Оруэлл - Юрий Георгиевич Фельштинский

Как внести личный вклад?

Блэр глубоко сожалел, что по состоянию здоровья скорее всего не будет зачислен в британские вооруженные силы и не сможет воевать. Тем не менее 9 сентября 1939 года, то есть сразу же после вступления Великобритании в войну, он направил прошение о включении его в список граждан, готовых служить нации в военное время. Впрочем, его стремление не встретило отклика властей.

Блэр напряженно искал возможности поддержать оборонявшуюся страну не только в качестве писателя и журналиста. Он даже подумывал о том, чтобы как-нибудь обмануть медицинскую комиссию и попасть на фронт. По медицинским справочникам он подготовил себя к медосмотру и заучил правильные ответы на вопросы докторов, но когда предстал перед комиссией, стало ясно, что это не спасает: он со своими больными легкими непригоден к действительной воинской службе. В раздражении он заметил довольно грубо: «Я уверен, что половина мужчин в этой стране отдала бы свои яйца [ради освобождения от службы в армии], «но я этого делать не собираюсь»495.

Шестого июля 1940 года Эрик писал приятелю и коллеге, писателю и издателю Рудольфу Джону Леману: «Сложилась такая ужасная ситуация, что я не способен ничего делать. Правительство не желает использовать меня ни в каком качестве, даже клерком, и я не могу поступить в армию из-за своих легких. Просто ужасно чувствовать себя бесполезным и в то же самое время видеть, как полоумные и профашисты заполняют важные посты. Правда, дело чуть сдвинулось. Меня проинформировали в военном министерстве, что они больше не имеют ничего против тех, кто участвовал в испанской гражданской войне»496. (Британская бюрократия не сразу отказалась от подозрительного отношения к добровольцам, воевавшим в Испании, но со временем в этом вопросе действительно наметились позитивные сдвиги.)

В том же письме Эрик информировал адресата, что довольно активно занят делами организации «Местные добровольцы обороны», которая вскоре была преобразована во Внутреннюю гвардию, куда входили гражданские лица, образовывавшие полувоенные формирования для использования на поле боя, но только в случае вторжения врага на Британские острова. Досада Блэра была тем большей, что как раз в мае 1940 года продолжавшаяся восемь месяцев «странная война» сменилась стремительным наступлением германских войск. В течение нескольких дней ими были заняты Бельгия, Голландия и Люксембург, немцы вторглись на территорию Франции и устремились к ее столице. Париж был оккупирован 14 июня, а спустя восемь дней французское правительство подписало позорное соглашение о капитуляции. Не исключалось, что вскоре Гитлер осуществит вторжение на Британские острова. В этом случае, надеялся Блэр, он уже точно примет участие в защите страны, как и все британцы, способные носить оружие. Таков был парадокс – в сознании Эрика самые жуткие опасения окрашивались в тона надежды.

Эрик вступил во Внутреннюю гвардию, участвовал в боевой подготовке и крайне сожалел, что власти весьма осторожно подходят к вопросу о вооружении ее бойцов. 22 июня 1940 года в журнале «Тайм энд тайд» было опубликовано его открытое письмо под заголовком «Вооружить народ». Требование, чтобы всем подразделениям Внутренней гвардии выдали винтовки и ручные гранаты, аргументировалось тем, что в случае германского вторжения эти отряды станут реальной «народной партизанской силой»497. Поскольку политические предпочтения автора были хорошо известны, один из биографов Оруэлла, приводя выдержку из этой статьи, с иронией добавляет: «Удивительно, но правительство не пожелало распределять ручные гранаты и винтовки среди потенциальных революционеров»498.

Он действительно размышлял о том, что превращение Внутренней гвардии в эффективную вооруженную силу продемонстрировало бы возможности «демократической народной армии», которая могла бы не только воевать с внешним врагом, но и стать своего рода гарантом невозможности правительственной тирании в собственной стране. Проблемам Внутренней гвардии он посвятил статью в еженедельнике «Трибюн», в которой писал о винтовке, висящей на стене квартиры рабочего, как о символе подлинной демократизации армии499.

Во Внутренней гвардии Эрик Блэр сблизился с Фредриком Варбургом – тем самым издателем, который выпустил его книгу об испанской войне. Так как Блэр имел некоторый военный опыт, ему присвоили звание сержанта ополчения и поставили командовать небольшой группой людей, в которой как раз оказался Варбург, через много лет вспоминавший: «Его очень любили подчиненные, он вел себя как офицер регулярной армии по отношению к людям, которые казались ему избалованными детьми, которых надо было приструнить и заставить делать то, что необходимо»500. «Треугольная шапочка со знаком Королевского стрелкового корпуса, к которому технически относилось наше подразделение, так небрежно сидела на самом краю его головы, что я боялся, как бы она не свалилась. У Оруэлла было подлинно кромвелевское выражение лица, настолько оно было значительным»501.

С отрядом самообороны Эрик Блэр участвовал в нескольких военных сборах, восстанавливал умение владеть оружием. Обнаружив недостатки, он писал в журнале «Тайм энд тайд» о необходимости совершенствования подготовки англичан, не призванных в армию, но способных участвовать в обороне страны, к тактике военных действий на городских улицах. Некоторые его рекомендации явно были наивными, навеянными воспоминаниями об уличных столкновениях в Барселоне в мае 1937 года. Оруэлл, кажется, отбрасывал мысль, что, если уж немцы высадятся на территории Великобритании и гражданскому населению придется защищать свою страну, то нужно будет использовать совершенно иную тактику – партизанские методы сопротивления, а не баррикадные бои. Призывы открыть склады с винтовками, вооружить жителей Лондона ручными гранатами, безусловно наивные, отражали эмоции автора, его искреннее стремление продемонстрировать свою готовность сражаться с врагом502.

Блэр даже подготовил тезисы специальной лекции об уличных боях, с которой он выступил вначале в своей добровольческой части, а затем в нескольких других аналогичных подразделениях503. В них можно встретить практические советы вроде того, что «бомбы легче бросать сверху вниз, чем вверх», или что при стрельбе в узких улочках пуля может срикошетить и попасть в стреляющего. Всё это выглядело совершенно тривиально.

Блэр исправно посещал занятия и боевые тренировки своего отряда Внутренней гвардии до глубокой осени 1943 года. К этому времени опасность вторжения нацистов на Британские острова миновала, новые массированные налеты с воздуха – на этот раз при помощи ракет Фау-1 и Фау-2 – были еще впереди, и какое-то время страна жила относительно спокойно, насколько это вообще возможно для воюющего государства. Надежды на превращение Внутренней гвардии в квазисоциалистическую армию испарились. В конце года Блэр обратился к начальству с просьбой об увольнении из ополчения по состоянию здоровья, которая была сразу же удовлетворена.

Военная антитоталитаристская журналистика

С самого начала войны Оруэллу пришлось сражаться прежде всего печатным словом. Одна за другой появлялись его публикации в левых журналах –