История хазар - Михаил Илларионович Артамонов

но вместе с тем ясно, что Константин Багрянородный сильно преувеличил его роль в сооружении Саркела. По всей вероятности, постройка Саркела была отнюдь не главной задачей Петроны; помощь хазарам в строительстве крепости могла послужить только прикрытием для основной цели, которую преследовала его миссия. Она заключалась в ознакомлении на месте с той новой обстановкой, которая сложилась в Хазарии после утверждения там иудейства, и в Восточной Европе в целом в связи с появлением мадьяр и формированием Русского государства на Днепре.

Мероприятия хазарского правительства, вызванные реформами Обадия, не могли не беспокоить Византию, равным образом она не могла оставаться безразличной и к международному положению своих старых союзников хазар, представлявших очень важный фактор международного положения самой Византии. Петрона блестяще справился с задачей и, возвратившись в Константинополь, представил проект мероприятий, которые необходимо было осуществить в связи с новыми политическими условиями. По его предложению Херсон был преобразован в фему, а сам Петрона был назначен её стратигом[1057].

Ещё в начале VIII в., в период внутренних неурядиц в Византийской империи, в которых Херсону пришлось сыграть важную роль, этот город, балансируя между Византией и Хазарией, приобрёл фактическую независимость и пользовался местным самоуправлением; «всеми делами правил так называемый первенствующий (протевон) с лицами, носившими название «отцов города»[1058]. Проведённая по предложению Петроны реформа в управлении Херсоном означала не только укрепление здесь власти империи, но и усиление его военизации, несомненно вытекавшее не столько из учёта внутреннего состояния этого города, сколько из соображений дальнего политического прицела.

Византия предвидела необходимость своего непосредственного вмешательства в восточноевропейские дела, во-первых, с целью отпора новым появившимся здесь опасным врагам, справиться с которыми Хазария уже не могла, а во-вторых, для возвращения из-под власти хазар в случае их дальнейшего ослабления своих старых владений в Крыму и на Таманском полуострове[1059].

Если учесть, что нападение Руси во главе с князем Бравлином на южное и восточное побережье Крыма, «от Корсуня до Корча»[1060], произошло до построения Саркела[1061], то одного этого было бы вполне достаточно, чтобы привлечь внимание и Византии и Хазарии к новой грозной силе, появившейся в Восточной Европе. Это нападение охватило не только сравнительно ограниченные греческие владения в Крыму, но и области этого полуострова, находившиеся во власти хазар. Известно, что в Суроже (Сугдее) в это время сидел хазарский наместник Юрий Тархан[1062]. У хазар и Византии были все основания опасаться, что на этом роль Руси не кончится, и озаботиться организацией эффективной защиты от новых нападений этого врага.

Точно неизвестно, когда Крымская Готия перешла из-под власти хазар к Византии. В конце VIII в. после восстания Иоанна Готского она осталась в подчинении у хазар. Прямые указания на принадлежность этой страны Византии появляются только у Константина Багрянородного в середине X в.[1063]. Косвенно о том же свидетельствует договор Игоря 944 г. с греками[1064]. С другой стороны, известно, что официальным титулом стратига Херсонской фемы в 842–856 гг. было: «патрикий и стратиг климатов»[1065], что можно считать указанием на распространение во второй четверти IX в. власти Византии на Готию, так как именно эта область обычно обозначалась термином «климаты». Правда, в табели о рангах 899 г. мы опять встречаемся с титулом «стратиг Херсона» без упоминания климатов[1066]. Но если учесть, что тот же титул без упоминания климатов сохраняется, судя по моливдовулам, для X и XI вв.[1067], когда Готия несомненно входила в состав империи, то титул времени Михаила III с упоминанием климатов может быть оценён как вполне реальное указание на совершившийся к этому времени переход Готии из рук хазар к Византии.

Освобождение Готии из-под власти хазар и переход её во власть Византии, по-видимому, произошло в период острого кризиса, который, как мы увидим ниже, переживала Хазария в первой четверти IX в. после реформ Обадия. Хазария в то время не располагала силами для противодействия этому переходу и должна была с ним примириться. Одной из важнейших задач хазарского посольства в Константинополь и ответной миссии Петроны и могло быть улаживание связанного с этим конфликта между Хазарией и Византией. Оба государства были слишком заинтересованы друг в друге, чтобы не найти пути к примирению, особенно перед лицом новых, вставших перед тем и другим опасностей в виде вторжения мадьяр и появления агрессивного Русского государства. Участие Византии в сооружении Саркела было дружественной демонстрацией готовности империи разделить с хазарами усилия по борьбе с новыми общими врагами.

Встревожившее Византию новое движение кочевников, начавшееся в глубине Азии и вытолкнувшее мадьяр в степи Европы, не осталось не замеченным и в Арабском халифате, и здесь возникла необходимость ближайшего ознакомления с его характером. Именно этим, надо полагать, была вызвана организация путешествия Саллама Переводчика к стене, якобы выстроенной Александром Македонским и запиравшей ужасные библейские народы Гога и Магога. Сведения об этом путешествии, совершённом между 842–844 гг., имеются у Ибн Хордадбеха, Мукаддаси (2-я половина XI в.) и Эдриси (1100–1165 гг.).

Небольшая, но хорошо снаряжённая группа путешественников во главе с Салламом сначала прибыла в Хазарию, где «тархан, царь хазар» дал ей 5 переводчиков для дальнейшего пути. По Эдриси, отсюда она через 27 дней прибыла в страну башкир, а затем через область с чёрной почвой и дурным запахом добралась до развалин городов, разрушенных народами Гога и Магога. Де Гуе считает, что путешественники направлялись к Великой Китайской стене и отожествил область с чёрной землей и дурным запахом со степью восточнее оз. Балхаш.

Наконец, путники прибыли к крепости возле гор, где нашли человека, говорящего по-арабски и по-персидски. Эдриси добавляет, что жители её были мусульмане. В трёх днях пути от неё находилась знаменитая стена, протянувшаяся между голых гор. Обратный путь Саллама пролегал через Среднюю Азию. Всё путешествие к стене заняло 7 месяцев, а обратный путь длился 12 месяцев и несколько дней[1068].

В сведениях о путешествии Саллама главное внимание сосредоточено на моментах, соответствующих популярной в мусульманском мире легенде. Реальные наблюдения и данные о населении степей Сибири, которые были собраны путешественниками, остались не освещёнными, но нет сомнения, что именно они интересовали правительство Арабского халифата и ради них было снаряжено это путешествие.

С самого начала своего существования Саркел был занят сравнительно многочисленным населением, которое всё помещалось внутри кирпичной крепости и состояло из двух этнографических групп, отчётливо различавшихся между собой. Одна, жившая в землянках с земляными же,