Вне закона. Мемуары - Сажи Зайндиновна Умалатова

с зелеными знаменами на открытых КамАЗах проехала из Грозного до Буденновска почти 400 километров, якобы никем не замеченная? В регионе было введено военное положение, так почему же никто не остановил боевиков, если по всей Чечне, по Ставрополью да и по всему Северному Кавказу через каждые сто метров стояли блок-посты?

Когда я увидела чудовищную сцену захвата роддома в Буденновске, увидела, что творят басаевцы, у меня было одно желание - на куски разорвать этих мерзавцев. Это преступление тем более было ужасно, что для кавказского мужчины немыслимо войти в родильные помещения, прикоснуться к таинству появления на свет человека. Не было сомнений, что это новая провокация для унижения армии и развала России. Стало ясно, что эти звери не дадут остановить войну, потому что иначе прервется поток денег, нефти...

Мои родные в это время были в селе, недалеко от Грозного. 15 июня я получила телеграмму, от слов которой, как мне показалось, мой мир рухнул: «Скончалась мама, немедленно выезжай». Телеграмма была без подписи. Я прижала ее к груди и стала носиться с ней по квартире, не зная, что делать. Года не прошло, как убили отца, теперь вот - мама...

Что делать? Надо выезжать. Я стала собираться. Неожиданно в этот же вечер ко мне приехала моя сестра с подругой. Я показала ей телеграмму:

Сестра расплакалась:

- Я два дня в пути. Не знаю. Может, что и случилось.

Ее подруга Зина сразу сказала: «Сажи, не торопись с поездкой, сначала надо все выяснить!» Она тут же позвонила в Ингушетию своим родственникам и попросила сделать все возможное, чтобы поехать и узнать, насколько сообщение о смерти моей матери правдиво. Это было очень рискованно. Зина дозвонилась до брата. Тот сказал, что утром обязательно съездит, а сейчас, в ночь, это невозможно.

Как мы провели ту ночь - не передать. Назавтра в десять часов брат Зины позвонил и сообщил, что мама жива-здорова. Вначале я хотела сохранить эту телеграмму как вещественное доказательство того, как творятся провокации, но потом сожгла, превратила в пепел чужое зло. Однако я до сих пор не могу понять, кому было нужно вытащить меня в те дни в Г розный?

16 июня из Омска позвонила Галина Кускова, чудесный человек, патриот до мозга костей, организатор той самой встречи, на которую я должна была выехать.

- Сажи, наверно, ты не приедешь, - грустно сказала Галина.

- Приеду, - решительно ответила я. - Встреча назначена, люди ждут, как я могу подвести?

Какой же трудной оказалась для меня та поездка! Вся страна гудела от происходящего в Буденновске, а средства массовой информации из всех щелей вещали: какие чеченцы варвары и насколько они страшны! А я летела на встречу с общественностью в Сибирь, не ведая, какой прием меня ждет. Четыре часа полета мне показались четырьмя минутами. Чего я только не передумала, чего только не представила! Вот, думаю, приеду, а меня никто не встретит. Или встретят плакатами «Убирайся!»... Ведь я не смогла предотвратить этот кошмар с началом войны, не смогла остановить развал страны. Что я сейчас, в дни буденновской трагедии, скажу этим людям, если они все-таки придут на встречу со мной?

Самолет словно чувствовал мое состояние и опаздывал. На выход из салона я пошла с тяжелым сердцем. Ступив на трап, не поняла даже, откуда такое море цветов, машин и людей у самолета?

Я не могла двинуться с места. Благодарность переполняла меня, слезы навернулись на глаза.

Зато Дом культуры, где я должна была выступать, был оцеплен милицией, ОМОНом. Там стояли три кордона охраны, как будто ждали банду какого-то матерого преступника.

Аплодисменты я услышала, еще находясь в холле. Зал стоя скандировал «Сажи! Сажи!», народ пришел с букетами, с клюквенными пирогами. Трибуна, где я выступала, вся была усыпана цветами. Когда я говорила, к трибуне кидали цветы.

Таков был ответ разжигателям межнациональной вражды и войны в России.

По окончании встречи омичи приглашали меня к себе домой: у всех побывать, конечно же, было невозможно, мы погостили в двух семьях. Многие специально пекли пироги с клюквой и приносили мне «на дорожку». Вкуснее тех пирогов я ничего не ела.

Господи, за такую бескорыстную, искреннюю любовь русского народа я готова претерпеть все испытания, посланные Тобой! Русский народ - это поистине великий народ!

Омичи продемонстрировали высочайший патриотизм и интернационализм. Их трепетное, глубоко уважительное отношение ко мне вдохнуло в меня новые силы.

Назавтра мы поехали на вторую встречу - в село Баженове, что находится в 250 километрах от Омска. Двинулись туда на трех машинах. Причем одна из них - абсолютно новая «девятка». На подъезде к Баженову машина ни с того ни с сего стала глохнуть: проедет сто метров - и остановится. Решив, что можем опоздать на встречу, мы оставили «мученицу» на перекрестке, а на двух других машинах поехали в Баженове.

Нас, действительно, уже ждали, народу собралось, по обыкновению, очень много. Мы рассказали про машину, которая осталась на трассе. Несколько молодых ребят вызвались ее забрать.

Встреча уже подошла к концу, когда эти парни вернулись. Были они растеряны и возбуждены и настаивали на том, чтобы мы не оставались на ужин, а срочно уезжали:

- Сажи, дорогу перегородили здоровенные нетрезвые парни. Они подогнали бульдозер, тракторы, грузовики. Мы спросили их, что они тут делают. Они ответили: «Будем брать Ума-латову в заложники».

- Да вы шутите? - не поверила я.

- Совсем нет. Дорога действительно заблокирована. Это богатые предприниматели. Мы их очень хорошо знаем. Это вовсе не шутка! Они выполнят любой приказ!

- А кто им дал приказ? - спросила я.

- Они утверждают, что это приказ главы администрации района. А как вы понимаете, они от него целиком и полностью зависят, - ответил один из организаторов моей встречи. - Так что надо уезжать немедленно!

- А кто глава администрации?

-Член КПРФ.

-Тогда все понятно.

Я была в смятении. Верить в задуманное преступление не хотелось. Меня так тепло, так радушно встретил народ в Омской области!

- Может, вы преувеличиваете? - я все еще надеялась, что тут какая-то ошибка.

- Нет. Мы пытались разблокировать дорогу, но их больше, и они сильнее...

Пришлось садиться в машину и уезжать в Омск другой дорогой, через лес, в сопровождении этих парней.

Я попросила Галину Кускову выяснить, кто стал инициатором инцидента и какова его причина. Ответа я так и не получила. Думаю, что ей просто не хотелось огорчать меня