Непрожитые жизни. Патологоанатом о своих буднях в детском отделении - Татьяна Александровна Хитрова

нужно прямо сейчас. Не откладывая на понедельник. Приносить цветы близким не только на могилу. Говорить о своих чувствах вовремя, а не когда у вас уже разные семьи и дети. Реализовывать мечты, даже самые крохотные, – сейчас. Запасной жизни не будет, эта – уже чистовик (буддисты сейчас посмеялись, конечно, насчет одной жизни). Пока мы жалуемся на нехватку свободного времени, кто-то изначально лишен возможности хотя бы сделать первый вдох.

– Возьмите желобоватый зонд и проверьте проходимость между камерами сердца, – выдергивает меня из размышлений заведующий.

Я нахожу на доске справа от меня нужный инструмент. Через полую вену зонд легко скользит в правое предсердие, а затем и желудочек. Через аорту я попадаю в левый желудочек. Сердечная мышца дряблая, почти серая, в полостях – сгустки, правое предсердие расширено. Вскрытие продолжается уже минут 20, и впереди еще столько же, пока я осматриваю каждую систему, отмечая петехии, или точечные кровоизлияния, которые появляются в результате увеличения проницаемости сосудистой стенки или разрыва мелких кровеносных артерий. Печень, почки, селезенка, щитовидная железа – все требует тщательной аналитики. От каждой системы мне нужно взять кусочек на гистологическое исследование.

Последнее, к чему я приступаю, – это полость черепа. Здесь меня ждет еще одно открытие – роднички, которые тоже нужно измерить. Нет, я и раньше знала об их существовании, но то, что после того, как кожа рассечена, они едва удерживают вместе кости, которые изнутри выглядят как жемчужная раковина, стало открытием. Если череп взрослого нам всегда с помощью электрической пилы помогают вскрыть санитары, то здесь опять, идя по швам между родничками, я легко отделяю парные кости, которые в будущем должны срастись и образовать прочный каркас для важнейшей структуры нашего тела. Вопреки фильмам мы не сразу видим мозг – он скрыт тремя оболочками. Ближайшая к мозгу – мягкая, сероватая, покрывает все борозды и извилины, следующая – паутинная, в ней проходят сосуды, которые похожи на багровые реки, оболочка полнокровная. Последняя – твердая, серовато-синюшная. Масса головного мозга 315 граммов (для сравнения – у взрослого около 1200 граммов). Консистенция тестоватая, а само вещество дряблое, после смерти наступает энцефаломаляция – размягчение мозга, иногда он вообще вытекает и разобрать хоть что-то невозможно, стоит только вскрыть оболочки. Но сейчас я могу даже найти желудочки и сосудистые сплетения внутри, которые образуют ликвор или спинномозговую жидкость. Заведующий подбадривает и подсказывает, что в какой последовательности нужно осмотреть, а также проверяет, чтобы я ничего не упустила. Наконец откладываю инструменты в сторону. Все. Я справилась. Заведующий зовет санитарку, которая должна убрать стол, помыть инструменты и привести плод в человеческий вид.

Пока смываю с перчаток кровь, мой взгляд падает на холодные детские ладошки, на которых я замечаю длиннющую линию жизни. Показать бы это адептам хиромантии, да только вряд ли они сочтут это достойным аргументом в пользу антинаучности метода. Мракобесие глухо к логическим цепочкам. Или специально игнорирует «неудобную» правду, потому что эпатажность и «тайные знания» продаются лучше. Посты культурных и грамотных врачей почти всегда набирают меньшее количество откликов, чем кричащие заголовки тех, кто паразитирует на страхах и желаниях людей.

Мне правда жаль, что людям проще поверить в то, что линии и формы ладоней могут предсказывать будущее, чем, к примеру, разбираться в сложнейших схемах того, как гипоталамус регулирует температуру нашего тела.

Или как матка каждый месяц заново отращивает целый клеточный слой, чтобы потом снова его отторгнуть.

Научные методы требуют, чтобы утверждения были основаны на эмпирических данных, полученных через повторяемые и контролируемые эксперименты. Хиромантия, как и множество других практик, не имеет таких доказательств. Многочисленные исследования и эксперименты не смогли подтвердить связь между линиями на руках и личными качествами или будущими событиями в жизни человека. Есть такой эффект, который применим ко многим практикам, когда человеку говорят общие и расплывчатые утверждения, которые могут подходить многим, но он при этом склонен воспринимать данные слова как лично значимые.

Представьте, я беру вас за руку и, проникновенно глядя в глаза, выразительным шепотом говорю: «У вас есть много скрытых возможностей, которые вы так и не использовали себе во благо, временами вас охватывают серьезные сомнения, приняли ли вы правильное решение или сделали ли правильный поступок; предпочитаете некоторое разнообразие, рамки и ограничения вызывают у вас недовольство; гордитесь тем, что мыслите независимо; вы не принимаете чужих утверждений на веру без достаточных доказательств».

Хотя бы одно утверждение попало в точку? Это эффект Форера – психолога, который в 1948 году предложил своим студентам пройти специальный тест для анализа их личностей. Однако вместо индивидуальных характеристик он абсолютно всем студентам дал один и тот же витиеватый текст, в котором каждая фраза была рандомно взята из гороскопа. Затем он попросил студентов оценить точность описания их личности по пятибалльной шкале. Средняя оценка составила 4,26! Можете себе это представить? На высокую оценку повлиял также авторитет преподавателя. Позже эксперимент многократно повторяли независимые исследователи. Поэтому я всегда говорю своим обучающимся, чтобы они не равнялись на меня и всегда перепроверяли получаемые знания, даже если те исходят от авторитетного источника. Кстати, мнения экспертов в иерархии доказательств стоят в самом низу, вместе с отчетами о единичных конкретных случаях.

Привычка в разумных пределах во всем сомневаться может здорово сэкономить ваши деньги. Хотя я понимаю, что это очень энергозатратно в условиях огромного разнообразия, которое предлагает современный мир.

В детстве я обожала гадания на картах, фломастерах, зеркалах и даже подбородке. Но, повзрослев, переключилась на доказательную медицину, а не альтернативную. Могу понять тех, кто выбирает вместо анатомии астрологию. В конце концов мы хотим одного и того же – узнать себя получше. Хотя иногда меня подмывает провести какой-нибудь социальный эксперимент и посмотреть, насколько далеко можно зайти во внушении людям всякой дичи. «Диаметр ваших ноздрей прямо пропорционален широте вашего кругозора! Ширина ступней показывает вашу приземленность! А форма пупка – интроверт вы или экстраверт».

У патологов рабочий день неполный, длится всего шесть часов. Мы можем задержаться на работе из-за особого случая, требующего пристального внимания, или трудиться на две ставки, но официального обеденного перерыва у нас не предусмотрено.

Несмотря на это, в 12 дня мы либо все вместе пьем кофе либо идем в соседнее отделение новорожденных, где находится столовая. Врачи едят только за обеденным столом, а не за секционным. Необычная черная кружка заведующего, на дне которой был белый керамический череп, невольно напомнила мне о Санни – ярком рыжем лучике, оставшейся в Ростове. Она тоже обожала