Израиль: война и мiръ - Яков Рабкин

– Все зависит от конкретной общины. Я недавно прилетел из Франции, неплохо знаю эту страну, пишу книги и преподаю по-французски. Большинство евреев Франции – выходцы из Северной Африки, которым традиционно присуща сплоченность в отличие от европейских евреев, чья история полна расколов и идеологических схваток. Эта сплоченность превратилась сегодня в безусловную поддержку государства Израиль вне зависимости от его политики. Французская и, пожалуй, южноафриканская общины – самые сионистские в мире. В Соединенных Штатах ситуация в корне иная – там около четверти евреев до 30 лет не испытывают к Израилю никаких чувств, и я не думаю, что Израиль сегодня – фундамент идентичности для американских евреев, у которых довольно богатая интеллектуальная и религиозная жизнь[14].

Как раз среди еврейской молодежи США популярно движение за бойкот товаров, произведенных на контролируемых Израилем территориях (BDS). В Великобритании ситуация близка к американской. Недавно один из лидеров еврейской общины покинул свой пост, дабы обрести свободу критиковать Израиль от своего имени как простой еврей.

Идея этнического национализма, на которой основан Израиль, претит многим евреям диаспоры, понимающим, что эта идея угрожала евреям во всех странах рассеяния на протяжении многих лет. Сегодня она лежит в основе общественно-политического устройства в Израиле. Достаточно сказать, только один раз за всю историю государства арабская партия вошла в правящую коалицию. Для многих евреев поддерживать, с одной стороны, «этнократическое» еврейское государство, а с другой – западное либеральное мультикультурное общество – это не только довольно сложный акт эквилибристики, но и попросту когнитивный диссонанс.

– Но еврейские группы, активно критикующие Израиль с либеральных позиций, вроде J-Street в США и J-Call в Европе похоже сделали свой выбор…

– Активисты J-Street и J-Call считают, что сионизм первых лет государства – эпохи Бен-Гуриона – был менее агрессивным, и хотят «вернуть Израилю потерянную душу», стараясь повлиять на политику своих государств. Но я, во-первых, не уверен, что их идеализация сионизма 1950–1960-х годов имеет под собой основания – тогдашние социалисты в лице того же Бен-Гуриона в отношении арабо-израильского конфликта были настроены ничуть не менее решительно, чем нынешнее правое крыло Ликуда. Во-вторых, влияние J-Street и J-Call не стоит преувеличивать.

Что действительно важно – эти движения отражают господствующую точку зрения населения своих стран. Надо понимать, что поддержка Израиля Западом очень хрупка – она не опирается на общественное мнение. По данным всех опросов, практически везде в Европе отношение к Израилю у населения куда менее теплое, чем у правящих кругов. Поэтому эти организации органично вписываются в гражданское общество своих стран, отражая мнение значительной части как еврейского, так и нееврейского населения.

– Мы живем в эпоху конца идеологий, отмирания «-измов». Но Израиль – абсолютно идеологический продукт, созданный волей людей, повернувших вспять «естественный» ход истории. Возможен ли он как «нормальное» государство, о котором мечтал Герцль?

– Израиль – уникальное государство в том смысле, что оно принадлежит не его гражданам, а – по меньшей мере на уровне закона – всем евреям мира, половина которых в этом государстве не живет. В то же время арабы, живущие на этой территории поколениями, воспринимаются как иноземцы. Как заметил один мой американский коллега, Израиль – это неарабское государство. Можно быть кем угодно – украинцем, черкесом или армянином, – если человек не араб, то вольется в сформированное сионизмом израильское общество, которое никогда – со времен Герцля – и не пыталось вписаться в Ближний Восток.

Израиль – не столько идеологическое государство, сколько страна, построенная на этническом и религиозном разделении. Именно это порождает угрозу извне и изнутри – что, в свою очередь, создает чувство единства у неарабского большинства.

Разумеется, позиционирование Израиля как государства всего еврейского народа – это идеологический постулат. Правда, в отличие от итальянцев, живущих за рубежом, которые голосуют на всеобщих выборах в Италии, евреи диаспоры и даже израильтяне, пребывающие за границей, этого права на выборах в Кнессет лишены. 2,9 млн зарубежных итальянцев избирают 12 депутатов и 6 сенаторов. В израильском же парламенте диаспора не представлена даже на символическом уровне, хотя Израиль называет себя государством евреев всего мира.

– В официальном израильском дискурсе принято отождествлять современный антисионизм с антисемитизмом. Будем справедливы, это имеет под собой основания, поскольку Израиль воспринимается сегодня многими как «коллективный еврей». Вы лично можете уловить тонкую грань, где кончается антисионизм и начинается антисемитизм?

– Мы наблюдаем интересное явление: крайне правые и националистические партии в Европе, США и Канаде являются сегодня наиболее преданными союзниками Израиля. Многие эти движения совсем недавно можно было назвать антисемитскими – этот душок не выветрился из них по сей день, но зачастую при антипатии к местным евреям они уважают и даже восхищаются «новыми» евреями в Израиле. В то же время партии социалистического и либерального толка, традиционно защищающие меньшинства, в том числе евреев, и отвергающие антисемитизм, – сегодня в числе самых активных критиков Израиля.

Это выглядит парадоксом, но лишь на первый взгляд. Вспомнив строки из дневника Герцля о том, что «антисемиты будут самыми верными нашими союзниками», мы увидим, что, в общем-то, так и произошло. Движения, возникшие на почве ксенофобии и не отказавшиеся от ксенофобии до сих пор (просто сменив объект ненависти: вместо евреев они ненавидят мусульман), являются столпом поддержки Израиля в западном мире. Это естественно и неизбежно, потому что этнический национализм вызывает симпатию у этнических националистов. Мускулистые воинственные израильтяне, «новые евреи», вызывает у них восхищение, а «старого» интеллигентного еврея презирают и те, и другие.

Конечно, среди критиков Израиля есть свой процент антисемитов, но не думаю, что он выше, чем в среднем среди населения.

– Что происходит с Европой и Западом в целом в последние годы? Понятно, что большинство актов антисемитского насилия на совести исламистов, но, если система не в состоянии им противостоять, евреи станут лишь первым звеном в этой цепочке…

– Присущее Европе многовековое отрицание евреев и иудаизма завершилось в итоге геноцидом. Но сегодняшние акты насилия против евреев в Европе нечто другое. Это отголоски конфликта на Ближнем Востоке, связанного с созданием Государства Израиль и его политикой по отношению к палестинцам.

Евреи диаспоры подчас становятся заложниками Израиля. Я был в ЮАР как раз в дни израильской операции в секторе Газы. На встрече со мной местные еврейские лидеры сетовали: в Кейптауне живет 800 тысяч мусульман, и, как только в Израиле начинается очередное обострение, общине приходится туго. «Вы подчеркиваете, что Израиль – независимое государство, с