Иван Тургенев. Жизнь и любовь - Полина Ребенина

судачить о том, что «все, кто позволяет себе любить эту женщину, отмечены роковой печатью смерти». Мужчины начали сторониться ее общества. Да и она сама со дня смерти Дмитрия Писарева стала держаться в тени и активно не искала новых увлечений.

* * *

24 мая 1870 года Марко Вовчок подписала контракт с петербургским издателем С. Звонарёвым об открытии ею иллюстрированного ежемесячника «Переводы лучших иностранных писателей». Финансирование производилось мужчиной, но в издательстве работали только женщины – это была принципиальная позиция. За эту работу Марии обязаны были платить 2000 рублей серебром. Кроме того, если бы она согласилась ещё и переводить произведения для этого издания, то получала бы по 25 рублей за каждый печатный лист перевода. Писательница согласилась, поскольку имела немало долгов, еще со времен парижской жизни.

Работы было много, и писательница наняла переводчиц – девушек из провинции, которым платила по 10 рублей за печатный лист. Переведённые ими произведения она подписывала своим именем и всю разницу клала в свой карман. Кроме того, она уверяла нанятых девушек, что продажи идут плохо, и выплачивала переводчицам лишь половину договорной суммы. Обманутые подневольные сотрудники претензий выдвигать не решались.

Однако правда все-таки выплыла наружу. Брат одной из переводчиц, критик и публицист Владимир Стасов, опубликовал в газете «Санкт-Петербургские ведомости» статью «Что-то очень некрасивое», в которой обвинил Вовчок в плагиате. И в украинской прессе появилась статья Станислава Цалика «Как Марко Вовчок литературных негров нанимала» («Як Марко Вовчок «лiтературних негрiв» наймала»), опубликованная в журнале «Краïна». После этого скандала издательство было закрыто, и Вовчок сбежала, переселившись в глушь, в имение своих знакомых в Тверской губернии.

Еще через три года Мария встретила новую любовь в лице молодого гардемарина Михаила Лобач-Жученко – друга ее сына Богдана, который был на 17 лет ее моложе. Она снова любима и любит. Через семь лет они поженились, и наконец-то Мария Маркович успокоилась и обрела семейное счастье. А затем долгие годы она вслед за мужем переезжала с одного места службы на другое.

Как правило, это были маленькие провинциальные небольшие городки, где никто не знал о прошлом Марии и нелицеприятных скандалах, сопровождавших ее по жизни. Они с Михаилом жили обычной семейной жизнью, воспитывая сына Бориса, а вернее, внука, которого писательница усыновила. Было время в ее семейной жизни, когда она почти ничего не писала и очень редко занималась переводами. Ее одолевали постоянные депрессии, она сильно располнела.

Лишь поселившись на Кавказе, в Нальчике, в маленьком домике с прекрасным садом, Вовчок снова берется за перо и издает полное собрание своих сочинений. Однако Марию начинают мучить постоянные головные боли, и вскоре врачи поставят диагноз – опухоль мозга. Умерла украинская писательница на руках у своего мужа, с которым прожила почти тридцать лет. Ее похоронили под грушевым деревом, под которым она любила сидеть и работать. Безутешный муж открыл в Нальчике мемориальный музей.

28. Ссора с Толстым

В марте приходит долгожданная и волнующая весть из России: опубликован царский «Указ об отмене крепостного права» от 5 марта 1861 года. Наконец-то мечты Тургенева и передовой русской интеллигенции сбылись! В русской церкви в Париже состоялся благодарственный молебен в честь этого великого события. Тургенев пишет восторженные письма своим друзьям в Россию, он должен ехать на Родину, и как можно скорее, ведь ему не только надо заканчивать роман (в тиши Спасского ему пишется всегда лучше), но и улаживать дела с крестьянами, переводить их взаимоотношения на новые рельсы. Он торопился вернуться в Россию, чтобы прочувствовать на месте волнующие события освобождения, однако под разными предлогами задерживался во Франции. Герцену, который упрекал его за эти уловки, Тургенев писал: «Охота же тебе поворачивать нож в ране! Что же мне делать, коли у меня дочь, которую я должен выдавать замуж, и потому поневоле сижу в Париже? Все мои помыслы – весь я в России» (9 марта 1861 года). И просил Анненкова осведомить его о настроениях в русской деревне после выхода указа. «Здесь, – писал он ему, – господа русские путешественники очень взволнованы и толкуют о том, что их ограбили» (22 марта 1861 года).

30 апреля 1861 года Тургенев приезжает в Петербург. Затем спешит в Спасское, где начинает улаживать дела с крестьянами в свете долгожданного указа об отмене крепостного права. Согласно новому положению, каждый мужик получал в полную собственность свой дом, прилегающий к нему участок и надел, равный тому, который обрабатывал раньше. Государство выдавало компенсацию деньгами за этот надел помещику, а крестьяне должны были в течение 49 лет вернуть долг государству по шести копеек на предоставленный рубль, включая амортизацию и проценты. Мировые посредники на общественных началах, избираемые из почетных граждан местности, должны были наблюдать за разделом.

Новый указ вызвал недовольство у многих помещиков, которые считали, что у них отнимают состояние, которое они унаследовали от предков; и у мужиков, которые не понимали, почему господские земли не передаются им целиком и бесплатно. Тургенев, который ожидал вздоха облегчения со стороны народа, был разочарован. Вместо братского сближения между свободными теперь крестьянами и их старыми хозяевами он видел с обеих сторон рост недоверия, лжи, враждебности. Происходили жестокие споры за определение малейшей пяди земли при установке межевых знаков. «С моими крестьянами дело идет – пока – хорошо, – писал Тургенев своему другу Полонскому, – потому что я им сделал все возможные уступки, – но затруднения предвидятся впереди» (21 мая 1861 года). Однако Анненкову он писал откровенно: «Мои уступки доходят до подлости. Но Вы знаете сами, что за птица русский мужик: надеяться на него в деле выкупа – безумие… Всякие доводы теперь бессильны» (7 июня 1861 года).

Чувствуя недоброжелательный, даже зловещий настрой крестьян, Тургенев пересказывал друзьям пришедшую ему на ум тревожную притчу: «Будем мы сидеть поутру на балконе и преспокойно пить чай и вдруг увидим, что к балкону от церкви по саду приблизится толпа спасских мужичков. Все, по обыкновению, снимают шапки, кланяются и на мой вопрос: «Ну, братцы, что вам нужно?» – отвечают: «Уж ты на нас не прогневайся, батюшка, не посетуй… Барин ты добрый, и оченно мы тобой довольны, а все-таки, хош не хош, а приходится тебя, да уж кстати вот и их (указывая на гостей) повесить».

В свободное время Иван Сергеевич упорно работал над романом «Отцы и дети», никакие общественные потрясения не могли отвлечь его от любимого дела. Через некоторое время в Спасское прилетело письмо от Марии Маркович, у которой, по-видимому, иссякли деньги и она ожидала помощи