной придут не только обозленные псы убитых братьев Гонсалес, но и раскроется моя настоящая личность, заставили меня в срочном порядке закрывать «чистые» счета в банке и валить в Штаты.

— О тебе продолжают спрашивать, ты в курсе?

Расстроенный тон не укрылся от меня.

— Ты хоть планируешь вернуться? — не сдавалась Аннет.

И что на такое ответить? Вернуться обратно в Париж, к прежней жизни: проворачивать сделки, окружать себя интересными людьми и искусством, наслаждаться городом — звучало как отрывок из сказки.

— Я приеду в гости, как только здесь все утрясу, обещаю.

Это максимум, на который я была способна, Аннет, и мне жутко не хотелось бросать тебя, однако скрываться под маской Жюли Бон уже невыносимо. За долгие годы я не могла принять истину, понимание которой пришло за последний месяц — от себя не сбежишь. Я еще буду совершать ошибки, спотыкаться о них, как о грабли, прячущиеся в высокой траве.

Жизнь Жюли Бон — сокровище, которое пришлось создать собственными руками, чтобы войти в этот мир с гордо понятой головой, а не влететь лицом в грязь, как умела делать Джулс Бонавиль. Но это и делает меня мной, мои связи и привычки, в общем говоря — моя небезупречная, однако чертовски увлекательная жизнь. В которой предстояло навести не просто порядок, а провести генеральную уборку. Заслужить прощение Нейтана. Спросить у Сэма, как прошла его поездка в Индию, и какого черта на присланных фотографиях он и Хлоя Фрейзер позируют с Надин Росс?! Надин-мать-ее-Росс. Серьезно. Как?!

А еще принять и поверить в тот факт, что тебя может любить человек, который, казалось, совсем не способен на любовь. Не бояться и того, что ты тоже можешь любить. Если уж не это настоящее сокровище, то прошу, остановите Землю, мы с кукухой будем не прочь сойти, не доезжая конечной станции.