Свет проклятых звёзд - Летопись Арды

нас. Вождь племени, у которого мы оказались в гостях, требует поклонения соседей, словно наше появление на его территории сделало из него Айну! Мы ничем не провинились перед этими существами, но некоторые из них уже заранее нас презирают!

— Постой, — Сайвэ провёл раскрытой ладонью перед лицом, словно рассеивая морок. — Ты хотел говорить о статусе, а не про всенародную любовь. Поверь, второе меня не интересует совершенно.

— В этом и проблема, — пожал плечами Миньятолос, — король Финдарато нуждается в нашей помощи. Мы, его верные, должны сделать так, чтобы Младшие уважали и любили владыку!

Воримо, до этого момента равнодушно смотревший куда-то в неподвижную чащу, где не ходили Младшие, поэтому было чисто, и растения оставались в целости, обернулся на собрата и от души рассмеялся:

— Послушай, Миньо, ты сейчас мне напомнил историю о попытке убегать от судьбы. Сайвэ знает, а мне сейчас не хочется её рассказывать. Суть в том, что я не желал присоединяться ко Второму Дому Нолдор из-за Аклариквета, который мало того, что считался лучше меня в искусстве пения, так ещё и сочинял такое, от чего мне хотелось избить этого мерзкого певца его же арфой. Металлической, желательно. Литой. А сейчас судьба догнала меня здесь, на поляне с дикарями, где дорогой золотоволосый собрат требует воспевать владыку, не способного поддерживать свой статус самостоятельно. Знаешь, что я сейчас хочу тебе сказать?

— Какой смысл для них петь? — совершенно серьёзно указал на обезумевшую от веселящего дыма толпу Сайвэ. — Они всё равно ничего не поймут. Лорд Миньятолос, похоже, решил сделать нашими руками грязную работу — запугать этих убожеств, чтобы они преклонялись перед правильным, выгодным для нас вождём. Мне интересно, дорогой собрат, что ты предлагаешь? Или ждёшь, когда мы сами догадаемся о том преступлении, которое подразумевает твоя золотая головка?

— Не нападай на ребёнка, — очень обидно пошутил Филинквэ, однако следопыт и правда умерил пыл.

— Младшие нас не замечают! — старший сын Орикона махнул в сторону костров. — Им не нужны наши знания и умения!

— Не обобщай, — кивнул на весьма колоритную компанию нарготрондского короля Воримо.

— Просто… — Миньятолос смущённо опустил глаза, покраснел, посмотрел на собратьев, потом снова под ноги. — Мне обидно, что моего короля никто не ценит. Меня это задевает! Я хочу служить тому, кто пользуется авторитетом! Разве вы думаете не так же? Я не верю, Сайвэ, что тебе безразлично мнение окружающих!

Нолдо-следопыт с подозрением прищурился, молодой лорд вздохнул, понимая — придётся говорить всё, как на духу, иначе никто не станет слушать или поднимут на смех. Сейчас подобное развитие событий казалось худшим из возможных.

— Я, возможно, не знаю всего, — сын Орикона снова замялся, — я ведь часто проводил время вдали от короля, но его авторитет мне всегда казался шатким, я… Я просто не думал об этом! И знаю многое лишь по рассказам… Я не размышлял, что король Финдарато всегда был в тени кого-то: то отца, то сестры, то Нолофинвэ. О моём лорде, принце, короле пели мерзкие песни, таким образом умаляя его авторитет. Финдарато был готов подчиняться Тинголу, а король Дориата не принимал его всерьёз! Сыновья Феанаро тоже обращались с моим владыкой, как с неразумным ребёнком! Но я не думал об этом, пока то же самое не повторилось здесь, на этой поляне с дикарями!

Сайвэ понимающе кивнул, Филинквэ демонстративно занялся лошадьми, Воримо хмыкнул.

— Меня не задевало, когда леди Артанис, — золотоволосый эльф снова смутился, — сияла на фоне моего владыки, а он оставался в тени, мне не казалось обидным, что названные братья Финдарато совершали подвиги и купались в лучах славы, мне было наплевать на ложный авторитет Нолофиньо. Ситуация с Эльвэ была неприятной, но у короля Дориата жена — Айну! Какие тут разговоры про статус?! Но… — Миньятолос совсем зажался, будто уменьшаясь в росте. — После встречи с сыновьями Феанаро у меня словно что-то перевернулось в восприятии. Тогда я не понял, что именно, а теперь чётко осознаю — я сам выгляжу жалким, служа неуважаемому королю.

— Не служи, — пшикнул Сайвэ. — Тебя здесь никто не держит, и отсутствие вряд ли заметят.

— Нет! — запротестовал сын Орикона. — Я никогда так не поступлю!

— Пожалуй, юный лорд прав, — вернулся к разговору Филинквэ. — Мы действительно должны помочь нашему королю обрести нужный ему и приятный нам статус. На то мы и верная свита, чтобы поддержать своего короля в трудную пору.

— Сделаем владыку Финдарато Артафиндэ Инголдо великим! — провозгласил Воримо, театрально двигая руками, будто играл на арфе. — И войдём в легенды как самые знаменитые подданные самого авторитетного короля Арды. Айя Финдарато Инголдо! Слава мудрейшему и добрейшему эльфу во всём Эа! Слава!

Миньятолос, Филинквэ и Сайвэ пожали руки в знак договорённости, а на поляне продолжилось бурное веселье, участники которого, похоже, давно забыли, по какому поводу собрались.

Беор

Когда лучи солнца ещё не приняли облик прекрасных существ и не спустились к людям, чтобы рассказать об их истинном пути и избранности Творцом, в небольшом племени, жившем на берегу лесного озера с заболоченным дальним берегом, у какой-то там по счёту жены вождя родился то ли третий, то ли не третий живой сын. Были, конечно, и дочери, и несколько мертворождённых, однако появление мальчика стало важным событием, так как в тот день бушевала страшная гроза, и четверо детей главного мужчины племени погибли от удара молнии во время купания.

Хранители огня решили, что новый младенец будет стоить всех погибших по силе тела и духа, станет великим вождём и совершит такое, что даже представить невозможно, однако мальчик рос абсолютно обыкновенным: как и его сверстники озорным, любопытным, не особенно сильным, отличаясь, пожалуй, только хитростью — малец, названный Трах-Тах в честь грозы, во время которой пришёл в мир, быстро понял, что к нему почему-то относятся по-особенному, и научился этим пользоваться. Старший брат как-то вдруг превратился в бессменного охранника для младшего, самая красивая девочка племени стала любимой женой, как только Трах-Тах понял, чем ещё хорош отросток между ног, кроме возможности налить вонючую лужу в шалаш вредного соседа, а самая работящая из незамужних женщин заняла место главной супруги и хозяйки.

Юный Сын Грозы был достаточно хитёр, чтобы понимать — его положению завидуют, и как только умрёт отец, почитание может выйти боком, поэтому, когда ещё не