Вне закона. Мемуары - Сажи Зайндиновна Умалатова

Почему же я так враждебно восприняла фамилию Любимова и столь резко высказалась? Дело в том, что накануне мне позвонил мой брат и огорченно сказал:

- Ты хоть знаешь, что о тебе пишут?

- А что случилось? - спросила я.

- Ты читала газету «Совершенно секретно»?

- Я решила пока никаких газет не читать. Кроме гадостей обо мне там ничего иного не пишут.

- В этой газете сообщают, что ты голая пьянствовала с Ельциным, когда он падал с моста.

Мне показалось, что я сейчас задохнусь от возмущения. Большее оскорбление трудно было придумать.

- Ты можешь мне привезти эту газету?

- Конечно.

Через полчаса я уже читала дичайшую ложь, подписанную бывшим сотрудником КГБ Михаилом Любимовым. Состояние мое было крайне удрученным. Мне было важно уточнить, являлся ли этот человек сотрудником КГБ или подпись под статьей - чей-то псевдоним. Я сняла трубку и набрала номер телефона бывшего председателя КГБ Владимира Крючкова:

- А был ли у вас в структуре такой сотрудник - Михаил Любимов?

- Да, был такой. Но почему он вас интересует? - удивленно спросил Владимир Александрович.

Я рассказала про статью.

- Другого от него нечего было ожидать, - отозвался он. -За недостойное, аморальное поведение Михаил Любимов был уволен из органов. Интересно. Я в курсе, что было с Ельциным, и кто с ним был, но что вы там были, я не знал!

С газетой в руках я металась по квартире и думала: что же делать? Подать в суд? Не заметить? Поднять шум, чтобы привлечь внимание к этой лжи и приумножить ее?

И в этот самый момент, когда я в ярости искала выход из ситуации, раздался телефонный звонок и человек на другом конце провода произнес: «Здравствуйте, я Любимов!» Что уж удивительного в том, что первой моей реакцией были слова:

- Ах, это ты тот самый Любимов, который поил нас с Ельциным водкой и охранял, когда мы в неглиже гуляли по Москве-реке?!

И после того, как Юрий Петрович представился режиссером театра, я поняла, что ошиблась, и принесла ему свои извинения, рассказав про только что прочитанную статью.

- И как же вы умудрились позвонить мне именно в ту минуту, когда я еще держу в руках эту газету? - в сильном недоумении и смущении спросила я.

...Таким оказалось мое первое знакомство с великим режиссером - Юрием Петровичем Любимовым.

Спустя пару дней он позвонил мне и спросил:

- Сажи, ну что, прочли сценарий?

- Да, - отозвалась я.

- Соглашайтесь! - ободряюще произнес Любимов. - Премьера пройдет на родине Еврипида в Греции.

- Нет, Юрий Петрович. Сценарий мне очень понравился, но играть я не буду.

- Почему?

- Юрий Петрович, я признательна вам за высокую оценку моих способностей, искренне благодарю за то, что вы отдали мне предпочтение среди множества талантливых, ярких актрис, но... Я никогда не смогу сыграть чужую роль. Я могу играть только себя...

И это было правдой.

Юрий Петрович, однако, не отступал и уговорил меня прийти в театр на репетицию. Мой приход вызвал большое любопытство среди труппы и работников театра. Репетиция прервалась. Актеры тут же окружили меня и стали задавать вопросы. От себя ли я выступала за отставку Горбачева? Почему депутаты не поддержали меня? Весь театр знал, что мне предложена роль Медеи, и в том, что я буду ее играть, думаю, никто не сомневался.

Послe репетиции Любимов пригласил меня в кабинет, и за чашкой чая мы снова начали обсуждать эту тему. Я задала вопрос Юрию Петровичу:

- Скажите, пожалуйста, мне очень важно это знать. Почему именно мне вы предложили эту роль? Мы с вами стоим как бы по разные стороны баррикад, и вдруг-такое предложение!

Он мне сказал:

- Меня абсолютно не интересует ваша идеологическая платформа. Я - свободный художник. Я режиссер. Мне важен талант, человек.

- Откуда вы знаете о моем таланте?

И тут Любимов рассказал, что с тех пор, как я выступила за отставку Горбачева, он пристально стал за мной наблюдать, инкогнито посещая все мероприятия с моим участием.

- Я надевал ушанку так, что меня никто не узнавал, поднимал воротник и слушал вас. Вы умеете владеть публикой. Это очень редкий дар, которым вас наделил Бог.

Хотя мне было очень тяжело противоречить и отказывать такому человеку, я все-таки сказала «нет». Мы очень долго общались, и на прощание он предложил мне поставить автограф на стене его кабинета.

- Раз отказалась играть, хотя бы свой автограф оставь на память.

Что я и сделала. Когда в Москве состоялась премьера, я посетила театр, посмотрела спектакль, где роль Медеи сыграла актриса Любовь Селютина. Я преподнесла три букета роз -Любимову, Селютиной и актеру Беляеву, и, принимая от меня букет, Юрий Петрович произнес:

- И все равно она не так сыграла! Ты бы лучше сыграла!

А актер Беляев, который играл Ясона, добавил:

- Зря ты отказалась.

... Встреча с этим всемирно известным режиссером оставила неизгладимый след в моей душе. Не из-за предложенной роли. Нет. Юрий Любимов добавил мне уверенности в том, что хороших, порядочных людей на земле больше, чем плохих.

Вспоминая предложение Юрия Любимова, я снова и снова убеждаюсь в том, что истинно талантливые, сильные личности никогда не зависят от чужого мнения. Неоднократно после премьеры в телевизионных выступлениях Юрий Любимов говорил: «Да, я - свободный художник. Да, я предложил Умалатовой сыграть роль Медеи, когда она находилась в жесткой оппозиции существующей власти. Но, к сожалению, она отказалась играть эту роль».

Трудно выразить словами мою благодарность этому мужественному человеку и великому мастеру, который предложил мне ключевую роль в спектакле в тот период, когда многие боялись не только со мной здороваться, но и узнавать меня. Каждый считал достоинством принизить мою роль в политике, в обществе. Я склоняю голову перед Юрием Любимовым не потому, что он предложил мне эту роль, а за его мужество и гражданскую позицию.

И СНОВА ТРАГЕДИЯ...

Я готовилась к поездке в Омск на встречу с общественностью, которая была назначена на 22 июня 1995 года. Но наступило кровавое 14 июня, когда Басаев вошел в Буденновск и захватил роддом. Не надо описывать весь ужас, который испытала страна. У меня был один вопрос, на который я до сих пор не могу ответить: как такое могло случиться, что среди бела дня группа чернобородых, вооруженных до зубов мужчин