Марш! Марш! Люди и лошади в наполеоновских войнах - Мурат Магометович Куриев

Келлермана? Не могло не сказаться, хотя статус одного из лучших кавалерийских командиров он подтверждал постоянно. В том числе – при Аустерлице, где Келлерман получил тяжелое ранение.

Громко напомнил о себе Келлерман уже на Пиренеях, причем в качестве дипломата. Считается, что именно Келлерман убедил англичан подписать совершенно позорный для них документ об эвакуации французов из Португалии, так называемую «конвенцию Синтры». Даже Наполеон, крайне недовольный самим фактом ухода из Португалии, посчитал конвенцию «дипломатическим успехом».

На Пиренеи Келлерман довольно быстро вернется, уже в Испанию. На «бесславной войне» проведет много времени, много славы не заработает, разе что репутацию одного из самых алчных генералов из тех, что воевали в Испании. Циничный Келлерман как-то ответил одному из критиков: «Серьезно? А зачем, по-вашему, я пересекал Пиренеи?»

В 1811 году он тяжело заболеет и вернется во Францию. Болезнь оказалась серьезной, и поход в Россию в 1812-м Келлерман пропустил. Может, и к лучшему. В кампаниях 1813 и 1814 годов примет активное участие, получит ранение в одном из сражений, останется с императором до конца. При королевской власти Келлерману сохранили звание, дали орден Святого Людовика и оставили в армии. Келлерману всего 44 года, но болезни, а главное – раны, сильно повлияли на его здоровье.

…Когда Наполеон вернулся, большого энтузиазма это у Келлермана не вызвало. Про «обиду» он никогда не забывал. Его отец, маршал Келлерман, остался верен королю, а Келлерман-младший… Как и Нея, его отправили навстречу Наполеону, и когда Келлерман увидел, что его солдаты срывают белые кокарды, он просто уехал в свое поместье. Император желанием вернуть Келлермана на службу совсем не горел.

Только сейчас у Наполеона были и лошади, и люди, а с опытными кавалерийскими командирами дела обстояли плохо. Лишь скрепя сердце, уже в самом начале июня 1815 года, он обратился к Келлерману, пообещав дать ему целый кавалерийский корпус. Келлерман согласился. В последней кампании Наполеона он будет одним из главных действующих лиц и настоящим, Келлерманом. Умелым и строптивым.

Келлерман, как мы знаем, терпеть не мог случайности и непредсказуемость. Сейчас все только из них и состояло. Кавалеристы Келлермана 16 июня 1815 года только подходили к Катр-Бра, когда Ней отдал генералу приказ немедленно атаковать Веллингтона. С Неем у Келлермана были хорошие отношения, однако он засомневался. К англичанам все время подходили подкрепления, они уже стояли в «плотных» каре. Келлерман сказал маршалу, что у него пока слишком мало всадников, атака может не иметь успеха. «Отправляйтесь немедленно! Мы должны спасти Францию!» Келлерман пожал плечами. Спасать так спасать.

Каким же прекрасным он был кавалеристом! Кирасиры поднялись на небольшую возвышенность. Келлерман осмотрелся и принял решение. Он не хотел, чтобы его всадники сразу поняли, что перед ними поставили самоубийственную задачу. «Вперед, в галоп, в авангарде. Марш!» Тяжелая кавалерия обычно не сразу переходит на галоп, Келлерман просто не давал им возможности опомниться.

Эскадроны кирасир «обходят» каре, несут потери, но продолжают нестись вперед. У перекрестка на Катр-Бра настигают идущий на марше шотландский полк. Две роты уничтожены, полковое знамя захвачено! Но их мало, очень мало… Все как и предсказывал Келлерман. Пехотинцы строятся в каре, и кавалерия попадает под жестокий огонь. Трубач одного из французских эскадронов успел удивиться. Он никогда раньше не видел солдат в юбках и крикнул своему товарищу: «По нам стреляют их маркитантки!»

Стреляли шотландские горцы. Меткие, хорошо обученные. К ним добавилась и только что прибывшая конная артиллерия. Потери страшные! Келлерман отходил. Когда его поддержали присланные Неем уланы, он еще раз попытался атаковать. Бессмысленно, но ему отдали приказ… Келлерман, в отличие от многих, никогда не жертвовал попусту жизнью своих людей. Он приказал отступить. Выпущенная из каре пуля убила лошадь генерала, поле боя он покинул точно так, как на картине Юэна. Держась за стремена двух кирасир… Ней в отчете императору написал, что Келлерман провел «блестящую атаку».

Келлерман примет участие и в знаменитой атаке Нея в день Ватерлоо. О ней у нас отдельная глава, пока лишь скажем, что Келлермана обвинять в происшедшем совсем не стоит. Он снова попытался возразить Нею. Келлерман, безусловно, был не только самым опытным, но и лучшим кавалерийским командиров из тех, что собрались на поле Ватерлоо. Только это все равно была атака Нея…

Историки считают, что лишь дважды кавалерия Наполеона полностью изменяла ход сражения. При Маренго и Прейсиш-Эйлау. После Ватерлоо появились желающие порассуждать, а что если бы Келлерман, а не Ней командовал бы кавалерией? Получилось так, как получилось. А маршал Келлерман в палате пэров проголосовал за казнь маршала Нея.

…Его сына всяческие домыслы о Ватерлоо совершенно не волновали. Вот Маренго – до конца жизни. Он опубликовал даже две брошюры, где объяснял миру свою роль в великой битве. Бывают вечные обиды. В 1820 году умер его отец, маршал Келлерман, и генерал Келлерман стал вторым герцогом Вальми. Титул в честь битвы, которая прославила его отца. А ведь Келлерман-младший был ярче, намного ярче…

Часть десятая

«Холодная война» 1812 года…

Введение

Это письмо из саксонского Хильдесхайма своей сестре Манетт написал в 1813 году капитан 9-го кирасирского полка Клод Орио: «В январе 1813 года 9-й кирасирский полк, переправившийся через Неман 24 июня 1812 года с 34 офицерами, 900 солдатами и 970 лошадьми, насчитывал всего 14 офицеров, 83 солдата и 39 лошадей…»

Говорят, примерно в те же дни Наполеон буквально кричал от отчаяния: «Лошадей! Лошадей!!» Не было их… В России император потерял большую часть своей кавалерии, а лошадей… Сложно назвать точные цифры, но они в любом случае страшные.

Эта часть книги, о событиях 1812 года, необычная. Ее главные герои – лошади. Они ведь тоже приняли участие в необыкновенной драме, но о людях есть кому вспомнить, они и сами многое рассказали, а лошади… Просто погибали, редко – спасались. Кричать Наполеон мог сколько угодно, нет их, лошадей. Остались в лесах, снегах и болотах. Многих просто съели, кому-то они так спасли жизнь.

В 9-м кирасирском полку была почти тысяча лошадей, из России вернулись 39. Их снова отправят воевать, лошади-дезертиры – явление крайне редкое…

Глава первая

От Немана до Москвы

А ведь с лошади все и началось! Дурная примета, ох, дурная… «По окончании рекогносцировки он подъехал к группе чинов штаба, чтобы снова обсудить вопрос о различных пунктах, где войска