Плохие парни оставляют раны - Айнави

назад. Дыхание перехватывает, чувство стыда накрывает удушливой волной, окрашивая щёки в красный цвет. Заглядываю под одеяло, с облегчением убеждаясь, что я спала не полностью голой. Наличие трусов на моей заднице, снискавшей вчера приключений, оставляет надежду...

- Успокойся, - Ник поднимается с кресла. Он больше не выглядит ни весёлым, ни довольным. В его голосе отчётливо улавливаю нотки раздражения, смешанные с сожалением. - Ничего у нас ночью не было.

Никита идёт к выходу из комнаты, но останавливается возле кровати. Кивает в сторону тумбочки:

- Выпей.

Замечаю на ней стакан с водой. Благодарно киваю ему, сразу делая большой глоток. У жидкости оказывается приятный, но кислый привкус. Поднимаю на него недоуменный взгляд:

- Что это?

- Аспирин, - усмехаясь, отвечает он.

- Спасибо, - делая ещё один глоток, говорю я.

Ник, словно передумав уходить, продолжает стоять посреди комнаты, засунув руки в карманы серых спортивных штанов и задумчиво разглядывая меня. Под его взглядом становится не по себе. Это ночью после нескольких бокалов шампанского я была безрассудной и смелой. Позволила себе отпустить свои желания на волю. Теперь же я сижу перед Никитой почти голая, а в памяти то и дело всплывают картинки того, как исступленно мы целовались, как я теряла разум в его руках... от вчерашней уверенности не остаётся и следа. И я боюсь не того, что Ник сейчас начнёт приставать ко мне. Я боюсь своей реакции на него. Всё стало намного хуже, потому что теперь я не просто представляю, а точно знаю, как запредельно хорошо может быть в его объятиях.

Пауза явно затягивается. Сглотнув, спрашиваю:

- Куда ты вчера проп... кхм, - делаю вид, что закашлялась. Нет, ну надо быть такой дурой, чтобы самой напоминать о произошедшем между нами! Быстро выговариваю: - Я хотела узнать, что с твоим лицом? - на самом деле мне интересно, куда он пропал, уйдя за презервативами. Потому что мои воспоминания обрываются на моменте, как я сняла чулки, вернулась в постель, и, видимо, уснула.

Ник дотрагивается до разбитой, насколько я смогла разглядеть, губы. Замечаю, что и костяшки пальцев на правой руке у него сбиты. Произносит как - то рассеянно:

- Ерунда. Пришлось вчера одного перепившего мудака привести в чувство, - он делает вид, что не слышал моего первого вопроса.

Я допиваю лекарство, оглядываю комнату, стараясь не встречаться взглядом с Ником. Спрашиваю:

- Где мои вещи? И номер такси подскажешь? - сумку с телефоном, кстати, тоже не помню, где оставила. Идиотка, как есть идиотка.

- Полина, - вздохнув, произносит Ник, - чего ты так дёргаешься?

- Непривычно, знаешь ли, просыпаться с похмельем в чужой постели, - отвечаю честно, комкая в пальцах края одеяла.

- Ну, всё бывает в первый раз, - со смешком в голосе говорит Ник. Указывает рукой в сторону двери: - Напротив комнаты ванная. На полке возле мойки найдёшь чистое полотенце, зубную щётку и свои вещи. Приводи себя в порядок и спускайся вниз. До дома я тебя подкину, мне всё равно к себе надо, - поясняет Никита, не давая мне возможности возразить. - Я буду внизу, - добавляет он и выходит из комнаты.

Закутываюсь в одеяло, осторожно выглядываю в коридор. В доме на удивление тихо. Прошмыгнув в ванную, запираю за собой дверь. Надеюсь, горячий душ поможет прийти в себя и собраться с мыслями. Но один урок я точно усвою до конца жизни: больше никогда не буду так напиваться.

*****

Нахожу Никиту на кухне. Приняв душ, высушив волосы и надев свои вещи, чувствую себя увереннее. Хотя нет, я пытаюсь выглядеть уверенной в себе, а внутри меня хаос. Хоть он и попробовал меня успокоить, мне это не особо помогло. Я не знаю, как вести себя с ним. Сделать вид, что между нами ничего не было? Мы не переспали, но только потому, что он задержался и я успела отрубиться. Мне одновременно и неловко, и стыдно, а ещё где - то в глубине души я жалею, что мы не дошли до конца. Второго шанса я себе не дам.

Ник стоит спиной к дверному проёму у плиты, потому не сразу замечает меня. Но когда оборачивается, я не могу сдержать улыбку. На нём надет фартук, на котором изображены упитанные амурчики в поварских колпаках, а вместо луков со стрелами они держат подносы с разными блюдами. В этом фартуке Ник выглядит одновременно забавным и по - домашнему милым. Он улыбается мне в ответ: по - мальчишески задорно и искренне, именно той улыбкой, от которой моё сердце каждый раз сначала замирает, а потом начинает биться чуть быстрее.

- Это мамин, - Никита дёргает за край фартука. - Я ей подарил.

- Смешной, - говорю я, продолжая улыбаться.

- Милый, - назидательно подняв вверх указательный палец, уточняет он. Затем кивает в сторону барной стойки: - Садись, угощу тебя кофе. Хотя... может тебе будет удобнее на ней? - спрашивает Ник с усмешкой, не упуская возможности меня подколоть. А потом и вовсе начинает насвистывать мелодию, под которую мы с Маринкой танцевали.

- Пономарёв! - возмущённо восклицаю я. - Мог бы и не напоминать, - очень хочется чем - нибудь в него запустить. Жаль, под рукой оказывается только полотенце, небрежно брошенное на стойку.

- Да ладно, - примирительным тоном продолжает он. - Было круто.

- Неужели? - удивлённо переспрашиваю я. - Вчера ты сказал, что я была похожа на «шлюшку».

Никита ничего не отвечает. Я забираюсь на высокий стул, усаживаясь так, чтобы видеть его. Он же стягивает с себя фартук и, подхватив две чашки со свежесваренным кофе, идёт ко мне. Ставит их на стойку, потом, склонившись ко мне, вкрадчиво произносит:

- Мне очень понравилось, как ты танцевала. Я даже представить не мог, что ты можешь быть такой раскрепощённой, - ладонь Ника ложится на моё колено. - Только зрителей было слишком много.

Делаю судорожный вдох, одновременно отшатываясь назад в попытке хоть немного увеличить расстояние между нами. Но тщетно, я почти сразу упираюсь спиной в край барной стойки.

- Никит, не стоит, - тихо говорю я.

- Почему? - он прикасается к моему виску. Убирает упавшие на лицо пряди волос за ухо. Проводит подушечкой большого пальца по скуле, спускаясь к уголку губ. -