Лекции по истории средних веков - Василий Григорьевич Васильевский

Но все же мы не можем сказать, что подобного рода взгляды и выражения выступают в труде Тацита на первый план, составляют его главный характер. Цель сочинения все-таки остается научная, а вышеприведенные особенности представляют только окраску, необходимо вытекающую из его личных воззрений как мыслителя-стоика, как гражданина и человека.

Таким образом, нужно признать в «Германии» и сатирический элемент, направленный к обличению римских нравов, и связанную с этим некоторую цивилизацию черт жизни первобытного племени, объяснение простых и весьма естественных в варварском быту явлений высшими идеями и целями; например, описывая брачные обычаи германцев, он находит в них глубокий нравственный смысл, который едва ли могли осознавать и понимать сами германцы. Все это, конечно, нужно иметь в виду, пользуясь данными из «Германии», но доходить до отрицания этой маленькой, но великолепной книжки было бы излишней и несправедливой крайностью, и немцы основательно гордятся тем, что им выпало на долю найти в такой древности замечательного писателя, который так толково, талантливо и подробно описал их первобытный строй. Если бы не было Тацита, замечает Вайтц (Waitz), пришлось бы начинать историю германцев на 500 лет позже, только с тех пор, как появились сочинения Григория Турского и других и как написан был в первый раз свод обычного права у франков Салических. По мнению немецких ученых, известия Тацита настолько определенно и точно указывают на истинные свойства германского народа, обличают такое близкое знакомство автора со страной и ее жителями, что один из комментаторов даже утверждает, что Тацит сам должен был путешествовать по Германии, чтобы знать те многие технические выражения, те частности и тонкости быта, которые он приводит. Последнее мнение преувеличено, но, тем не менее, ясно, что Тацит получал сведения о Германии очень точные, из первых рук.

Перейдем теперь к изложению главных черт германского быта по Тациту. Подробное ознакомление с этим вопросом очень важно и само по себе, и, в особенности, для сравнительного изучения первоначального быта других европейских народов.

Тут нужно обратиться, как к первоначальному пособию, к замечательному сочинению Вайтца (Waitz) «Deutsche Verfassungsgeschiche», которое признают классическим во всей Европе.2 В 1880 году вышло третье издание, значительно дополненное и измененное на основании новых трудов по вопросу об исследовании первобытного германского права, авторы которых часто находятся в оппозиции со взглядами Вайтца. Этим последним изданием и нужно пользоваться.

Из других сочинений, содержащих разбор Тацита и изучение древнегерманского быта, укажем на следующие.

1. Ehrhard. Aelteste Germanische Staatenbildung. Leipzig, 1872.

2. Sickel. Geschichte der deutschen Staatverfassung. Halle, 1879.

Последнее сочинение во многом противоречит взглядам Вайтца, но вряд ли можно сказать, что исследование Зиккеля представляет прогресс в науке. Он считает возможным конструировать древнегерманский быт на основании соображений, по аналогии с бытом позднейшим и в этой области дает слишком много свободы своей фантазии, и уже теперь должен был отказаться от многих ранее высказанных им взглядов.

3. По Вайтцу написана глава о быте древних германцев в сочинении Кауфмана: «Deutsche Geschichte bis auf Karl den Grossen», 1880.

4. Кроме того, интересен труд Зибеля (Sybel) «Die Entstehung des deutschen Königthums», появившийся в 1881 году вторым изданием в переработанном виде. Зибель доказывает существование родового быта у древних германцев и сильным движущим началом признает влияние римского права; доказывает, что королевская власть образовалась и развилась не внутри германского народа, а вследствие внешнего римского воздействия.

Взгляды Зибеля во многом противоположны со взглядами Вайтца, и еще в 40-х годах между ними возникла горячая и резкая полемика по вопросу о степени культуры древних германцев, причем Зибель, как сторонник родовой теории, доказывал, что предки немцев во времена Тацита стояли на очень низкой ступени развития. Вайтц же утверждал, что они достигли уже довольно высокого государственного и общественного развития и дошел в пылу ученого спора до того, что стал обвинять Зибеля в отсутствии патриотизма. Но потом ученые примирились, о чем сам Вайтц заявляет в первом томе своего труда (издание 1880 года). Родовая теория Зибеля отличается некоторой искусственностью в построении. В русской литературе она отразилась в известной статье Т. Грановского «О родовом быте у древних германцев», помещенной в первом томе его сочинений, а применена была к русской истории в труде профессора Варшавского университета А. И. Никитского «Очерк внутренней истории Пскова» (С.-Петербург, 1873 г.).

5. Затем, очень интересно и важно сочинение Баумштарка (Baumstark) «Ausführliche Erläuterung der Germania des Tacitus». Он много занимался изучением и объяснением тацитовской «Германии» и издал обширное сочинение, критически рассматривающее все сообщаемые Тацитом сведения, причем он не следует порядку изложения Тацита, а располагает данные в своей системе. Это сочинение важное и замечательное, хотя некоторые ученые очень упрекают Баумштарка за неумеренно резкую полемику. После его смерти труд был издан в измененном виде, в виде последовательного объяснения «Германии», по порядку – одной главы за другой, как общей, так и этнографическо-географической части.

6. Лучшее издание Тацитовой «Германии» принадлежит Мюлленгофу, который поместил также выдержки из других древних авторов, сообщающих известия о древних германцах, могущие служить дополнениями и комментариями к Тациту.

7. Из французских сочинений по этому вопросу назовем только Gef-froy: «Rome et les barbares. Études sur la Germanie de Tacite» – ряд хороших лекций, читанных в «Collège de France».3

Перейдем теперь к описанию главных черт германского социального быта, каким его рисует нам Тацит. При изучении «Германии» Тацита мы пойдем сверху вниз: рассмотрим сначала, что связывало германцев в одну общую нацию, затем спустимся к меньшим подразделениям нации, потом к сельскому общинному быту и, наконец, к личному положению отдельного человека.

При описании германских племен Тацит различает:

1) нацию;

2) племена и колена;

3) политические единицы государства, которые он подобно Цезарю называет civitates.

Очевидно, что в точном значении понятия германская нация во времена Тацита не существовала, так как отдельные колена не имели никакого единства. Самое слово «Germani» не принадлежит немцам. Первоначально этим именем называли их галлы, а потом римляне, и так это слово сохранилось за предками нынешних немцев; сами же германцы не осознавали своего национального единства и не создали на своем языке общего племенного родового названия; это единство раньше приметили их соседи и враги галлы. Они-то сначала и окрестили именем «Germani» соседнее с ними и часто нападавшее на них племя тунгров, с которых это название распространилось на все родственные им племена. Существуют различные толкования слова «Germani». По мнению одних филологов, это слово значит «громкоголосые люди», «хорошие крикуны», другие же переводят его