Последний бой чешского льва. Политический кризис в Чехии в первой четверти XVII и начало Тридцатилетней войны - Александр Станиславович Левченков

оказавшиеся в руках протестантов в результате секуляризации церковных владений после Пассауского мира 1552 г. Католики рассчитывали получить назад 12 епископств и почти 200 монастырей, потерянных в течение более чем шестидесяти лет перед началом Тридцатилетней войны. Кроме того, протестанты теряли право исповедовать свою веру в землях, где официальной религией являлся католицизм. Таким образом, в империи фактически вводился запрет на кальвинистское вероисповедание, кроме того, под угрозой оказались и некоторые лютеранские владения.

Объективно проведение в жизнь положений Аугсбургского религиозного мира давало императору большие возможности для усиления контроля над формально вассальными, но фактически независимыми более мелкими немецкими государствами. Но именно это, а также преследования протестантов в империи дали повод новым державам присоединиться к борьбе против габсбургско-католического блока, а также делали противниками Вены практически всех протестантских князей в Центральной Европе. Поэтому Фердинанд II заявил о неприкосновенности всех саксонских епископств и растянул срок реституции до семидесяти лет.

Однако эти его шаги уже не могли успокоить ни немецких протестантов в империи, ни другие государства, оспаривающие влияние Габсбургов в Европе. Ведущую роль в формировании новых коалиций теперь стали играть Франция и Швеция, ставшие главными противниками австрийских Габсбургов в последующие годы Тридцатилетней войны. На них, в особенности, на державе протестантов Ваза отныне сосредоточилось основное внимание политически активной части чешских эмигрантов. Густав II Адольф, планирующий вторжение в Германию под лозунгом помощи немецким протестантским государствам против Габсбургов, одновременно надеялся на крупные территориальные приобретения в империи, в первую очередь, на юге Балтийского побережья. Изначально вторжение шведов планировалось начать в 1628 г. Густав II Адольф охотно принимал в ряды своей армии представителей чешской оппозиции. В 1628 г. на шведскую службу поступили престарелый Индржих Матиаш Турн, а в 1629 г. в рядах армии Густава II Адольфа оказался Ладислав Велен из Жеротина. Но планы предприимчивого короля были нарушены начавшейся войной с Польшей. Лишь проведя успешную кампанию против Сигизмунда III, Густав II Адольф смог сосредоточиться на организации похода в Германию. Основным его союзником, по примеру датчан, стал Иоганн Георг Саксонский, проявляющий все большее недовольство политикой Габсбургов в империи.

В Швеции и в Саксонии, как ранее в Дании, отлично понимали, что вторжение в наследственные земли австрийской династии, их разорение и разгром императорской армии во владениях Фердинанда II могут помочь быстрому победоносному окончанию войны. Возобновление борьбы против австрийских Габсбургов в Чехии под руководством оппозиции поставило бы Вену в безвыходные условия и являлось с военной точки зрения очень желательным для союзников.

Как известно, война началась для шведов с блестящих успехов. Осенью 1631 г. Густав II Адольф нанес сокрушительное поражение императорским войскам в знаменитом сражении при Брейтенфельде. В результате земли Чешской короны оказались абсолютно беззащитными перед вторжением шведов. Именно на это больше всего надеялись чешские эмигранты, служившие в армии северного короля. Однако их планам не суждено было сбыться. Густав II Адольф предпочел двинуться в сторону Рейна, стремясь закрепить свое положение и авторитет среди немецких княжеств. Чешские земли стали объектом внимания саксонцев. Войскам курфюрста удалось оккупировать часть Чехии зимой 1631–1632 гг. Кратковременная оккупация саксонцами территории Чехии в сочетании с военными успехами Густава II Адольфа вызвали в сознании эмиграции иллюзию скорого победоносного окончания войны. С конца 1631 г. наблюдалось возвращение части эмигрантов в родные края. Беглецы снова обживали свои земли, как правило, покидаемые новыми владельцами из числа сторонников Габсбургов.

Но пребывание армии Иоганна Георга на территории земель Чешской короны не привело к всеобщему восстанию против Габсбургов, к чему стремилась часть эмигрантов из числа бывших участников войны 1618–1620 гг. Скорее, наоборот, герцог всеми силами стремился связать инициативу Турна и других руководителей чешской эмиграции. Такое поведение Иоганна Георга Саксонского объяснялось его нежеланием восстановления независимости Чешского королевства. Герцог, вступая в войну, преследовал три основные цели: отмена реституционного эдикта, отказ Фердинанда II от установления абсолютной власти в Германии, а также окончательное присоединение к Саксонии Лужиц. В случае восстановления независимости Чехии решение вопроса о Лужицах могло серьезно усложниться.

Об этих мотивах герцога знали Габсбурги и их сторонники в Чехии. В частности, Вилем Славата в октябре 1631 г. писал, что остается «при прежнем мнении, что курфюрст саксонский по определенным причинам не вторгнется в наследственные земли Его Императорского Величества, поскольку недавно стало известно, что король шведский со своей армией направляется к Эрфурту и далее вглубь империи. Курфюрст саксонский…не позволит случиться тому, чтобы эмигранты с каким-либо вооруженным отрядом, принадлежащим королю или курфюрсту, вторглись с целью погубить принадлежащее Его Императорскому Величеству по наследству королевство»[633]. Славата просчитался, считая маловероятным вторжение саксонцев на территорию Чехии, но не ошибся в том, что курфюрст не был заинтересован в поддержке эмигрантов.

В скором времени армия Иоганна Георга была вынуждена покинуть чешские земли под напором новой императорской армии, руководимой Альбрехтом Валленштейном. Одновременно императорские войска вытеснили с территории Чехии отряды эмигрантов и расправились с очагами недовольства внутри страны.

В 1632 г. в сражении при Лютцене погиб Густав Адольф. Постепенно императорские войска начали уверенно перехватывать инициативу в войне. Окончательно это проявилось в 1634 г., когда шведы потерпели сокрушительное поражение при Нердлингене от объединенной императорской и испанской армии под командованием Галласа. Превосходство Габсбургов было очевидным. Эмиграция фактически потеряла надежду на то, что когда-либо сможет добиться своей главной цели. С этого времени деятельность эмигрантов концентрировалась на дипломатических усилиях, направленных, в первую очередь, на обеспечение поддержки при решении «чешского» вопроса со стороны стран-участников антигабсбургской коалиции. При этом представители различных частей Чешского королевства демонстрировали все большее отсутствие единства.

В 1633–1635 гг. в части княжеств Силезии (Лигнице, Бржег, Олешнице и Вратислав) были подняты восстания против Габсбургов. Восставшие заявили о присоединении к союзу Швеции, Саксонии и Бранденбурга. Завязав контакты со шведским канцлером Оксеншерной, силезские сословия в 1634 г. обратились нему, а также к франкфуртскому конвенту имперских княжеств с просьбой принять герцогство в состав союза немецких имперских государств[634]. Естественно, эти планы силезцев натолкнулось на непонимание и противодействие со стороны чешской эмиграции. Эмигранты, в свою очередь, обратились к Оксеншерне с просьбой помочь чехам в возврате старых порядков на территории королевства[635]. После поражения шведов при Нердлингене проблема разрешилась, в конечном счете, в пользу сторонников единой Чехии. Франкфуртский конвент не принял предложения силезцев, обещая им в дальнейшем лишь поддержку при решении вопроса о восстановлении старого управления в чешских землях[636].

Как это ни покажется странным, но чешская эмиграция в начале 30– х гг. XVII в. возлагала определенные надежды на поддержку со стороны главного виновника императорских