Первые четыре века христианства - Андрей Николаевич Муравьев

Феодосии стал готовиться к войне, но прежде хотел опять услышать пророческое слово отшельника Иоанна Египетского и послал придворного евнуха Евтропия пригласить его в Царьград. Несмотря на убеждения архиепископа Александрийского, не согласился пустынник оставить свой дикий вертеп; он только предсказал императору победу, хотя и кровопролитную, и мирную кончину в Италии, с воцарением сыновей его. Тогда Феодосии, доверяясь более помощи Божией, нежели силе оружия, посвятил остаток времени до начала войны благочестивым подвигам, посещая гробы мучеников и Апостолов, раздавая милостыню нищим и пребывая непрестанно в посте и молитве или в беседе с людьми духовными. Он запретил даже преследовать тех, которые будут хулить его, изъявив чрезвычайное великодушие в своем указе. «Если они окажутся виновными по легкомыслию, должно презреть их, если по безумию, сожалеть, если же по злобе — простить».

Не так готовился к брани Евгений и защитник его Арбогаст и язычники. Казалось, Рим возвратился к временам Максенция и Иулиана, жертвы языческие дымились снова, и гадатели вопрошали их внутренности и мимолетящих птиц. По совету префекта Римского Флавиана, друга Симмахова, хищник престола восстановлял кумиры на пути своем в Италию и алтарь победы в Сенате, и возвращал капищам отнятые у них имущества. Великий Амвросий не хотел видеться с ними в Медиолане и не велел принимать его приношения в церкви, обличив письменно Арбогаста, которому грозил судом Божиим. Сам он удалился в Болонию и Флоренцию, где исцелил многих болящих, и по примеру пророка Елисея воскресил мертвого отрока. Когда же Евгений оставил его церковную область, возвратился опять в Медиолан, ожидая победы и Феодосия.

Феодосии, перейдя Альпы, встретил войска тирана в полях Аквилейских. Готфы, его спутники, под начальством знаменитого впоследствии вождя Гаинаса, не выдержали первого напора Арбогаста; а ночь разделила ратующих. Евгений, уже заранее торжествуя, раздавал награды; он думал заслонить обратный путь в горах Феодосию, которого лучшие вожди тщетно убеждали отступить. «Неужели хоругвь креста уступит идолу Геркулеса?» — отвечал благочестивый Государь и уединился на всю ночь в малую часовню на вершине горы. Уснувшему после долгой молитвы предстали на рассвете двое в белых одеждах и возбудили к битве; то же видение возвестил ему простой воин. Укрепленный духом, император двинул опять рать свою на врага и сам устремился пеший впереди дружины, воскликнув: «Где Бог Феодосиев?» Поднялся сильный ветер в лицо врагам, заметая их прахом и обращая их стрелы, рать Евгениева бежала или положила оружие. Сам он, ожидавший победы, видя бегущих, думал, что уже ведут к нему пленного Феодосия, и связанный был приведен пред лицо победителя, который, укорив его за смерть Валентиниана, предал заслуженной казни; Арбогаст, преследуемый в горах, не чая помилования, сам лишил себя жизни; прочих великодушно простил император.

Но, несмотря на свое милосердие, возвратясь в Медиолан, не приступал он некоторое время к приобщению Св. Тайн, ради крови, пролитой в битве. Утешенный прибытием детей своих, он поручил их великому Амвросию, как вернейшему опекуну, ибо сам, памятуя пророчество Иоанна Египетского, уже приготовлялся скоро оставить мир, и заблаговременно разделил свою обширную империю между двумя сыновьями, дав Аркадию Восток и советником Руфина, малолетнему же Онорию Запад, под руководством опытного вождя Сти-ликона. Желая прежде кончины укрепить еще более веру Христову в Италии и Риме, он убеждал сенаторов оставить тьму идольскую; но многие из них не хотели отречься от древнего суеверия, которым, по словам их, будто бы держалась столица языческого мира тысячу двести лет. Не прошло десяти лет, и разразилась над нею буря Готфов. Однако же большая часть первостепенных родов Римских уже принадлежали Христианству; тогда Феодосий объявил упорным, что казна государственная не в силах переносить издержки обрядов и жертвоприношений идольских, и обратил расходы те на содержание войска; с тех пор опустели капища и рассеялись жрецы.

Во время последнего пребывания Феодосия в Италии епископы Западные еще однажды обращались к нему с просьбою, чтобы вызван был на суд Флавиан Антиохийский, за неправильное, будто бы, поставление на свою кафедру; но император ответствовал: «Я Флавиан, меня судите и дам ответ!» Покушения их остались тщетны. Флавиан же продолжал бодрствовать на Востоке, осуждая новую ересь масалиан или скитающихся иноков, которые под личиною созерцательной жизни предавались чувственности, и в том же году присутствовал с другими именитыми епископами в Царьграде, на местном соборе, созванном Аркадием для освящения храма Апостолов.

395-й от Рождества Христова

Феодосии, умиривший царство и Церковь в долгое правление, имел утешение видеть, прежде своей тихой кончины, упадок язычества и ересей, до него господствовавших, ибо новатиане, ариане и македониане разделились между собою и уже перестали быть опасными; самые донатисты, столь сильные в Африке, где собирали многолюдные свои сонмища, распались на две враждующие стороны, по случаю избрания епископа Карфагенского, и отлучали друг друга от своего общения, будучи сами вне православной Церкви. С миром отошел Феодосии в Медиолане, в кругу детей, на руках великого Амвросия, и прощение всех своих врагов было последним деянием его благочестивой жизни. Амвросий воздал ему должную похвалу, красноречивым надгробным словом, в котором изобразил все его доблести и, отпустив тело в Царьград, укрепил верность войска и народа присягою малолетнему сыну его, действуя сам как истинный боец Онория, ибо он уже привык быть отцом сирых царевичей. В империи Римской, близкой к кончине, не восставало более кесарей, равных Феодосию!

Глава 30. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ АМВРОСИЯ. АВГУСТИН И ДРУГИЕ ИМЕНИТЫЕ ЕПИСКОПЫ И ОТШЕЛЬНИКИ ЗАПАДА И ВОСТОКА

Немного времени оставалось и великому Амвросию до блаженной кончины, и это краткое время употребил он на устройство своей и окрестных церквей, потому что он почитался пастырем не одного Медиолана, но всего Запада, и к его мудрости притекали соседние и дальние епископы, и многие из учеников его рукоположены были им самим, или после него, на окрестные кафедры: Гавдентий в городе Бресции, Феодул в Модене, Онорат в Веркелле, два Феликса в Булонии и Коме, Венерий в Медиолане, Св. Павлин в Нолах. Последний, оставивший нам и описание жития Амвросиева, происходил от благороднейших родителей в Риме и получил высокое образование, достойное своего рода. Когда же просветился святым крещением, оставил и юную супругу, почитая ее как сестру свою, и удалился сперва в Испанию, где неволею поставлен был в пресвитеры, потом в Медиолан под сень великого Амвросия, и, наконец, в город Кампании Нолу, ко гробу священномученика Феликса, к которому имел