Битва за Ленинград 1941–1944 гг.: подвиг города-героя в Великой Отечественной войне - Коллектив авторов

Ярким примером, имевшим общесоюзный резонанс [2], было снижение качества изготовления автопокрышек на Ленинградском шинном заводе. В отчете о работе химической промышленности ГК ВКП(б) от 24 мая 1941 г. говорилось:

«…в погоне за увеличением количественного выпуска продукции допустили ухудшение качества автопокрышек. На [Шинном] заводе извратили Стахановское движение, которое развивалось в отрыве от качества продукции. В спешке часто допускалась небрежная сборка покрышек, многие из них вместо 20–30 тыс. км гарантийного пробега разваливались на пятой-десятой тысяче километров…» [3].

Сопутствующим фактором было несовершенство системы контроля качества. Например, в докладной записке секретаря ГК М. А. Длугача от 16 мая 1941 г. констатировалось, что на Кировском заводе «в! сталепрокатном цехе нет необходимых травильных и зачистных средств! для выявления и удаления дефектов! мартенов! – ских слитков, вследствие чего много проката идет вторым сортом, из-за чего он не может быть использован по заказам.» [4].

Схожей проблемой, также в масштабах всей страны, был брак по литью черных и цветных металлов. Пористость и раковины в отливках, открывавшиеся в процессе дальнейшей механической обработки заготовок на заводах-смежниках, помимо прямых издержек на повторное изготовление отливок, приводили к дополнительным затратам на транспортировку и срывали сроки сдачи готовых изделий [5].

Значимой причиной появления брака был невысокий в среднем культурный уровень рабочих, вербовка которых велась из числа жителей сельской местности (т. н. «взрослое ученичество»), не имевших ранее опыта работы с техникой и навыков «уважительного» с ней обращения.

Даже элементарная чистота в цехах была в отдельных случаях труднодостижимым идеалом. «Подсчитано, что на заводе “Красный Треугольник” 5 % всей продукции попадает во 2-е и 3-и сорта из-за грязи в цехах, а на “шинном” заводе 20 % камер идут во 2-й и 3-й сорт из-за так называемых “посторонних включений”», – отмечал секретарь ГК ВКП(б) М. А. Длугач в своем докладе «О практике работы отдела машиностроения ЛГК ВКП(б) и некоторых недостатках в работе промышленности…» от 2 февраля 1941 г. [6].

Еще одной причиной появления брака или снижения потребительских качеств готовой продукции являлось использование заменителей или сырья с пониженными полезными свойствами. Связано это было как с ограничениями по использованию импортных материалов (некоторые металлы, в частности олово; натуральный каучук; шеллак), так и с несовершенством технологий отдельных отечественных предприятий – поставщиков полуфабрикатов.

Отдельно следует выделить «организационные вопросы» при подготовке производства. Существенным фактором, влиявшим на темпы освоения новых изделий, была боязнь ответственных лиц понести наказание за возможную неудачу при их внедрении и быть обвиненными во вредительстве. Следствием этого стало удлинение цепочек прохождения проектно-конструкторской документации за счет множества надзорных и согласовывающих инстанций.

Осложняла деятельность промышленных предприятий и невысокая эффективность межзаводской кооперации, т. к. субподрядчики не отвечали за срыв сроков поставки и комплектность изделий. Об этом, например, говорилось в проекте постановления горкома от 5 февраля 1941 г. [7].

Начало Великой Отечественной войны не стало для ленинградской промышленности дестабилизирующим, «шоковым» фактором. Менее двух лет назад, в период советско-финляндской войны, предприятия города получили опыт работы в прифронтовых условиях, при затемнении, в режиме экономии электроэнергии и перестройки производства под срочные военные заказы. Однако общий ход новой войны внес в их деятельность неожиданные коррективы.

В первые же месяцы боевых действий кораблестроительная, авиастроительная и танковая [8] программы в Ленинграде были свернуты, соответствующие предприятия подлежали эвакуации или перепрофилированию. Освободившиеся площади и персонал в подавляющем большинстве случаев использовались для организации производства боеприпасов, противотанковых и противопехотных мин, ручных гранат. Особое внимание уделялось реактивным снарядам М-13 и М-8, выпуск которых осваивался уже после 22 июня. Новым заданием для ленинградских заводов стало изготовление стрелкового оружия [9].

Практически каждое предприятие с началом войны в своем отчете рапортовало о том, что нашло возможность интенсифицировать множество ранее действовавших технологических процессов. Это говорит о том, что довоенные технологии на ленинградских заводах были далеки от оптимальных. Едва ли не единственным руководителем, не поставившим себе в заслугу проведение вынужденной войной оптимизации производства, оказался директор Проволочно-канатного завода им. Молотова А. А. Нодельман [10].

Военная обстановка способствовала смелому внедрению новых техпроцессов, но начал действовать и отрицательный момент, связанный с использованием суррогатов. Вынужденная замена материалов вела к ухудшению качеств (характеристик) готовой продукции.

К актуальным с довоенного периода организационным вопросам добавились:

1. Появление дополнительного звена управления промышленностью – Военного совета фронта (Северного, позднее – Ленинградского). Производственные задания от Военного совета фронта имели высокий приоритет и зачастую вступали в противоречие с заданиями наркоматов и горкома [11].

2. Несоответствие мобилизационных планов (в случае их наличия) действительной военной обстановке. Этот недостаток во многом был нивелирован возникшей необходимостью проведения эвакуации ключевых предприятий в глубь страны и кардинальной перестройкой деятельности заводов и фабрик, оставшихся в Ленинграде, на выпуск военной продукции.

В результате создание новых технологических цепочек взамен разрушенных стало закономерным и в некоторой степени плановым явлением, поскольку с началом войны схема межзаводской кооперации получила еще больший размах. Производство комплектующих для одного изделия могло быть распределено по нескольким десяткам предприятий. Так, «полковую пушку выпускали 60 заводов при одном сборочном» [12].

Как и в мирное время, недопоставка одним из предприятий своей номенклатуры могла приводить к затормаживанию или остановке всей цепочки и во многом обесценивала труд остальных заводов.

В качестве управленческой ошибки «широкая кооперация» горкомом признана не была, хотя с уровня директоров предприятий указывалось на порочность подобной идеи. Из отчета завода № 4 им. Калинина: «Необходимо отметить, что круг кооперированных предприятий по изделиям М-13 и М-8 был чрезвычайно расширен. Каждый завод или предприятие изготавливало только по одной – максимум две детали. Ненормальная работа привлеченных маломощных, неподготовленных и необеспеченных предприятий (Ремесленных училищ, предприятий Ленгорпромсовета и Ленгорместпрома) тормозила сборку снарядов. Неравномерная подача готовых деталей создавала, с одной стороны, простои, а с другой – затоваривание и омертвление оборотных средств…» [13].

3. Грузовой автотранспорт играл во внутригородской межзаводской кооперации ключевую роль. С началом войны значительная часть автопарка предприятий оказалась мобилизованной в Красную армию. Но и после проведения плановых мероприятий районные комиссариаты могли «мобилизовать» (т. е. изъять из производственного процесса) любое исправное транспортное средство, чем ставили предприятия в затруднительное положение [14].

4. Изменился качественный состав рабочих. На смену ушедшим в армию работникам-мужчинам вербовались домохозяйки (позднее – и подростки), не имевшие производственного опыта. По этой причине сложные технологические процессы разбивались на элементарные операции, что, с одной стороны, увеличивало количество установок на станок и снижало точность обработки, но, с другой стороны, позволяло неквалифицированным рабочим скорее втянуться в производственную деятельность.

Отвлечение персонала на оборонные работы («трудовая повинность»), имевшее в летний период массовый характер, и