Последний заговор Гитлера. История спасения 139 VIP-заключенных - Иан Сэйер

злились из-за того, что партизаны из Тренто вошли на их территорию без разрешения. Хотя их убедили понять срочность миссии и, вероятно, в дальнейшем они не доставят хлопот, стала очевидна враждебность между группами – даже политически едиными. Бойцы в этом регионе были частью того же католического республиканского антифашистского Сопротивления, что и Санте Гарибальди и мужчины из Тренто. Партизаны же из конкурирующих политических течений были склонны открывать огонь.

То же самое повторилось, когда они остановились отдохнуть в следующей деревушке. На этот раз разгневанные антифашисты настаивали на том, что они единственные «официальные» партизаны в этой области и все должны им подчиняться. Любые другие так называемые партизаны, которых путешественники могли случайно встретить, были «жуликами». Почему, стало понятно через десять минут, когда Дэй и его группа встретили еще одну агрессивную пару партизан, которая носила знаки отличия коммунистов Гарибальди (названных в честь Джузеппе Гарибальди, революционного генерала XIX века). Естественно, они утверждали, что они настоящие партизаны, а все остальные – фальшивые. Вингз Дэй устал от этого и решил уйти «прежде, чем придет третья группа»[708].

Около полудня путешественники достигли Ронченьо, симпатичного городка с ярко раскрашенными тирольскими домами и узкими улочками, расположившимися на холмах над долиной. У одного из спутников Дэя был здесь друг, мясник по имени Андреа Хофер, который обеспечил голодную компанию «истинно королевским» обедом из спагетти. Дэй нашел их восхитительными. Для него эта миссия превратилась в настоящее кулинарное приключение. Еще приятнее спагетти была новость, что ряды американцев находятся всего в четырех-пяти километрах, где-то в окрестностях Борго-Вальсуганы, похожего на этот маленький городок на противоположной стороне долины[709].

Дэй и Дуча обрадовались, но их попросили сохранять бдительность. Чтобы добраться до американцев, нужно было пройти через ряды немцев, что было чрезвычайно опасно. Из местных жителей им выделили несколько проводников. Дэй предпочел бы, чтобы их было меньше, чтобы они не бросались в глаза, но, конечно, многим хотелось принять участие в этой интересной миссии. Они сразу отправились в путь.

Ронченьо и окрестности пострадали от прошедшего накануне боя, во время которого немецкий парашютный полк, занимавший этот район, игнорируя прекращение огня, яростно сопротивлялся натиску 351-го пехотного полка США, пытавшегося продвинуться к Тренто. 88-миллиметровые орудия стреляли по американцам, которые в ответ выпустили 500 артиллерийских снарядов по холмам за Ронченьо, где, как предполагалось, находились немцы. С тех пор американцы оставались на своих позициях, и наступило перемирие. Прекращение огня соблюдалось, но оно было хрупким. Командир 1-го парашютного полка пересек долину под белым флагом и предложил прекратить боевые действия, но предупредил, что его людям приказано стрелять, если американцы продолжат наступление. В долине Брента установилось шаткое перемирие. 1-я парашютная дивизия и 351-я пехотная дивизия США встречались в бою дважды в предыдущем году – в мае 1944 года в Монте-Гранде и в октябре в Ведриано, – и американцы понесли большие потери. Теперь они были настороже и держали оружие наготове[710].

Проводники утверждали, что пересечь линии легко, если следовать по правильному пути, ориентируясь на холм и продвигаясь вдоль северной стороны долины. Пройдя несколько километров, проводники остановились на высокой точке на склоне холма и указали Дэю, где проходили военные линии.

Долина Брента выглядела очень живописно: огромная, вытянутая чаша, окруженная далекими зубчатыми пиками. Справа, на лесистых склонах можно было различить светлые пятна домов Ронченьо, под которыми, окружая реку и главную дорогу, простирались поля. Борго-Вальсугана представлял собой большое скопление зданий с красными крышами, расположенных по обе стороны реки под крутыми зелеными склонами южной стороны долины. Проводник указал на несколько фермерских построек около деревни, где, по его словам, находились передовые позиции американцев. Немецкий полк теперь был справа от Дэя, в направлении Ронченьо, чуть более чем в восьмистах метрах от американцев.

Дэй не видел никакого движения, поэтому они пошли дальше, не пытаясь спрятаться, благодаря чему американские разведчики хорошо разглядели его и его форму. Они были примерно в ста метрах от фермерских построек, когда Дэй заметил за кустом американского солдата, опиравшегося на винтовку и с интересом наблюдавшего за приближающейся группой.

Чуть помедлив, Дэй крикнул: «Я британский офицер. Мы можем подойти?»

Солдат оглядел странную группу мужчин: человек с явным британским акцентом в потертой старой форме с нелепой красной партизанской повязкой на рукаве; хорошо одетый итальянец; партизаны – щеголеватый и уже немолодой дель Эльмо и группа проводников из Ронченьо. Американец не счел их опасными. «Конечно, – сказал он. – Подходите».

Группа подошла, и солдат направил Дэя в штаб роты, который находился на ферме. Дэй нашел командира роты, молодого капитана из Чикаго по фамилии Джонсон, и представился как командир крыла Гарри Дэй из Королевских ВВС, сбежавший военнопленный с чрезвычайно важной и ответственной миссией. Пока люди капитана Джонсона гостеприимно предлагали сигареты и шоколад своим гостям, Дэй рассказывал свою историю, стараясь быть как можно лаконичнее и особенно подчеркивая опасность, в которой находились его товарищи-заложники. Было жизненно важно как можно быстрее отправить силы для их спасения.

Джонсон колебался. Он понимал бедственное положение заложников, но ситуация в долине была нестабильна. Он понимал, что прекращение огня не может быть полным и боевые действия могут возобновиться в любой момент. Капитан хорошо знал, какими фанатичными бойцами были десантники, и перспектива оставить позиции его не радовала. Найти свободные войска для дальних спасательных операций ему вряд ли бы удалось. Однако командиру авиакрыла Дэю предложили обратиться к кому-то вышестоящему в штабе полка. Также Джонсон мог предоставить транспорт.

Дэй и Дуча попрощались со своими товарищами-партизанами, поблагодарили их и сели в джип. Дэй привязался к ним и записал их имена и адреса, чтобы оставаться на связи. Когда они прощались, он выразил надежду, что они осуществят свое заветное желание вернуться в Тренто на борту американского танка[711]. Джип с ревом помчался по дороге. Дэй мог только надеяться, что ответ командира полка будет положительным.

Они прибыли в штаб полка как раз в тот момент, когда командующий офицер полковник Франклин П. Миллер давал журналистам интервью, и им пришлось подождать. В конце концов их друг другу представили. Миллер, невысокий и жилистый, был так же добродушен, как капитан Джонсон, и так же пессимистичен. Только этим утром он отправил двух своих офицеров на переговоры с генералом Карлом-Лотаром Шульцем, командиром немецкой дивизии, который был готов поддерживать прекращение огня только в том случае, если его начальники в штабе 14-й армии отдадут прямой приказ. Шульца беспокоили нападения партизан, и он не собирался отступать. Ситуация была крайне напряженной, и, как и Джонсон, Миллер считал, что его полк очень скоро снова пойдет в бой