Перекрестки судеб - Михаил Дёмин

– Но как же быть? – медленно, запинаясь, сказала девушка. – Он спрашивал адрес – и я пообещала…

– Так дай ему другой какой-нибудь адрес.

– Какой же?

– Не знаю. Придумай. Какая разница? Пиши любой – лишь бы отвязаться… Нам все равно нынче ночью сходить.

Первой мыслью Игоря было – разыскать Ваську и передать ему то, что он сейчас услышал. Однако, вернувшись в купе, он застал там ребят, увлеченных картежной игрою. Васька Сопля проигрывал, нервничал – и Интеллигент решил не отвлекать его пока, не тревожить. «Подождем до утра, – подумал он, – торопиться некуда».

Игра шла большая и затянулась допоздна. Интеллигент задремал незаметно. А когда проснулся – утро давно уже минуло. В окна вагона ломилось густое полуденное солнце. Постукивая на стыках, поезд шел уже по миргородской ветке; путешествие приближалось к концу.

Игорь глянул в окошко – сожмурился от слепящего света. Потом вдруг вспомнил о «геологе» и, спуская ноги с лавки, позвал:

– Эй, Сопля, как спал? Какие сны видел?

Ответом ему было молчание. Купе оказалось пустым. Позевывая, вышел Игорь в коридор – и увидел стоявших там Малыша и Копыто.

– А где же Васька? – сейчас же спросил Интеллигент.

– А черт его знает, – лениво процедил Малыш, – куда-то уперся еще ночью… Перед утром… Ничего никому не сказал…

– Наверное, в соседнем вагоне ошивается, – подал голос Копыто, – у этой своей красотки. Где ж ему быть?

– У красотки? – повторил, насупясь, Интеллигент. И мгновенно вспомнился ему вчерашний вечер – лунное зарево, силуэты двух женщин в полумгле. И негромкий их разговор. И слова, произнесенные матерью: «Нам все равно нынче ночью сходить». – У красотки, вы думаете? Не знаю, не знаю. Вряд ли…

– Ну, так еще где-нибудь, – повел бровью Малыш, – какую-нибудь новую бабенку надыбал… Сопля – он такой! Он падкий на них – как муха на навоз.

– Жрать захочет – придет, – уверенно вставил Копыто, – вернется, никуда не денется!

Но Васька так и не вернулся. Что произошло с ним? Трудно сказать. Вероятно, он получил желанный адрес и бросился на поиски его, не ведая об обмане, не зная, что это – фальшивка…

Обманутый сам, он обманул также и своих друзей. Обманул их и бесстыдно предал. После его исчезновения обнаружилось, что все артельные деньги пропали. А денег было немало! Ребята рассчитывали на них. Теперь они остались без копейки.

Глава 3

Когда за окнами проплыли пышные кущи миргородских садов, Малыш заметил меланхолически:

– Н-да. Такие дела. Теперь даже и эту здешнюю самогонку – отраву эту – и то не купишь. Не на что. – И, помолчав, добавил, с хрустом сжимая гигантский свой кулак: – Вот же негодяй Васька! Ну, попадись он мне…

– А все почему? – сказал, двигая челюстями, Копыто. – Все ведь – из-за баб. Из-за этих гадюк болотных. Гибнут люди, рушатся правила – все из-за них! Что они с нашим братом делают, что вытворяют – уму непостижимо!

– Бабы – это ладно, – проворчал Малыш, – не о них разговор…

Он поворотился к Интеллигенту – глянул на него, сощурясь. Затем спросил:

– Ну? Атаман? Что делать будем?

Интонация, с какой это было сказано, не понравилась Игорю. В словах Малыша ему почудилась некая плохо скрытая ирония… И, передернув плечами, он хмуро сказал:

– Во-первых, какой я вам атаман? С чего ты взял? Мы не деревенские бандиты, мы – урки. Урки законные, чистой породы… Атаманов у нас нет.

– Ну, ладно, – усмехнулся Малыш. – Не атаман, так – старшой… Суть не в этом. Ты с самого начала взялся командовать, распоряжаться, ведь так? Ну, вот и докомандовался! Хотел, чтоб все у нас было – артельное… Видишь сам – какой результат! Всю дорогу мешал нам работать, бубнил: надо, мол, тихо. Шкодить, мол, в пути нельзя… Что ж, мы поверили, послушались – а теперь что? Что мы кусать-то будем? До Полтавы еще почти сутки езды…

– Главное – доехать, – сказал Игорь. – А уж там раскрутимся; все, что надо, достанем.

– Что же там, ждут нас? – хихикнул Копыто. – С оркестром встречать готовятся?

– Без оркестра, конечно, – с полной серьезностью возразил Игорь, – но – ждут.

– Кто же? – поднял брови Малыш.

– Один мой дружок полтавский. Костя Хмырь. Я его с детства знаю. Вместе росли… Он малый бывалый, оттянувший два срока за мошенничество.

– Он, значит, кто? – деловито осведомился Копыто. – Фармазон? Или просто – спекулянт, барыга?

– И то и другое вместе, – подумав, проговорил Игорь, – в общем – повторяю – человек нужный, надежный. В нашем деле без таких все равно не обойтись. А этот, как-никак, свой…

– Ты с ним что же, заранее списался? – спросил погодя Малыш.

– Ну да. Еще весной. Когда на шестнадцатом лагпункте был. У меня там знакомые вольняшки завелись – так вот, с их помощью…

– Значит, ждут, – протяжно проговорил Копыто, – что ж, дай бог! Если все точно…

Интеллигент сказал все точно. В Полтаве их действительно ждали… Однако он сильно удивился бы, узнав, что не один только Хмырь интересуется данной компанией.

Были в городе и другие люди, заранее осведомленные о предстоящем приезде рецидивистов и по-своему активно готовящиеся к этому.

В управлении Полтавского угрозыска (примерно в ту самую пору, когда исчез Васька Сопля) происходил разговор между двумя работниками оперотдела. Один из них – широкий, приземистый, с гладким, бритым наголо черепом – сидел за столом, развалясь, задумчиво перебрасывая какие-то бумаги. Другой – сухощавый и узколицый, с рыжеватыми, аккуратно подбритыми усами – неспешно, заложив руки в карманы, расхаживал по кабинету.

Бритоголовый (парторг управления, по имени Викентий Павлович Проценко) говорил, облокотясь о стол, похрипывая одышкой:

– Черт его знает – что делать? Ума не приложу… Вот опять пришло отношение из прокуратуры. Интересуются отчетностью за первый квартал. А там у нас – два нераскрытых дела… И в прошлом месяце одно. Квартирный грабеж. Да еще с убийством. Итого – три! Ты понимаешь, Наум Сергеевич? Ведь это же позор.

– Позор, – согласно покивал Наум Сергеевич.

– Ну а что же ты скажешь? Что посоветуешь?

– А что я могу сказать? – Не вынимая рук из карманов, Наум Сергеевич остановился. Высоко поднял плечи и так застыл посреди кабинета. – По моей группе ни одного такого дела не значится. У меня все чисто – сам знаешь. А за других я не могу отвечать. И не хочу, признаться… Да и вряд ли они примут мои советы.

– А что бы ты, к примеру, мог посоветовать? – спросил, подаваясь к нему, Проценко.

– Да я же повторяю: меня и слушать не станут!

– А