Позвонок - Ив Ланда

— Поговори с Этаном, — уже не так эмоционально сказала Жаклин. — Стиву нужна его семья.

— Поговорю, обещаю. Пока-пока, Джекки.

— Целую, Сим…

Телефонный разговор, наконец-то, завершился. Симона с облегчением отложила гаджет на полку возле телевизора и вернулась в ванную. Там она достала тушь для глаз из пластикового шкафчика, предназначенного для лекарств и косметики, затем продолжила прихорашиваться.

«Я не плохая мать, — размышляла она, лаская ресницы щеточкой, густо покрытой черным кремом. — По крайней мере, я не обманывала Стива. Мои дети в полном порядке. Да, Этан не хочет видеть сына, и я его могу понять. Возможно, это принесет Стивену пользу: он сможет стать самостоятельнее, смелее, найдет работу и быстрее освоится в этой жизни. Помимо этого, я надеюсь, он сделает выводы».

Глава 26

— Значит, ты теперь в компании Элайджи…

Диера Вест горестно вздохнула. Они с Лаурой сидели на сумках в глухом закутке, спрятанном за туалетными кабинками. На перемене женский туалет был вторым по оживленности местом после столовой. Девчонки из разных классов жадно толпились возле вычищенных до блеска раковин и пялились в широкие зеркала. Кто-то подкрашивался, кто-то — причесывался. В кабинках посетители менялись чуть ли не каждые полминуты, шумя звуком слива. А еще визг, хохот, снова визг…

Лауре и Диере предстояло пережить еще три урока: математику, географию и физкультуру. Казалось бы, не слишком много, но сегодня время тянулось, будто жвачка. Погода на улице располагала только к одному — ко сну. Из мира высосали все краски, и он превратился в тяжелую давящую серость.

— Элайджа не главный, — возразила Белл, хмуро глядя на подругу. Или бывшую подругу? Официально они не общались, как и велел Лауре отец, но все же иногда находили места, где поблизости отсутствовали глаза, способные растрепать все родителям. Примером таких «глаз» был Николас. Этот гнилой сопляк стал настоящей занозой в заднице сестры. Он, казалось, был вездесущим. Где бы ни столкнулась Лаура с Ди, тут же, как по волшебству, из ниоткуда возникал Ник, таращащий на них глаза и тычущий пальцем, будто судья, выносящий приговор смертинку.

— Грядет вечер битой жопы, Лаура, — говорил он с омерзительно наигранным сочувствием. — Ты ослушалась отца. Ай-яй-яй…

С битой жопой Николас перегибал — Ричард Белл никогда не бил Лауру, однако другие наказания были не многим лучше. Например, лишения. Без возможности пользоваться компьютером, ноутбуком или смартфоном юная Белл чувствовала себя незаконченной, будто от души оторвали некую привычную частицу, без которой вполне можно жить, но чувствовать себя при этом будешь как-то не так.

Во избежание подобных наказаний, Лаура и Диера условились встречаться каждый будний день после первого урока в женском туалете. Здесь точно не появится Николас, а другие девчонки, посещающие это место, совершенно не заинтересованы в передаче сведений этому прыщавому недомерку.

— Не главный? — подняла брови Ди. — А кто же тогда? Джил? Салли? — она тихо посмеялась, но это был безрадостный смех. Смех, наполненный болью. — Эти курицы ходят за ним, как выводок за мамкой. Неожиданно, конечно, что ты простила эту компанию после того, как они назвали нас лесбиянками.

Лаура демонстративно закатила глаза перед несведущей подругой, и ответила:

— Эл так сказал потому, что я отказалась пойти гулять с ними и пошла гулять с тобой. Они давно зазывают меня к себе. Все-таки, ребята творческие, у них даже музыкальная группа была.

— Да, группа «Неудачники и вой на луну», — Диера не могла не съязвить, вспомнив концерт на школьном осеннем балу, который проходил два года назад. Тогда вокалисткой в коллективе Эла выступала Джил Хэнс, и лучше бы она родилась без голосовых связок. Слух у девушки определенно был, но на высоких нотах голос ее уходил куда-то вглубь носа и превращался в вой забытой на морозе овчарки. В итоге, песня про любовь превратилась в глас собачьего отчаяния. Это был провал, после которого группа Элайджи прекратила существование. Даже несмотря на это, записи с концерта до сих пор терроризируют бедную Джил в социальных сетях.

Лаура тоже вспомнила тот вечер и улыбнулась:

— Потому меня и зовут. Я займу место вокалистки в группе.

— И Джил не против?

— Не-а, она только за. Знаешь, как она радовалась мне? — хмыкнула Белл. — У Джил боязнь сцены. Она так мучилась только ради того, чтобы не подвести компанию.

— Понятно, — Диера посмотрела на свои утепленные кроссовки. Она бы смотрела сейчас на что угодно, кроме улыбающегося лица Лауры. Ей хотелось бы порадоваться за подругу, но она не могла. Не могла смириться с несправедливой реальной истиной: их дружба медленно растворяется, как растворяется кубик рафинада в стакане холодной воды. Да, они все еще общаются. Иногда. Но совсем скоро Белл будет не до встреч в туалете. Тогда Диера останется одна.

От этих мыслей защемило в груди.

Заметив, как подруга меркнет, Лаура взяла ее за золотистое плечо — на девушке был связанный Дэборой Вест свитер, прозванный самой Ди «жар-птицей» из-за золотого фона и рубиновой вязи вдоль рукавов.

— А у тебя как дела? Как обстановка дома?

Диера потерла защипавшие глаза и посмотрела на Белл, чтобы та видела ее безразличие.

— Все так же, — ответила она, ощущая, как напрягается каждая мышца вокруг рта, сопротивляясь дрожанию губ. — Стивен не живет с нами. Мне нельзя о нем говорить, нельзя даже имя его произносить вслух.

Белл присвистнула:

— У Стива крыша не просто поехала, она провалилась нафиг. По-хорошему, его бы к психиатру отвести.

— Отцу плевать! — голос Диеры негодующе подскочил. Девушка вспыхнула, как искра, и тут же погасла. — Мистер Киртен, наш охранник, сказал, что Стивен с ним огрызался в ответ на просьбу показать пропуск в школу.

— О, я бы тоже огрызнулась, — вздернула подбородком Белл. — Киртен знает Стива. Зачем просить пропуск?

Вест развела руками:

— Для порядка, видимо. Или для имитации деятельности. Так-то Киртен знает всех нас, но все равно иногда устраивает проверки рюкзаков и пропусков.

— Тогда пусть терпит то, что с ним огрызаются. Кому понравится тратить время на бесполезное занятие? Удалось выяснить, где Стивен сейчас обитает?

Диера поморщилась и поджала колени к груди:

— Мама не говорит, — с толикой обиды ответила она. — Я пыталась узнать лично у Стива в школе, но тот не желает меня ни видеть, ни слышать. Не знаю, что делать.

— Это из-за того, что ты спасла отца?

— Угу, — Ди положила голову на колени. Некоторое время девушка задумчиво смотрела сквозь белоснежную кафельную плитку на полу, а затем заговорила тихо и