Жизнеописание. Избранные письма - Герхард Терстеген

тронут, прочитав благодарствен-ное молитвословие одного благочестивого, уже умершего, проповедника. При таковых — несомненно, не ограничи-вающихся этими случаями — промыслительных действи-ях премудрой благости Божией в его сердце открылось столь ощутительное привлечение от Отца (Ин. 6:44), что он самым серьёзным образом искал внутренней перемены своей жизни, с каковою целью проводил ночи напролёт за чтением, молитвой и благочестивыми подвигами. Сле-дующее обстоятельство, как кажется, было решающим для его обращения. Однажды он был послан по делам в Дуйсбург. В то время как он шёл через дуйсбургский лес, у него начались столь сильные колики, что он думал, что пришла его смерть. Он отошёл немного вглубь леса и от всего сердца стал молиться Богу об облегчении боли и о том, чтобы Господь дал ему ещё время, дабы подготовить-ся к переходу в вечность. Боль немедленно прекратилась, и Герхард почувствовал в душе неодолимое побуждение к тому, чтобы немедленно и без каких бы то ни было огово-рок всецело предать и вверить себя столь благому и ми-лостивому Богу.

Перемена купечества на менее суетное занятие

В это время ему с полной ясностью открылось совер-шенное ничтожество всего земного и преходящего и вели-кое значение вечного и небесного. Кроме того, он воочию убедился, что торговые дела и постоянное обращение с раз-ными людьми крайне рассеивают и разоряют его и мешают возрастанию в благодати. Посему, хоть и выдержав полно-

34

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

стью четыре года купеческого обучения, он решил переме-нить своё занятие на менее суетное. Знакомство с неким благочестивым ткачом навело его на мысль научиться этой профессии, но слабое телосложение, частые колики и голов-ные боли воспрепятствовали сему. Он избрал для себя ре-месло ленточника, коим и занимался в одиночестве; только работница время от времени приносила ему шёлк. Местом жительства Терстегена до конца его дней отныне оставался Мюльхайм-на-Руре.

Крайне воздержная жизнь

Взявшись за выделывание шёлковых лент, Терстеген стал жить в величайшем отвержении всего чувственного. Его одежда была худа; его еда, которую он сам готовил себе, крайне скудна и состояла большей частью из муки, воды и молока. В первые годы своей уединённой жизни он ел один раз в день и не пил ни чая, ни кофе.

Щедрая благотворительность;

собственная бедность и нищета

Как бы ни были малы его доходы, он щедро благотворил бедным. В вечернее время, когда его никто не мог видеть, он обходил дома страждущих и отдавал им почти всё, что заработал. Таковое последование нищете Христовой столь возмущало его родных, что они едва могли слышать его имя. Они даже не позвали его, когда делили после смерти мате-ри5 наследство. Из оного Герхарду отписали некоторый дом, не сомневаясь, что любое движимое имущество он тотчас же

5 Мария Корнелия скончалась в 1721 году.

35

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

раздаст бедным. Но он уступил этот дом брату Иоганнесу за наличные деньги, каковые по большей части действительно и раздал. Поскольку от всего этого родственники всё более ожесточались и отворачивались от него, а к тому же, будучи чрезвычайно болезненным, он вынужден был по нескольку недель подряд лежать в постели не работая, то в конце кон-цов он сам впал в крайнюю нужду. Следующее извлечение из письма от 24 октября 1766 года, в котором Терстеген рас-суждает со своей духовной сестрой о бедности, несколько открывает нам его тогдашние обстоятельства. «Говорить о бедности хорошо, — пишет он среди прочего, — ещё могут те, кто окружён обеспеченными и верными друзьями. Мне же в молодости пришлось пережить бедность в полной мере, когда я не знал, будет ли у меня завтра кусок хлеба; и добрых друзей, могущих мне помочь, совсем не обреталось. С пяти утра до девяти вечера я работал, но это тогда, когда не лежал в постели, а то и на полу, от восьми до десяти не-дель кряду больной, и родственники, у коих я жил и коим платил за проживание, не удосуживались даже послать ко мне служанку со стаканом воды. Впрочем, я всегда думал: “Пусть будет что будет”».

В другом письме одному своему другу Терстеген пи-шет: «Однажды я лежал больной в постели, в жестокой ли-хорадке, и думал, что сгорю от жажды и жара. Я попросил служанку моего брата, у которого я тогда квартировал, ку-пить мне на два пфеннига самого слабого пива. Служанка же была рассеянна, и, поскольку её позвала госпожа, она забыла про меня. И с самого утра и почти до вечера я лежал в мучительнейшей жажде, и совсем нечем было утолить её. Наконец я услышал, как служанка поднимается по лестни-це; тут уж я стал молиться Богу, чтобы Он сохранил меня в кротости».

36

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

Божий покров над ним

Во всех таковых испытаниях его детское упование на Небесного Отца оставалось твёрдым и непоколебимым. Уверенность в том, что Господь печётся о нём, всё более уко-ренялась в его сердце. Терстеген вспоминал, как однажды его платье пришло в негодность и он не знал, откуда взять денег, дабы сшить новое. Тогда внутри него с силой напечат-лелось: «Не заботься!» — и это необычайно укрепило его в вере и надежде на Господа. И благость Божия не посрамила его, так что, как показала его последующая жизнь, он ни в чём не имел нужды.

Вообще же наш Терстеген вкушал в то время истинное довольство и мир. «Я не могу выразить, — писал он об этом одной своей духовной сестре, — как я был доволен, когда жил один. Мне нередко приходила в голову мысль, что ни один король на свете не мог бы жить столь счастливой жизнью, какою жил я. Я не помнил, когда я ел, что это было и какого вкуса; также порой по восемь дней подряд я не видел ни одного человека, кроме служанки, приносившей мне еду».

Внутренние скорби и избавление от них

Постепенно Господь вводил его во внутренние скорби. Он должен был пройти чрез многие пробы, искушения и внутреннюю тьму; Бог отнял от него чувствуемую благо-дать, дабы испытать его верность и терпение и подготовить к будущему служению. Пять лет длилась сия тьма. Нако-нец, во время некоей поездки в соседний город, ему вновь воссиял свет; всепримиряющая благодать Господа Иисуса открылась в нём в такой полноте и с такою убедительно-

37

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

стью, что его сердце было целиком охвачено ею. Друзья вспоминают и следующий примечательный случай, о коем Терстеген несколько раз рассказывал: «Однажды, раз-мышляя о разделениях в христианстве, о многочисленных