Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК - Игорь Станиславович Прокопенко

К этому моменту ситуация со снабжением в Туркестане стала выправляться. Сокращение фронтов Гражданской войны позволило насытить воевавшие с бандами части пулеметами, артиллерией и даже бронетехникой, что очень быстро сказалось на их эффективности.

«В 1923 году основные силы басмачей в Самаркандской области были разбиты. Страна все прочнее становилась на рельсы мирной, созидательной жизни. А меня тянуло в родные волжские края», – писал об этом времени сам Дмитрий Устинов. Он вспоминал, что сначала хотел остаться в армии, но из-за малого возраста сделать этого не получилось.

Так с разгромом банд в Туркестане закончилась и военная служба Устинова. Тогда он и представить себе не мог, насколько тесно будет связана с вооружением, военной промышленностью и вооруженными силами вся его последующая жизнь.

Таким образом, главному герою этой книги, будущему наркому вооружения и министру обороны СССР Дмитрию Федоровичу Устинову еще в подростковом возрасте довелось на собственном опыте убедиться в том, насколько важна для страны хорошо вооруженная армия.

1.3. Военно-политические предпосылки курса на модернизацию советского ВПК

Во второй половине 1920-х стало очевидно, что надежды СССР на мировую революцию были напрасны. Народу предстояло строить коммунизм в отдельно взятой стране, и страна эта, по крайней мере ее европейская часть, находилась в окружении врагов. Спасало лишь то, что многие из них на тот момент переживали один из тяжелейших периодов Великой депрессии и не могли позволить себе участие в войне.

Важную роль в милитаризации советской экономики сыграл военно-политический кризис 1927 года. Хотя он не привел к реальному военному конфликту, его обстоятельства напоминают современные события. В тот период, как и сегодня, влиятельное западное государство – Великобритания – прилагало все усилия, чтобы спровоцировать в Европе войну с участием СССР, стремясь ограничить его растущее экономическое и политическое влияние.

В результате кризиса в советско-британских отношениях, основанного на политических разногласиях, Советский Союз оказался на грани войны с несколькими европейскими странами. Под управлением Юзефа Пилсудского Польша стремилась восстановить границы Речи Посполитой по состоянию на 1772 год, что включало территориальные претензии на Украину, Белоруссию и часть европейской России. Поляки заручились поддержкой Великобритании, которая стала основным центром антисоветской политики в Европе. Формальным поводом для ухудшения отношений с Великобританией стала поддержка Советским Союзом китайской компартии, однако на самом деле это было лишь прикрытие для начала обширной кампании, направленной на ограничение влияния СССР, который начал восстанавливаться после революционной смуты, военного коммунизма и Гражданской войны.

«Наш ответ Чемберлену». Плакат Издательство «Осоавиахим», 1927. [Их открытых источников]

Укрепление экономики СССР, обеспеченное чрезвычайно удачной денежной реформой Григория Сокольникова[13], а также растущие с каждым годом объемы сельскохозяйственного и промышленного производства начали угрожать Британии сокращением собственного экономического влияния в мире и частичной потерей рынков сбыта. Британскому правительству было важно, чтобы СССР оставался мировым «мешком с зерном», не претендующим на что-то большее. 27 мая 1927 года дипломатические и торговые отношения между СССР и Великобританий были полностью разорваны, что лишь усилило военные настроения.

Между тем соотношение вооруженных сил и самих вооружений в гипотетическом конфликте складывалось далеко не в пользу СССР. Польша, Румыния, Финляндия, Литва и Эстония могли выставить против РККА

• 113 стрелковых дивизий;

• 77 кавалерийских полков.

На Дальнем Востоке Япония и Манчжурия могли выставить

• 64 пехотных дивизии;

• 16 конных бригад.

Нельзя было списывать и угрозу со стороны Персии, Афганистана и Турции, располагавших

• 52 пехотными дивизиями;

• 8 кавалерийскими бригадами.

И это только войска первого эшелона, без учета армий Великобритании и Франции, которые могли вступить в бой через некоторое время после начала конфликта.

СССР в случае мобилизации мог противопоставить этим силам

• всего 92 стрелковых дивизии;

• 74 кавалерийских полка.

Уступала Красная армия и по числу артиллерийских орудий, самолетов, бронеавтомобилей, танков и других вооружений и техники[14].

Оказалось, что к войне не готовы ни армия, ни военная промышленность. В этих условиях начался постепенный рост бюджетных расходов на оборону. Уже в 1927/28 году они возросли до миллиарда рублей по сравнению с 780 млн годом раньше. В 1928/29 году оборонные расходы продолжили расти, увеличившись еще на 135 млн рублей[15]. С тех пор регулярное увеличение военного бюджета стало одной из констант советской экономики.

Докладная записка начальника штаба Красной армии М. Н. Тухачевского о пятилетнем плане строительства вооруженных сил СССР. 16 июня 1927. [ГА РФ. Ф. Р-8418.Оп. 1. Д. 56. Л. 3–5]

Постановление распорядительного заседания Совета труда и обороны «О покрытии расходов Кожсиндиката по мобфонду импортных кож». 6 марта 1929. [ГА РФ. Ф. Р-8418. Оп. 3. Д. 26. Л. 1]

На первом этапе немалая часть средств шла на закупки стратегического сырья, материалов, технологий и целых производств за границей. Пользуясь тем, что Германия после Первой мировой войны не питает симпатий к Великобритании, Франции и Польше, а США оказались в трудном положении из-за начавшейся Великой депрессии, СССР заключил с немцами и американцами ряд очень выгодных контрактов по закупке промышленных комплексов и лицензий на производство двигателей, автомобилей, самолетов и другой техники. Эти комплексы и лицензионная продукция стали основой для последующей форсированной индустриализации.

Для скорейшего изыскания средств на закупку необходимого оборудования и наем инженеров были увеличены поставки зерна за рубеж. Это потребовало, в числе прочего, выкупать продукцию у крестьянства по минимальной цене.

Результатом стал кризис хлебозаготовок 1927/28 года, ознаменовавший собой окончание нэпа и стремительный переход к плановой экономике и коллективизации. По крайней мере, так принято считать.

Между тем изучение внешнеторговой статистики СССР за этот период говорит об обратном. Экспорт зерна действительно вырос (2,1 млн тонн в 1926/27 года против 2 млн тонн в 1925/26 году), но в то же время не превышал значений 1923/24 года – тогда за границу продали почти 2,6 млн тонн зерна, однако никаким кризисом хлебозаготовок это не обернулось[16].

Важно учитывать и еще один фактор: уже в 1929 году в связи с начавшимся в мире кризисом цены на зерно резко упали, а вместе с ними снизились и доходы СССР от зернового экспорта. Так, в 1926/27 году экспорт 2,1 млн тонн зерна принес в казну почти 842 млн рублей, а в 1930 году 880 млн рублей принесла продажа уже 4,7 млн