Российский колокол №7-8 2021 - Коллектив авторов

упрёка в сияющих доспехах и с нимбом святости на голове – принципиальная, неумолимая, предельно честная. Многие в открытую намекали: или сама бери, или другим не мешай. Но Лара свято верила в непоколебимую честность сотрудников МВД.

– Да что ж такое! – Лара быстро затормозила и постучала себе указательным пальцем по виску, адресовав этот жест подрезавшему их огромному «ленд крузеру».

– Ты чего в перчатках-то? – удивилась Тина.

– Чтоб отпечатки пальцев не оставлять, – отшутилась Лара. – А если честно, мёрзну постоянно и аллергия какая-то, не пойму от чего. Маме только не говори.

Но разве можно что-то скрыть от материнского сердца!

* * *

– Тиночка, – мама подняла заплаканные глаза на старшую дочь, – Лара ведь всегда надевает перчатки.

– Да, мам, – ответила Тина.

– Серёжа сказал, что Лару взяли в Жаннином подъезде, до выхода на улицу.

– Значит… перчатки с неё сорвали? – закончила мамину мысль Тина.

Двадцать месяцев спустя, на свидании во ФСИНовской больнице, Тина задаст Ларе этот главный вопрос:

– Ты нам так и не расскажешь, что произошло той ночью?

– Да кому она нужна, эта правда? Вас она ещё больше расстроит, а врагов рассмешит, – с горечью заметила Лара.

В ту их первую бедовую ночь Тина, напоив родителей корвалолом, поехала домой.

– Пожалуйста, выключите радио, – попросила она устало.

Водила такси с явным разочарованием убавил звук.

– Да там весь день про одну шкуру продажную крутят, – с азартом хотел он ввести в курс дела Тину, но та демонстративно закрыла глаза, откинувшись на спинку заднего сиденья машины.

Питон. Фото с питоном – то самое фото, на котором Лара улыбнулась впервые после гибели сестры…

«В роли невесты»… Это снимки из личного архива Лары и Сергея Завадских с их свадьбы. Как и кто получил к ним доступ? Ведь они были только в личном телефоне Лары. Близкие знали, что по долгу службы Ларе запрещено размещать свои фото в соцсетях. Было понятно, что телефон взломан и находится в чужих руках.

Однако нигде не было написано, что Лара не имеет права сниматься в глянцевых журналах.

В тот памятный день на банкет были приглашены крупные бизнесмены городского уровня, среди которых видное место занимал Сергей вместе с красавицей супругой и их двухлетней дочуркой. А когда организаторы фотосессии, оценив безупречность Ларкиных форм, предложили ей попозировать в роли фотомодели, Лара дважды отказалась и только по настоятельной просьбе мужа дала своё согласие.

Корреспондент рубрики «Я – мама» охотно взяла у Лары интервью. «Дочери Лары всего год и десять месяцев. Вместе с мамой они обожают гулять, заниматься фитнесом, слушать музыку и читать волшебные сказки. Волшебство материнства Лара ощутила и на себе – именно рождение ребёнка придало молодой маме больше женственности и мягкости. И таким переменам она только рада», – так начиналась статья в журнале «Фланец». А вот это её слова, Ларкины: «У меня растёт дочь. С юного возраста я стараюсь воспитывать в ней аккуратность, чистоплотность, пусть даже пока по отношению к игрушкам; женственность, порядочность. Во взрослой жизни эти качества во многом определяют образ женщины».

Кто-то долгие годы выжидал, когда она станет мягкой и уязвимой, чтобы, хладнокровно прицелившись, нанести удар в самое сердце, уничтожить её как женщину и дискредитировать как профессионала. Кто-то долго вынашивал в себе месть. Ему нужно было уничтожить Лару Нович, уничтожить не физически, а морально. Ему или ей?

* * *

Это была самая длинная ночь в жизни супругов Нович.

– Виса, помнишь, как у Пушкина Сильвио приезжает к герою с правом выстрела?

– Когда герой женился и был счастлив? – Виссарион Абрамыч нежно поцеловал супругу и медленно, словно баюкая, долго гладил по голове.

У Виктории Марковны не было больше сил плакать, и слёзы сами по себе текли по щекам.

– Как же так? Одна – лежит, вторая – сидит…

– А третья – детей учит, – с улыбкой подхватил отец. – Викуль, всё это действительно похоже на кем-то заранее спланированный, тщательно продуманный сценарий. Если нашу дочь заказали, значит это кому-нибудь нужно. А политических не прощают и не амнистируют: их клеймят как особых преступников – государственных. И всё-таки, мать, достойных дочерей мы вырастили! Среди Новичей никогда не было предателей, так что надо готовиться к худшему.

На следующий день, 18 декабря 2018 года, состоялось первое заседание суда. Обвинялись трое: Лара – в получении взятки, её «пособники» – в передаче и посредничестве. Только каким-то чудесным образом получилось так, что те, двое, покинув клетку, вернулись домой, а Лару под предлогом того, что она «может повлиять на следствие, уничтожить улики и расправиться с Шахом-Падишахом», с момента задержания держали под стражей. Как особо опасного преступника.

«Я не помню, сколько было в тот день журналистов, – вспоминает один из участников первого судебного заседания по делу Лары Нович. – Может, двадцать, может, тридцать. Все они в материалах с азартом принялись расписывать прошлое полковника полиции. Дескать, одевалась в брендовых бутиках, фотографировалась для журналов, передвигалась на роскошном автомобиле, ела в дорогих ресторанах. И лишь немногие написали, что супруг Нович – состоятельный бизнесмен, владелец нескольких компаний. Муж полностью обеспечивал и её, и малолетнюю дочь. Какой смысл идти на риск и брать взятки, если семья жила в достатке и Нович ни в чём не нуждалась? Разве что успешно делала карьеру?»

В феврале 2019-го, когда суд собирался во второй раз по поводу продления ареста Нович, интерес СМИ к этому делу заметно угас. А на последнем заседании из представителей прессы в зале находился всего один журналист.

«В тот день автозак привез Лару в суд утром, на часах было 9:00. И только вечером, в 21:00, конвой этапировал её обратно в изолятор. Всё это время она находилась без еды, ей лишь разрешали пить воду. Ещё несколько месяцев назад она была жёсткой и бескомпромиссной женщиной-полицейским. Сегодня (и это видно по её глазам, по растерянному взгляду) она в ужасе оттого, что система повернулась к ней спиной».

Между тем в деле Лары появляются пикантные подробности её личной жизни, вовсе не относящиеся к данному делу.

– Мы познакомились больше десяти лет назад, когда Лара Виссарионовна вместе с другими коллегами вела допросы свидетелей по уголовному делу завода алюминиевых конструкций «Химера», – заговорил однажды в суде весьма импозантный дяденька бальзаковского возраста по прозвищу Композитор, который, по версии следствия, в 2018 году стал посредником при передаче Ларе Нович двух с половиной миллионов рублей. – Я несколько раз потом ей звонил как мужчина женщине, чтобы узнать, есть ли у неё время, скажем, кофе со мной выпить. Между нами была больше чем дружба.