Семья волшебников. Том 4 - Александр Валентинович Рудазов

Девочка тем временем таки принялась его гладить. Немного обиженно и неохотно. Ксаурр терпеливо сидел и думал.

Коробка была больше девочки, но все-таки сейчас Смеющийся Кот сильно уменьшился. Заклинание втиснуло его в очень ограниченный объем. Наверное, он бы и вовсе не призвался, не умей так легко менять размеры.

– Как ты все-таки… а-а-а… – протянул он, глядя на шею девочки. – Что это за бусы на тебе?

– Так, – пожала плечами Вероника. – Просто бусики. Я сама сделала.

– Они мне не нравятся, – вкрадчиво сказал кот. – Они тебе не идут. Фу, какие гадкие бусы. Сними их лучше, добрый совет тебе даю.

Вероника перестала его гладить.

– Мне не три года, – сердито сказала она, выходя из коробки.

– А сколько тебе?

– Шесть с половиной.

– Это все равно не очень много.

– Ты какой-то злой. Тебе, наверное, давно шейку не чесали.

– Давно, – согласился Ксаурр.

Его взгляд неуловимо изменился. В огромных желтых глазах отразилась… тоска?

Веронике стало его жалко. Но это тоже может быть обманом. Он же кот. И демон.

Конечно, он все время врет.

– Хочешь, почешу? – предложила Вероника.

– Теперь не хочу, – отказался Ксаурр. – Не надо спрашивать.

– А я все равно почешу, – заупрямилась Вероника.

Ксаурр набычился и отвернулся, чтобы Веронике было труднее дотянуться до шеи. Но она все-таки сумела просунуть руку, и древний демолорд недовольно замурчал, против собственной воли вытягивая голову.

Шерсть на шее у него оказалась белая и мягкая.

– Мне вовсе и не приятно, – сообщил демон. – Я просто делаю тебе одолжение.

– Тогда почему ты пушишь усы?

Кот сделал вид, что не слышит.

На спортивной площадке по-прежнему было тихо. Но на башенных часах уже середина шестого полуночного – скоро начнут просыпаться самые ранние пташки, Веронику могут заметить. Конечно, школярам разрешено держать питомцев, но не Ксаурра же.

Жаль, конечно, заклинание ведь сказало, что он ей подходит… почему-то.

– Думаю, я тебя отпущу домой, – сказала Вероника. – Ты не обижайся, я не отвергаю тебя. Просто… мне нельзя заводить демолордов. Мне родители запрещают и… и из школы выгонят. Но если, знаешь, ты… голодный, то всегда можешь прийти за рыбкой там, за колбасой, паштетиком…

Ксаурр слушал со смешанными чувствами. Он прожил десятки тысячелетий, и его неоднократно призывали разные чародеи. Но что-то подобное с ним происходило впервые, и он все еще не решил, как к этому относиться.

Он сейчас словно заматеревший уличный кот, которого маленькая девочка подкармливает и объясняет, что не может взять домой, потому что ей не позволят. И он, конечно, и не хотел вовсе, он давно привык обходиться сам… но почему-то внутри защемило.

– Ты странная, – сказал Ксаурр.

– Я знаю, – вздохнула Вероника. – Колбасу будешь? Гарийская.

– Буду.

Вероника достала из рюкзачка палку колбасы, еще одну форель и две банки консервированного тунца. Хотела их открыть, но подумала, что Ксаурр, наверное, и сам сумеет, он ведь все-таки демон.

Он не стал открывать. Просто слизнул банки целиком.

– А так разве вкусно? – удивилась Вероника. – Там же снаружи банка.

– Я их внутри открыл, – сказал Ксаурр, выплевывая пустые банки. – Не выпустишь меня?

– Не сегодня, – грустно, но твердо ответила девочка. – Я не была готова к тому, что ты демолорд.

– Тогда говори, что тебе нужно. Ты призвала меня, и раз уж я явился, то должен либо сожрать тебя, либо заключить договор, либо исполнить желание. Таковы древние традиции.

– Котов?..

– Демонов. Но и котов тоже.

Вероника посмотрела на колбасу, которую все еще держала в руках. Ксаурр тоже на нее смотрел. Это и правда была хорошая колбаса – гарийская, из лучшей телятины. И от нее так вкусно пахло, что Веронике и самой захотелось позавтракать.

Она ведь целую ночь не спала и ничего не ела, если не считать двух шоколадок и пакета цукатов. Так что Вероника взяла нож, отрезала семь восьмых палки Ксаурру, а остальное деловито нарезала на бутерброды. В рюкзачке очень удачно отыскалась краюшка свежего хлеба.

– Я заплачу тебе этой колбасой, которую мы по-сестрински разделим, – произнесла Вероника, откусывая от бутерброда.

– По-братски, – поправил Ксаурр.

– У меня нет братьев, только сестры. Но хорошо. Пусть по-братски. Я отдам тебе все, кроме той части, из которой сделаю бутерброды, а ты взамен обещаешь приходить, когда я тебя позову.

– Нет, – улыбнулся Ксаурр. – Дешево же ты ценишь демолордов Паргорона. Меня нельзя купить за палку колбасы. Она даже не целая.

– Ладно, – не стала спорить Вероника и отрезала себе еще кусочек.

– Кроме того, я кот. Я прихожу, когда сам хочу, а не когда меня зовут.

– Ладно, – отрезала еще кусок Вероника.

Ксаурр посмотрел на уменьшающуюся колбасу и ощутил неясную тревогу. Он ее даже не попробовал.

– Дай кусочек все-таки, – сказал он.

– Мне кажется, ты ее не хочешь, – вздохнула Вероника, делая себе еще бутерброд.

– Почему ты так решила?

– Потому что ты не соглашаешься на предложение. А оно очень хорошее, вообще-то. Я бы тебя звала, чтобы покормить или поиграть.

– Девочка, ты это все серьезно? – чуть повернулся Ксаурр, и коробка задымилась. – Ты в самом деле надеешься залучить демолорда в… питомцы?..

– Я работаю с тем, что получила, – обиженно сказала Вероника. – Я не виновата, что вместо обычного кота пришел ты. Может, ты отпихнул обычного кота и вломился в мою коробку. Теперь приходится договариваться с тобой.

– Мы заключим договор, – подумав, сказал Ксаурр. – Давай колбасу сюда, а я позволю тебе призвать меня еще раз. Когда-нибудь. Если я сам не буду против. Один призыв.

– Но я и так могу тебя призвать, если ты не будешь против, – резонно возразила Вероника. – И мне даже не придется тратить колбасу. Но раз уж ты ее так хочешь… ладно, бери так. Мне не жалко для котиньки.

Через несколько минут, когда Вероника волокла коробку обратно в общежитие, в той уже ничего не было. Ни кота, ни колбасы. Совершающий утреннюю пробежку студент с удивлением посмотрел на такую маленькую девочку, даже приостановился, но Вероника уже открывала умную дверь своим ключом.

– Ни кота, ни колбасы, – произнесла она с грустью.

Потом она брякнулась на кровать, мгновенно заснула и проснулась только через три часа, потому что Бумбида щекотала ей пятки. Совершенно не выспавшаяся, Вероника весь день зевала, на уроках сидела квелая, и даже в библиотеку поплелась с неохотой. Но все-таки поплелась, потому что ей хотелось доказать вредному Мазетти, что ничего плохого от «Книги о Котах» не случилось.

Древний призрак, впрочем, сегодня не появился. Стыдно ему, наверное. Вероника просто отдала книжки