«Любимые, ждите! Я вернусь…». Фронтовые письма 1941–1945 гг. - Нина Константиновна Петрова

вопрос разрешен. Понимаешь о чем речь идет? Но еще бы! Прости глупенького, совсем зарапортовался, а вернее, заболтался. Ведь додуматься надо назвать на «ты», не имея на это разрешение. Этот вопрос выпадает на Ваше усмотрение.

А дальше, я не могу умолчать, как я получил письмо. Нет сомнения, что я его ожидал, не в полном смысле, но все же.

Когда мне вручили письмо, я смотрю почерк незнакомый… секунды в недоумении и когда только прочел обратный адрес, но… все… я себя не помнил. Бежал сломя голову к Боряшки. Не разрывая конверт, не зная содержание письма, сердце так трепетало от радости…

Я не знаю в каком состоянии находился. Прибежал запыхавшись к Бори (конечно в свою комнату) прибежал, письмо к груди и кричу:

– Боряшка, узнай от кого письмо получил?

Он гадал, гадал…

– Нет, все ни то.

Подаю ему письмо. Он первым разорвал конверт и читает. Я набросился на него, договорились читать вместе вдвоем. И когда закончили читать, сели за стол друг против друга, он и говорит:

– Ну, Сережка, теперь я… – и показывает щелчком, мол придет время я выпью.

После чего я еще раз несколько раз перечитывал письмо, почти наизусть выучил и все же о себе решили умолчать. Надеюсь о себе в следующем письме напишите. Признаюсь, меня смущает только одно. Для нашего более уверенного знакомства необходимо выслать друг другу фотокарточку, что я не имею. Причина этому, конечно, виноват я. Когда был в г. Москве не мог запастись таким материалом, но в долгу не останусь, постараюсь из дома затребовать, чтобы выслали, там у меня кое-какие есть. А лучше всего и надежнее – личной встречи, а для этого прошу написать каким путем, кроме данного адреса, можно видеть Вас. Я буду просить Вас, рассмотреть, как более доступное, выслать фото.

Правда, мне Боряжка дал все данные, которые он имел как товарищ, но для меня этого мало. Я хочу Вас видеть, но не представлять. Вы просили, чтобы я написал не скрывая о жизни более подробнее. Я не знаю, если о прошлом, то нужно приличное количество времени, да притом бумаги, в чем ограничено, а настоящая жизнь не особенно интересная, каждую минуту можно ожидать мину, что заставляет быть напряженным. Не смотрите, что пишу чернилами, пора привыкнуть, к трем годам приближается..

Мы сейчас стоим совсем рядом, каждый взрыв снаряда слышен, но наша земляночка нисколечко не дает вида фронтовой жизни. Если бы Вы глянули, то не поверили.

Вы знаете Борю как мастера вырезать из газет всевозможные виды и цветы, правда я ему крепкую помощь оказал в художественном оформлении землянки к празднику 1-го Мая. Ой! Я не знаю, правда до чего красиво. Всего не описать не в силах. Ладно, лучше на следующий раз оставлю, а сейчас и времени нет. Да, собственно говоря, я иду к своей машине миленькой, с которой не разлучен везде и всюду.

Миленькая, прости, кончаю. Вот видишь и получила письмо от Бори. Я его собственно пробрал как положено, так он написал, но представьте не дал прочесть. Так я буду просить, если чего, он если подозрительное написал, так Вы в панику не бросайтесь, а лучше сделайте справку всевозможную.

Пишите. Ваши письма для меня дороги.

Желаю крепкого сна. Сережа. [Трушин С.Я.]

Письмо от Метелицы Бориса

09.05.1944 г. Здравствуйте, дорогая Лена!

Прежде всего я должен безгранично перед Вами извиниться за мое долгое молчание. На этот счет было целый ряд объективных причин. За это, я надеюсь, во-всяком случае, строго меня не осудите.

Не правда ли? Лена?

Теперь представляется возможность написать Вам этот маленький, скромный с отсутствием всякой логики и каллиграфии листок.

Сегодня получил Сережа от Вас письмо. И представьте Лена, видя, что это письмо идет от той самой бывшего товарища Лены, я набрался столько нахальства прочесть его первый, зная, что в первом Вашем общем письме особых секретов нет. Сережа, хотя и очень хотел читать первым, но все же это удовольствие уступил мне.

Прочли его потом разом несколько раз и пришли к общему выводу, что очень верно я поступил, познакомил тебя с ним.

Сережу я знаю только с положительной стороны, но для Вас неизвестно ничего о нем и это, должно быть, больше всего интерисует.

Так в кратце я Вам его охарактеризую:

Во-первых, это мой лучший друг. Один из вежливых и самостоятельных людей. Знает приличие и жизнь человека. Воспитан в хорошей семье. Скромный и не любит вникать в вопросы его не касающие. Разбирается в самосложных вопросах. Отзывчивый и очень тонкого вкуса человек. Любит компанию, увлекается музыкой.

Общительный и верный товарищ. Воинское звание – лейтенант.

Рост средний, по типу – что-то среднее, между брюнетом и шатеном.

Не красавец и не урод, во-всяком случае много симпатичнее меня.

(А почему сравниваю с собой, а потому, что Вы меня знаете).

В остальном вы сами договоритесь обо всем. Надеюсь на меня обижаться не будете. А выпью 40° я с него уже требую. Вы далеко. Вот, когда нибудь заедем вдвоем, тогда уж и ты угостишь, преподнесешь рюмочку. Следует, заслужил, я смехом. Не обижайся.

О себе коснусь немного. Работаем разом. Жизнь проходит за работой, не замечаем, как пролетят молодые годы, а вместе с ними и душистая весна.

Да, можешь меня поздравить. Получил правительственную награду «Медаль за отвагу СССР». Принят в кандидаты ВКП(б). Повысили в должности. Как видишь немного расту. От меня большой привет: Ане Казаковой, Ане Шаговой, Наде Блинковой, Наде Шибиной, Наде Орловой, Зине, Кате Великановой и всем, кого я знаю и кто меня знает. Да, привет Серафиме Степановне. Пишите, я хочу всех Вас познакомить со своими друзьями.

Казаковой Ане и Блинковой Наде уже посланы письма. Ждем ответ. Очень хочу знать о всех Вас. Что нового в эвакогоспитале? Кто еще есть из старых больных? Изменился ли обслуживающий персонал?

Как лично Ваша жизнь? Пишите, очень буду ждать. До свидания. С товарщиским приветом.

Борис Метелица.

12.10.1944 г. Леночка здравствуй!

Прости меня, сегодня ограничусь чуть ли не двумя словами. Все из-за времени. Да, знаю опять скажешь: «Что у меня за работа». Работенка еще та… «Не пыльная, но денежная». Я очень благодарен ночи, только она меня выводит из положения. Правда, недавно получил твое письмо и особенно обратил внимание на три вопроса:

– Когда же будет встреча? – Жди, ты свое счастье можешь обеспечить при своем скромном терпении.

– Когда я могу увидеть тебя? – Только тогда, когда будет полностью обеспечена победа, до тех пор,