Иван III Великий. Как Московское княжество превратилось в Россию - Валерий Евгеньевич Шамбаров

Условия диктовал Иван Васильевич как победитель. Хотите – соглашайтесь. Если нет – продолжим. Ну а куда было литовцам продолжать, у них царил полный раздрай. Все области, какие заняли государевы войска и князья, так и остались у Московской державы. И даже насчёт дочки государь вставил в договор требования. Что она останется православной, её не имеют права заставлять перейти в католичество. Мало того, Иван Васильевич надеялся, что Елена станет в Литве покровительницей православных, представительницей Москвы. Специально наставлял её – она будет женой Александра, но в первую очередь должна служить православной вере и родной стране. Вот и мужа пусть настраивает дружить с Русью. Дочку он воспитал достойную, она согласилась.

А когда составили мирный договор, литовские паны увидели титул Ивана Васильевича и вообще ошалели. Раньше-то его величали великим князем Владимирским и Московским. А теперь это уже устарело. Под его властью оказались и Новгородская, Псковская, Вятская республики, Пермский край, Тверское, Рязанское княжества – и множество мелких, присоединившихся в недавней войне. Иван Васильевич вспомнил, как назывались у нас митрополиты. Им же Церковь во всех русских землях подчинялась, и они были митрополитами Всея всея Руси. И себя он назвал так же, «государь Всея всея Руси».

Паны стали спорить, что это неправильно. Ведь и их государь именовался «великий князь Литовский и Русский», и изрядная часть Руси оставалась ещё у них. Возражали, что «ваш государь написал себе имя слишком высокое, не по старине». Но им указали, мало ли, как было в старину? Старина кончилась. А спорить с русскими саблями и пушками было трудновато. Пререкались долго, но пришлось согласиться.

Польские и литовские рыцари

Русские осаждают город

Глава 25

Как пробивали дорогу на моря

Крепость Ивангород

Держава Ивана Васильевича одерживала победы. Буквально на глазах вырастала. Но в это же время в руководстве страны орудовали сектанты. Втягивали в свою ересь всё новых людей. Замышляли захватить власть, Русскую Церковьцерковь. И никто об этом не подозревал. Они же изображали из себя самых верных православных. Однако их тайна нарушилась. В Новгороде двое священников и их приятель крепко напились и принялись при людях плевать на иконы Христа, Пресвятой Богородицы, топтать их ногами, хаять. Те, кто видел и слышал, ужаснулись. Для русских людей такое было немыслимо.

Сообщили архиепископу Геннадию, он арестовал богохульников. Стал допрашивать, и открылось, что они состоят в какой-то неведомой организации. Геннадий доложил в Москву, отослал туда арестованных. Но рядом с государем были Фёдор Курицын, Патрикеевы, настоятель Успенского собора Алексий. Убедили Ивана Васильевича, что архиепископ поднимает шум из-за пустяков. Мало ли, что вытворяли пьяные? А митрополит Геронтий был уже стареньким, не разобрался и не хотел спорить с высокопоставленными вельможами. Геннадию отвечали: – пусть не отвлекается от своих обязанностей, всё это мелочи.

Но он-то понял, совсем не мелочи! Существует тайная секта! Написал другим епископам, что происходит. Вместе обратились к государю, митрополиту. Настояли обратить внимание, и для разбирательства созвали церковный Собор. Съехались епископы, с ними заседали сам Иван Васильевич, бояре, члены правительства. Троим арестованным, Григорию, Ересиму и Самсону, задавали вопросы и подтвердилось – да, они уже не православные. Их вера – какая-то вообще не христианская. Но ведь и среди бояр были сектанты. Потихоньку предупредили обвиняемых: если хотите жить, держите язык за зубами. Иначе вам конец. Они поняли. Про секту молчали. Кто их научил ереси, кто руководит, делали вид, будто не знают. А придворные сектанты за это настроили государя – нельзя их наказывать слишком строго. Просто дураки. Наверняка наслушались от иностранцев и поняли как-то по-своему. Приговорили их бить кнутом и отослать обратно в Новгород, пускай Геннадий их вразумляет и перевоспитывает.

Но сектанты были вовсе не добренькими и безобидными. Вскоре умер митрополит Геронтий. Иван Васильевич стал подбирать на его место кого-нибудь из лучших служителей Церкви. А Курицыну, Патикеевым, Елене Волошанке и их сообщникам митрополит из лучших вовсе не требовался. Кого ни назовёт государь, они выискивали у него или придумывали разные недостатки. Доказывали – нет, этот не подойдёт. И великий князь соглашался: ладно, если так, то ещё подумаем, поищем другого.

Но сектантам мешали не только честные служители Церкви. Им не подходил и наследник Иван Молодой. Ему было уже 32 года, он стал опытным правителем, отличным военачальником. У него и Елены Волошанки подрастал сын Дмитрий. По русским обычаям мальчика сперва воспитывали при матери. А её окружали сектанты, и Дмитрию внушали свою веру. Но ему исполнилось 6 лет. С этого возраста начиналось мужское воспитание. Им должен был заняться отец, подобрать наставников. Хотя отец-то оставался твёрдым в православии. Жена потихонечку, аккуратно пробовала заинтересовать его ересью – ничего не получилось. Мало того, он начал подозревать, что у Елены с верой неладно. Это было опасно. Если догадается, скажет государю. Но если Ивана Молодого вдруг не станет, в наследники выдвинется Дмитрий, и Елена Волошанка при нём. Вот и возможность для сектантов получить власть над страной.

Иван Васильевич отправил в Италию посольство, набрать на службу новых иностранных специалистов. Среди них в Москву приехал из Венеции врач Леон, магистр в области медицины. Он сразу же хотел показать, как прекрасно знает своё дело. А у Ивана Молодого побаливали ноги, застудился в походах. Леон узнал, что и как у него болит, принялся горячо доказывать государю – он вылечит наследника. Был настолько уверен, что поставил в заклад собственную голову. Заявил: «Если не вылечу, вели меня казнить».

Иван Васильевич поверил, приказал сыну подлечиться. Магистр ставил ему банки, приготовлял какие-то лекарства. Болезнь была совсем не тяжёлой, Иван Молодой нормально выполнял свои обязанности. Но после лекарств ему вдруг стало плохо, и в марте 1490 года он скончался. Государь был вне себя от горя. Любимый сын, помощник, надежда отца! Леону отрубили голову – сам ставил такое условие. Но ведь и он не знал, чем дело обернётся. Иначе разве вызвался бы на верную смерть? А кто-то из придворных оказался рядом. Вроде бы интересовался, как он лечит. И в приготовленные микстуры добавил яд. А потом и государю подсказали, надо казнить. И попробуй после этого узнай, кто же с Леоном рядом околачивался.

Теперь Ивану