Митридатовы войны - Леонид Анатольевич Наумов

сможет уничтожить сына при помощи того же человека, который убил его отца. (7) Когда Ариарат младший узнал о намерениях Митридата через гонцов, он был возмущен, что его дядя прежде всего заботится о том, чтобы убийца каппадокийского царя возвратился из изгнания. Ариарат собрал огромное войско. (8) В свою очередь Митридат повел в бой восемьдесят тысяч пехотинцев, десять тысяч всадников, шестьсот боевых колесниц, снабженных серпами. Но и войско Ариарата, благодаря помощи соседних царей, было не меньше. (9) Митридат стал опасаться, что при таких условиях неизвестно, каков будет исход дойны, и решил действовать коварством. Он склонил юношу на переговоры [и явился на них], спрятав под одеждой кинжал. По царскому обычаю Ариарат послал к Митридату человека, который должен был его обыскать. Когда этот человек стал особенно тщательно ощупывать у Митридата нижнюю часть живота, Митридат сказал, что боится, как бы обыскивающий не нашел там кинжала совсем другого рода, чем тот, какой он ищет. (10) Так, прикрыв коварство шуткой, Митридат отозвал Ариарата в сторону от его друзей, как будто желая что-то сообщить ему тайно, и убил на глазах своего и его войска. Каппадокийское царство он отдал своему восьмилетнему сыну, дал ему имя Ариарата, а в качеств регента приставил к нему Гордия.

Гл. 2. (1) Однако каппадокийцы, угнетаемые жестокостью и произволом наместников, отложились от Митридата и вызвали брата своего убитого царя, тоже Ариарата, по имени, из Азии, где он воспитывался. (2) Митридат начал войну и против него, одержал над ним победу и изгнал его из Каппадокийского царства. Вскоре после этого молодой человек с горя заболел и умер. (3) После его смерти Никомед стал опасаться, как бы Митридат, завладевши Каппадокией, не вторгся и в соседнюю с ней Вифинию. {Поэтому] Никомед подучил одного подростка, отличавшегося исключительной красотой, чтобы он, (ссылаясь на то], будто у Ариарата было не два, а три сына, [и будто он этот третий сын], домогался от римского сената отцовского царства. (4) Никомед и жену свою Лаодику также послал в Рим засвидетельствовать, что у нее будто бы было от Ариарата не два, а три сына. (5) Как только Митридат об этом узнал, он с равным бесстыдством направил в Рим Гордия, который получил от Митридата поручение объявить сенату, будто мальчик, посаженный им на каппадокийский престол, рожден тем Ариаратом, что погиб, помогая римлянам в войне против Аристоника. (6) Однако сенаторы поняли, что оба царя стремятся присвоить чужие царства посредством самозванцев. Сенат отнял у Митридата Каппадокию и, чтобы не было ему обидно, отобрал также и у Никомода Пафлагонию. (7) А чтобы не было с их стороны нареканий, что отнятое у них передается другим, сенат обоим государствам [Каппадокии и Пафлагонии] даровал свободу. (8) Однако каппадокийцы отказались от дарованной им свободы, говоря, что [их] народ не может жить без царя. Тогда сенат назначил им царем Ариобарзана.

Гл. 3. (1) В Армении тогда царствовал Тигран. Задолго до того он был отдан парфянам в качестве заложника и недавно отпущен ими в отцовское царство. Его-то Митридат чрезвычайно хотел вовлечь как союзника в войну с римлянами, которую уже давно замыслил. (2) Однако Тигран никаких обид не испытал от римлян. Поэтому Митридат, при посредстве Гордия, подбил Тиграна завязать войну с Ариобарзаном, человеком очень вялым. Чтобы Тигран не заподозрил здесь какой-нибудь хитрости, Митридат выдал за него замуж свою дочь Клеопатру. (3) При первом же появлении армии Тиграна Ариобарзан, захватив с собой свои сокровища, поспешил уехать в Рим. Таким образом, благодаря Тиграну Каппадокия снова оказалась под властью Митридата. (4) В это же самое время умер Никомед, а сына его, тоже Никомеда, Митридат изгнал из собственного его царства. Никомед отправился в Рим просить там защиты. Сенат постановил, чтобы оба Никомед и Ариобарзан были восстановлены в своих царских правах. Для приведения в исполнение этого декрета были посланы из Рима уполномоченные Маний Аквилий и Манлий Мальтин. (5) Узнав об этом, Митридат заключил с Тиграном союз, намереваясь вести войну против римлян. Союзники договорились между собой, что города и сельские местности достанутся Митридату, а пленники и все, что можно увезти с собой, – Тиграну (6). После этого Митридат, понимая, какую серьезную войну он разжигает, разослал послов к кимврам, галло-грекам, сарматам и бастернам с просьбой о помощи. (7) [Давно) замыслив войну с Римом, Митридат еще раньше сумел привлечь на свою сторону все эти племена разными знаками милости. Он приказал также прибыть войску из Скифии, [одним словом] Митридат подготовил к боям против Рима весь Восток. (8) Поэтому без большого труда он победил Аквилия и Мальтина, командовавших азиатским войском, вытеснив их, а с ними и Никомеда, из Каппадокии и Пафлагонии, был встречен с ликованьем населением городов. (9) Митридат нашел там много золота и серебра, накопленных стараниями прежних царей, а также большое количество военного снаряжения; снабженный [благодаря этому всем необходимым], он простил городам государственные и частные долги и даровал свободу от податей на пять лет. (10) А затем собрал солдат на сходку и всячески старался воодушевить их на эту римскую [или азиатскую] войну. (II) Я счел эту речь достойной того, чтобы включить ее как пример в мое сокращенное повествование, Помпей Трог передал ее косвенной речью, ибо он порицает Ливия и Саллюстия за то, что они включали в свои произведения речи от первого лица, вместо того чтобы излагать их своими словами, и тем нарушали правила исторического повествования.

Гл. 4. (1) Митридат сказал: для него было бы весьма желательно обсудить вместе с собравшимися, должно ли с римлянами воевать или жить в мире с ними. (2) Но ведь в том, что следует сопротивляться нападающим, не сомневаются и те, кто не надеется на победу; ведь против разбойника все обнажают оружие, и если не ради спасения, то из чувства мести. (3) Впрочем, дело сейчас не в том, можно ли оставаться в бездействии, ведь речь идет не о враждебных настроениях, а уже произошло сражение; поэтому уже надо подумать, какими способами вести войну и на что можно надеяться. (4) [Лично] он, Митридат, уверен в победе, если только у [воинов] хватит мужества. Что римлян победить можно, самим солдатам ясно не меньше, чем ему, Митридату: ведь разбили же они уже Аквилия в Вифинии, а Мальтина в Каппадокии. (5) Но если на кого-нибудь больше действуют чужие примеры, чем собственный опыт, то он, Митридат, слыхал, что римляне были в трех битвах разбиты Пирром, царем Эпира, у которого было не больше пяти тысяч македонян. (6) Слыхал он также, что Ганнибал шестнадцать лет пробыл в Италии как победитель, а если он не захватил самую столицу, так это не потому, что римское войско ему помешало, а вследствие происков его врагов и завистников на родине. (7) Слыхал он, кроме того, что народы Трансальпинской Галлии вторглись в Италию, овладели многими крупнейшими городами и заняли там значительно более обширную область, чем те же галлы захватили в так называемой невоинственной Азии. (8) И, как говорят, Рим был не только побежден, но и взят галлами, так что [у римлян] осталась только вершина одного из их холмов, а врага они удалили [из своей страны] не оружием, а выкупом. (9) А ведь галльское племя [продолжал Митридат], которое всегда внушало римлянам страх, он насчитывает среди своих войск. Ибо те галлы, что живут в Азии, только местом своего жительства отличаются от тех, которые в свое время заняли Италию, (10) происхождение же, храбрость и способ ведения войны и у тех и у других одинаковы. Природные же дарования[у азиатских галлов] даже выше, настолько же, насколько более долгим и трудным был пройденный ими путь через Иллирию и Фракию [чем путь их соплеменников до Италии], причем пройти через эти страны было едва ли не труднее, чем овладеть теми, в которых они поселились, (II) [Далее Митридат сказал], что ему известно [также следующее]: сама Италия, с тех пор как основан Рим,