Письма из Египта - Люси Дафф Гордон

котором я участвую на эту тему. В прошлом году это было с коптом, который твердил «Аллах керим» и тому подобное о своём ребёнке, умирающем от оспы. «О, человек, — сказал Шейх Юсуф, — если бы стена, у которой я сейчас сижу, начала трястись у меня над головой, должен ли я поджать ноги и сказать «Аллах керим» или воспользоваться данными мне Богом ногами, чтобы убежать от неё?»

На днях меня навестила дама, которая, как мне сообщили, была блудницей в Сиуте. Она раскаялась и вышла замуж за обращённого копта. Они — забавная пара кающихся грешников, очень нарядные и учтивые. Но никто не возмущается их прошлым — не подобает каяться в рубище и пепле или исповедоваться в грехах, кроме как перед Богом. Вы не должны потакать себе, рассказывая об этом другим; это грех. Покайтесь в душе и стыдитесь показывать это людям — просите прощения только у Бога. Думаю, немного этого не повредит в Европе.

Вот вам милая история из Хадисов ан-Небби (изречений Пророка). «Два пророка сидели вместе и беседовали о молитве и о том, как трудно полностью сосредоточиться на этом действии. Один сказал другому: «Даже во время двух ракатов (молитв, заканчивающихся земным поклоном и Аллах акбар) человек не может сосредоточиться только на Боге». Другой сказал: «Нет, я могу это сделать!» «Тогда скажи две реки, — ответил старший из них, — и я дам тебе свой плащ». На нём было два плаща — новый красивый красный и старый потрёпанный синий. Младший пророк встал, воздел руки к небу, произнёс «Аллах акбар» и поклонился в знак первой реки. Поднимаясь, он подумал: «Интересно, какой плащ он мне даст — красный или синий?»«С моей стороны было очень глупо не записывать все красивые истории, которые я слышу, но эта — прекрасный образец арабского остроумия. Когда-нибудь я привезу Омара с собой в Англию, иншалла, и он будет рассказывать вам истории, как сама Шахерезада». Один весёлый нубиец по имени Алим рассказал мне как-то вечером, что в его деревне мужчины никогда не едят мясо, кроме как в день Байрама. Но однажды вечером одна женщина получила от путника кусок мяса, который она положила в печь и ушла. Пока её не было, пришёл её муж и почувствовал запах, а так как было время эше (первой молитвы через час после захода солнца), он побежал на холм за деревней и начал изо всех сил выкрикивать текбир: «Аллах акбар», «Аллах акбар» и т. д., пока люди не прибежали посмотреть, в чём дело. «Сегодня же Байрам», — говорит он. «Где твой свидетель, человек?» ‘ Мясо в духовке — мясо в духовке.

15 февраля 1866 года: миссис Остин

Миссис Остин.

Луксор,

15 февраля 1866 года.

Дорогая Муттер,

У меня есть время только на то, чтобы написать короткое письмо и сообщить, что холода закончились и что я продолжаю поправляться, не очень быстро, но всё же заметно.

Мой молодой француз оказался месье Брюном, лауреатом Римской премии, архитектором, и он действительно очень приятный человек и настоящий джентльмен. Его странная неловкость оказалась всего лишь досадой из-за того, что он невольно оказался в компании незнакомца и женщины; но мы стали большими друзьями, и я сделал его совершенно счастливым, сказав, что он заплатит за свою долю еды. Он собирался уйти, стесняясь, хотя и начал здесь работу, за которую, как мне кажется, он надеется получить похвалу. Я вижу, что он беден и очень горд. Он уходит в храм на рассвете и возвращается к ужину в сумерках, хорошо работает, и его рисунки очень умны. Короче говоря, я так же благодарен французскому консулу за то, что он прислал мне такого умного человека, как и раздражён поначалу. Серьёзный мужчина с увлекательным хобби — это всегда хорошая компания в долгосрочной перспективе. Более того, месье Брюн во всех отношениях ведёт себя как настоящий джентльмен. Так что всё к лучшему.

С прискорбием сообщаю, что Мари стала настолько невыносимо скучной, недовольной и, по её словам, больной, что я собираюсь отправить её обратно, чтобы не волноваться, — и на этом покончить с европейскими служанками. Конечно, невежественная девушка должна здесь заскучать до смерти — страна, где нет развлечений и флирта, невыносима. Я одолжу здесь рабыню у своего друга, пожилую чернокожую женщину, которая вполне способна и более чем охотно будет служить мне, а когда я поеду в Каир, то возьму либо рабыню, либо пожилую арабку. В прошлом году доктор Паттерсон настоятельно советовал мне это сделать. У него была экономка, которая проработала у него тринадцать лет, старая бедуинка, кажется, и теперь, когда на меня больше не смотрят как на иностранца, я смогу найти приличную арабскую женщину, вдову или разведённую женщину определённого возраста, которая будет рада «хорошему дому», как говорят наши служанки. Кажется, я знаю одну, некую Фатуму, вдову без детей, которая стирает и шьёт в Каире. Вам не о чем беспокоиться. Если я заболею, обо мне хорошо позаботятся, гораздо лучше, чем если бы я попал к европейцу в дурном расположении духа. Если она хочет остаться в Александрии и поселиться у монахинь, которые благочестиво убеждали её вымогать у меня по девяносто франков в месяц, тем лучше для меня. Хаджи Али любезно предложил отвезти Мари в Каир и отправить её в Александрию, откуда люди Росса смогут отправить её домой. Али отказывается брать у меня деньги на её Али отказывается брать у меня деньги на её путешествие — помимо того, что приносит мне картошку и всякие другие вещи. А если я возражаю, он говорит, что он и вся его семья и всё, что у них есть, — моё, потому что я плохо обращался с его братом.

Вам будет забавно и приятно узнать, что шейх Юсуф был совершенно озадачен и сбит с толку любезностями, которые он получил от путешественников в этом году, пока один американец не сказал Мустафе, что я написал книгу, которая заставила его (американца) пожелать добра бедным людям этой страны и вести себя с ними более любезно, чем раньше.

Завтра будет малый Байрам, и ко мне придут все гаремы.

На днях ко мне заходили два милых англичанина и рассказали, что живут на Хертфорд-стрит напротив дома леди Д. Г. и видели, как Александр входил и выходил, а также встречали Мориса в саду. Я почувствовала ужасную тоску по дому, но подумала, что с их стороны было очень мило и сердечно зайти и рассказать мне,