Фарангис - Махназ Фаттахи

– Пора готовиться! – сказал нам Акбар с наступлением ночи. – Завтра они уже прибудут и, по воле Всевышнего, заключат шариатский брак с Фарангис.

Кивнув, папа сказал:

– Всё по воле Всевышнего. А после того как заключим брак, я вернусь домой.

От слов отца мне стало очень плохо. Казалось, лишь тогда я полностью осознала, что за жизнь мне предстоит, и, если бы не отец, в ту же самую ночь я готова была в одиночку ринуться обратно домой мимо тех же селений, степей и гор, что мы прошли вместе, когда направлялись сюда.

Вечером все ожидали прибытия жениха. Я видела, как всем любопытно посмотреть на меня, десятилетнюю девочку из Ирана, которая всего пару дней назад еще играла с подружками в куклы. Теперь эта девочка была в совершенно чужом городе и в окружении незнакомых лиц. Я понимала, что уже больше никогда не увижу своих родственников и близких и поэтому перед отъездом старалась запомнить их лица.

В раздумьях о своем прошлом и будущем я плакала, пока не заснула. Неожиданно меня разбудил очень громкий стук в дверь и страшный крик мужчины, голос которого мне казался знакомым. В недоумении я посмотрела на отца, пытаясь понять, что происходит, но он также ничего не понимал. Да улице раздалось ржание коня.

Хозяин дома, в котором мы ночевали, быстро схватил ружье и пустился к воротам.

– Кто там?! – крикнул он, стоя за воротами. – Что тебе нужно?!

– Это я, Горгинхан. Открой дверь, пока я ее не сломал!

Услышав этот голос, я от удивления вздрогнула. Этим неистово колотившим в дверь мужчиной оказался двоюродный брат моего отца.

«Зачем он сюда пришел? – судорожно стала размышлять я. – Как он нас нашел и что ему нужно?».

Хозяин дома отворил ворота, и Горгинхан верхом на лошади въехал во двор. К этому времени все пробудившиеся от шума спустились вниз навстречу неожиданному гостю. Спешившись, Горгинхан направился в дом, когда к нему вышел отец и протянул руку. В ответ на жест отца Горгинхан лишь окатил его яростным взглядом и спросил:

– Ты еще смеешь подавать мне руку? Я не хочу с тобой даже разговаривать!

Оглядевшись вокруг и пригладив бороду, он продолжал:

– Я пришел за Фарангис. Я заберу ее обратно домой.

– Домой? – переспросил отец.

Не сдержавшись, Горгинхан бросился на отца, схватил его за воротник и, несмотря на то, что их пытались разнять, умудрился несколько раз ударить его по лицу. Страшно испуганная, я помчалась к дяде и закричала в слезах:

– Не бей отца! Не бей!

Увидев мои слезы, Горгинхан немного смягчился; он отошел назад и присел на пол, прислонившись к стене. Отец сел напротив него.

– Тебе не стыдно?! – кричал Горгинхан, потрясая рукой перед отцом. – Привел свою дочь в другую страну, чтобы здесь выдать ее замуж?! У тебя что, нет хлеба, чтобы прокормить родную дочь?! Ты не в состоянии ее содержать?! Я приехал, чтобы забрать Фарангис к себе. Я сам буду ее обеспечивать, но она будет рядом с нами, на нашей земле, а не на чужбине! Она не будет принадлежать иностранцам. Как ты можешь отдавать нашу дочь иракцам?!

Опустив голову, отец молчал и не мог ему ничего возразить. Все вокруг пытались отвлечь Горгинхана и принесли чай, но он был не в силах успокоиться и продолжал кричать на отца.

– Пойдем, – вмешался Акбар, отводя его в другую комнату. – Тебе надо отдохнуть после дороги. Поговорим позже.

Через час Горгинхан ворвался к нам в комнату и все еще с красными от злости глазами сказал:

– Фарангис, достаточно! Собирай свои вещи. Мы возвращаемся.

Все это время молчавший отец закричал:

– Я делаю это ради нее же! Ради нее самой я привел ее сюда! Здесь она выйдет замуж за хорошего и богатого человека! Здесь Фарангис будет счастлива! И ее жизнь в моих руках! Я – ее отец, и мне решать, как все будет…

– Ты вообще веришь в Бога?! – прервав отца, еще громче крикнул Горгинхан. – Если веришь, то как ты можешь выдать свою дочь за человека из чужой страны?! И ты после этого мусульманин?! Ты что, такой бедный, что не можешь прокормить свою собственную дочь?! Я ее дядя! Я верну Фарангис, и никто не сможет меня остановить. Она наша дочь, а не иракцев!

Лицо Горгинхана покраснело от гнева, голос дрожал.

– Быстро! – крикнул он мне. – Одевайся!

Все домашние вновь попытались остановить его.

– Горгинхан, оставайся этой ночью здесь. Не спеши так, – успокаивали они его.

– Прекратите! Не смейте мне указывать! – закричал он так, что больше никто не смел к нему подходить.

Все мое тело содрогалось от криков дяди. На глазах у всех он взял меня на руки и посадил на лошадь.

– Всякий, кто захочет мне помешать, получит пулю из моего ружья! – крикнул напоследок Горгинхан, указав на оружие за спиной.

– Держись за меня крепко, Фарангис, – сказал он мне. – Мы возвращаемся домой.

Я крепко обняла его сзади, пытаясь унять бешеное сердцебиение, и беспокойно взглянула на моего бедного отца, который молча смотрел, как мы удаляемся. Мне было жаль его, и я понимала, что он не может ничем возразить Горгинхану, но в то же время я радовалась, что возвращаюсь домой.

Мы помчались по темным улицам Ханекина, и я помню, как украдкой смотрела на своего дядю. Он был очень сильным, милосердным и храбрым человеком, отцом шестерых детей, и мне тогда казалось, что всё вокруг, живое и неживое, боится моего бесстрашного дядю.

В пути он много разговаривал со мной, рассказывал о своих дочерях и сыновьях и говорил:

– Я никогда ни на кого и ни на что не променяю своих детей. Фарангис, ты тоже мне как родная дочь. Ты должна быть смышленой и находчивой. Если твой отец еще раз придет к тебе со словами об этом замужестве, скажи, что ты никуда не поедешь, и тут же сообщи мне.

– Как ты узнал о том, что меня забрали в Ханекин?

– Твоя бедная мама пришла ко мне и попросила вернуть тебя. Бедняжка чуть не сошла с ума от горя, столько раз она умоляла и заклинала меня, что у меня не оставалось другого выбора…

– Ты устала? – спросил он, когда уже начинало светать. – Давай остановимся здесь на часок и отдохнем?

– Нет, – тут же ответила я. – Я не устала! Поехали дальше.

Мне не хотелось задерживаться даже на минуту