Миг расплаты - Худайберды Диванкулиев (Дивангулыев)

Но "плод" помалкивал, как и сама "плакучая ива". И вообще, окрест стояла глухая тишина. Ни звуков, ни голосов, ни шелеста! На глазах жидкость густела, затвердевала — и капель с обломанной ветви прекратилась. Затем "плод" начал таять.

— Может, все-таки это часть живого организма? — спросил сам себя штурман. Вопрос был чисто риторический.

В озере, к берегу которого он незаметно вышел, послышался резкий всплеск. "Кто это там плещется? — с тревогой подумал Ыхлас. — Не Сергей ли?.." — Ыхлас никак не мог отделаться от навязчивой мысли о командире.

Ничего не разглядел он в озерной воде. И опять вернулся в отсек "Пулково". Взял миниатюрный киноаппарат, не забыл прихватить и лазерный пистолет. Снова выскочил наружу, где его поджидал очередной сюрприз. Меж стволов растений на бешеной скорости промчалось какое-то существо. В несколько прыжков одолев расстояние от зарослей до берега озера, оно на миг остановилось и посмотрело на Ыхласа. Светлая кожа и длинные черные волосы, окаймлявшие щеки и лоб, напомнили чей-то знакомый образ. Не успел он осмыслить увиденное, как существо высоко подпрыгнуло и взвилось в воздух! Пролетев над озером двадцать-тридцать метров, оно плавно изогнулось и без всплеска ушло в воду.

Ыхласа поразило сходство "космита" с человеком. Хотя вместо рук у существа было какое-то подобие крыльев. "Значит, оно — амфибия и дышит жабрами?

Ничего удивительного: и на Земле много таких животных. Во всяком случае, мне пора от созерцания переходить к практическим исследованиям местной фауны, раз мое предположение о ее отсутствии здесь оказалось неверным".

Он вновь внимательно осмотрелся. Отсек "Пулково" был позади и сверкал в лучах спутников мини-планетки, словно "гупба" — украшение на девичьей тюбетейке. И снова Ыхлас задумался о необычности местных растений и животных. Почему они так похожи на земные?

5

Спокойная вода в переполненной чаше озера задрожала: из нее вышла молодая женщина с темными глазами и бровями. Ее плечи закрывали длинные светлые волосы. Тысячи капелек, подобных ртутным бусинкам, рассыпались по ее шелковистым локонам и юному телу. С той же поспешностью, с какой она вышла из воды, женщина добежала до скалы близ берега и спряталась там, словно кого-то поджидая. И действительно: снова расступилась поверхность озера, и на берег ступила такая же юная женщина. Она была весьма похожа на первую. В руках у нее был желтый мешок. До слуха Ыхласа долетели слова разговора, который вели они полушепотом:

— Идем, никто не заметил нас.

— Но эти мерзавцы приходят всегда незаметно!

— Мой радиоэлектронный видеоаппарат показывает, что они не так уж близко. Думаю, еще на один обед мы успеем набрать плодов. Давай сюда твой мешок!

— А может, немного повременим? Этот негодяй Джо нападает внезапно. Он еще мальчишкой был отменным прохвостом. Хитрец, каких мало!.. Не перестаю удивляться и недоумевать: почему любой, кто попадает к НИМ в лапы, сразу превращается в нашего врага?! Иначе нельзя объяснить, почему отец бросается с ножом на родного сына — да еще самого младшего.

— Быть может, он не узнал его?

— Разве он слепой, — возразила первая. — Не только мой муж стал врагом младшего поколения; те, кто попадат ИМ в руки, настолько меняются, что их просто невозможно узнать! Выходит, тут заключена какая-то непостижимая для нас загадка.

— Об одном обстоятельстве не подумала ты, Вика. Ни сам Джо, ни тем более люди из ИХ шайки не могут войти в воду. Чего они боятся, как считаешь?

— Моя мама объясняет это так: "У них, по-видимому, особая природа жизни, непонятные нам замыслы и устремления". А тебе известно, что моя мать — знахарка. И вполне возможно, она права.

— Кто знает… — вздохнула ее собеседница. — Столько времени прошло с той поры, как они оставили свою обитель под водой. Может, они успели одичать? Я чуть сознание не потеряла, когда в последний раз увидела Джо. Лицо у него сплошь покрыто волосами, а глаза страшно красные! При одном лишь взгляде на него я поняла: в нем не осталось и капли сострадания к ближнему. А ведь как сильно любил он младшенького. Теперь же и его не пощадит.

"Ага, ту, что несла желтый мешок, зовут Викой. А Джо, имя которого наводит на девушек ужас, был, вероятно, ее мужем", — подумал Ыхлас.

Обе женщины быстро зашагали по острым камешкам вдоль подножия скалы. Вскоре они добрались до зарослей и принялись собирать какие-то плоды под ногами.

Ыхлас тоже покинул свой наблюдательный пост и по другой тропинке пошел вслед за девушками. Джунгли поразили его: растения на вершине горы резко отличались от тех, что росли внизу. Ветви на них были колючие и длинные, покрытые желтыми и красными цветами. Под деревьями валялись всевозможные плоды. Кроме того, землю сплошь покрывали цветы, и она казалась подстриженным газоном. Подобную же картину Ыхлас видел на родной земле, где-то неподалеку от Черкезли, в начале весны, когда в предгорной пустыне набирали силу фисташки. При воспоминании о милых сердцу местах Ыхлас как бы возродился, почувствовал себя крепким, сильным, уверенным в себе. И растроганно улыбнулся.

Тем временем девушки продолжали сбор ягод, а также плодов, чем-то похожих на фисташки и грецкие орехи, что снова поразило Ыхласа. Неужели возможно подобное сходство местной флоры с земной? Подруги так увлеклись, что не почувствовали приближения Ыхласа. Он остановился и стал внимательно разглядывать девушек. И его поразило сходство той, что звали Викой, с кем-то из девушек из его родных мест, но с кем? Он запамятовал. Поразила его тогда красота земной незнакомки. Так же прекрасна была и Вика… "Где же я раньше видел подобный облик? Может, в детстве?.. Или в юношеские годы? Где встречался — в Москве, Ашхабаде, Черкезли? Или на космодроме?.." — В памяти ничего не забрезжило, и он досадливо махнул рукой. И все-таки Вика так и притягивала его внимание, казалась Ыхласу такой близкой и родной, что он едва удержался, чтобы не окликнуть девушку по имени. Так бы он и сделал, если бы не тихий шорох где-то справа: он мгновенно вывел Ыхласа из поэтического созерцания. Присев на корточки, он зорко всмотрелся в джунгли и приметил два силуэта. Они, пригнувшись, почти бесшумно, подкрадывались к женщинам! У одного из них и лицо, и тело, едва прикрытое от пояса до колен легкой накидкой, заросли мелкой шерстью; на плече висел лук, на поясе торчали стрелы с блестящими наконечниками и перья на другом конце. Лохматая шевелюра закрывала грудь и плечи. Он был босой и смахивал на зверя. Его же товарищ в общих чертах напоминал обычного человека. Голова